Мое проклятие - Алиса Ардова

Кариффу, слава всем богам, вернули назад. И то только потому, как пояснил Савард, что она единственная подходящая кандидатура на роль моей наставницы. В ее жилах течет та же кровь жриц Проклятой, и старуха заинтересована в сохранении нашей общей тайны не меньше, чем я.

Слушала рассказ о том, как поступили со служанками, телохранителями, наставницей, но слова сиятельного словно скользили мимо. Все мысли занимала светловолосая голубоглазая девчонка в легком, простого кроя платье. Та, которой уже не существовало, хотя тело ее по-прежнему дышало, ело, разговаривало. Даже улыбалось, наверное. Для меня, землянки, судьба Хельмы казалась чудовищной.

Савард, заметив мою тягостную задумчивость и желая, видимо, как-то расшевелить, неожиданно предложил сходить в Хардаис. Не раздумывая, с готовностью согласилась.

Если бы я знала, что нас там ожидает.

* * *

Пока собиралась, с сожалением сообразила, что погорячилась. Нам вряд ли удастся погулять спокойно. Только не в столице провинции, которой управлял Крэаз. Очень уж заметной фигурой был сиятельный, слишком многие знали его в лицо.

Все сомнения развеялись в то мгновение, когда мы в сопровождении четырех молчаливых телохранителей покинули резиденцию наместника, куда перенеслись порталом. Нет, на нас действительно глазели. Но исподволь. Косились украдкой, по возможности стараясь делать это незаметно. И Саварду на самом деле кланялся каждый встречный. Но на почтительном расстоянии, издалека. Приблизиться, а тем более навязать разговор никому и в голову не приходило. Так что мы относительно спокойно, неспешно переговариваясь, дошли до центральной рыночной площади, от которой лучиками в разные стороны растекались прямые широкие улицы и убегали узкие извилистые переулки.

Площадь окружали торговые ряды — белоснежные, словно прилепленные друг к другу дома с низкими полукруглыми массивными арками галерей, занятые многочисленными лавочками и магазинами. А в центре был разбит уютный скверик. С раскидистыми деревьями, дарящими прохладу, цветниками, фонтаном, дорожками, усыпанными разноцветными камушками, и удобными лавочками.

Вокруг царила привычная будничная суета. Доносился приглушенный гомон. Кто-то спешил за покупками или уже возвращался, нагруженный ими. Кто-то просто стоял и слушал расположившихся возле сквера уличных музыкантов. И так вдруг захотелось остаться одной. Походить здесь, среди обыкновенных, напоминающих моих соотечественников людей. Послушать музыку с веселыми колокольчиками. Затеряться в этой толпе, где в воздухе витает спокойствие, ощущается привкус острых пряностей, специй и свежей выпечки.

— Проголодалась? — Савард, видимо, заметил, как я, чуть раздувая ноздри, с наслаждением впитываю окружающие запахи, и по-своему истолковал увиденное. — В городской резиденции, к сожалению, обед вряд ли готовили. Я никого заранее не предупреждал о нашем визите. Но мы можем вернуться в усадьбу или пообедать в «Армаре». Неплохая ресторация. Для Хардаиса, конечно.

Даже выяснять не хотелось, что значит «неплохая» в понимании сиятельного, скорее всего — роскошное, пафосно-помпезное заведение. Только для саэров и осчастливленных допуском в святая святых наров, приближенных к высокородным. Там, без сомнения, потрясающая кухня, вышколенная обслуга, приятная обстановка. Богато, красиво… тоскливо.

Еще раз глубоко вздохнула. Все вокруг было пропитано неповторимым волшебным ароматом корицы и марципана. И я неожиданно для себя выдала:

— Хочу булочку.

— Что? — изумленно вскинул брови мужчина.

Встала и решительно пошла «на запах». В маленький угловой магазинчик, где благоухало свежеиспеченной горячей сдобой так, что вкус ее буквально чувствовался на языке, и где царила дородная улыбчивая розовощекая женщина в белом кружевном переднике.

— Вот, — кивнула на прилавок. — Можно мне это?

Таким растерянным Саварда я еще никогда не видела.

Да и то верно. Вряд ли хоть какая-то из его знакомых высокородных дам предпочла бы плюшку из уличной лавчонки обеду в парадном «Армаре». Ну и ладно. Еще одна причуда в добавление к прочим. На фоне остальных странностей наиды дома Крэаз эта выглядела совершенно невинной.

— Ну так как? — решила стоять на своем до конца.

Мужчина посмотрел на булочку. На меня. Снова на булочку. Пожал плечами. Расплатился, несмотря на все уверения хозяйки, что для нее будет честью просто угостить сопровождающую господина сирру. И я наконец заполучила вожделенное лакомство.

Дошла до лавочки в сквере. Села. Сиятельный задержался на мгновение, точно сомневаясь, но потом все-таки опустился рядом.

Следующая фраза вырвалась сама собой.

— Будете? — спросила, решив разделить свою радость с Крэазом.

Честно разломила душистую пышную сдобу пополам и протянула ему половину. Если несколько минут назад, в магазинчике, мне казалось, что Савард дошел до крайней степени удивления и сильнее поразить его уже невозможно, то теперь я поняла, что ошибалась. Таким ошеломленно-обескураженным он тогда точно не был.

Чуть помедлив, мужчина осторожно взял из моих рук злосчастный кусочек, почти затерявшийся в его большой ладони, и замер, словно не зная, что делать дальше.

— Попробуйте, — решила подбодрить шокированного «господина». — Ваш повар в усадьбе готовит изумительные десерты, не спорю. Изысканные, затейливые, роскошные. А это простая булка. Но очень вкусная, поверьте.

И не обращая больше внимания на сиятельного — я предложила, поделилась, а дальше пусть сам решает, — сосредоточилась на собственных ощущениях.

Легкое дуновение ветерка. Ласковое прикосновение солнечных лучей, просвечивающих сквозь густую листву дерева. Запах травы, цветов, разогретой земли. Нежнейший вкус выпечки, так напоминающей мою любимую, веганскую. Зажмурилась от удовольствия. Если забыть об окружающих, можно вообразить, что я дома. Сижу летом в парке возле офиса, наслаждаюсь законным обеденным перерывом.

Поймала себя на том, что улыбаюсь.

Доела. Вздохнула, с сожалением возвращаясь к действительности, и перехватила взгляд Саварда. Мужчина смотрел пристально, жадно, будто хотел разгадать какую-то загадку, добраться до самой сути моей души. В его серых глазах отражалось небо. А в глубине таилось удивление. И тепло. И странная нежность.

Плюшки в руках уже не было. Надеюсь, он ее все-таки съел.

Назад шли молча. Не знаю, о чем думал Крэаз, а мне покоя не давал испытующий, заинтересованный взор сиятельного. Мы уже подходили к особняку наместника, когда тишину спокойной респектабельной улицы разорвал пронзительный крик:

— Господин!

Обернулись.

Полноватая женщина средних лет. Растрепавшиеся от бега русые волосы. Опухшие от слез веки. Усталое, изможденное лицо.

— Пожалуйста, пощадите!

Незнакомка бросилась было к Саварду, но охранники мгновенно остановили — не дали приблизиться, и она забилась в их руках, рыдая.