Свободный выбор - Вера Чиркова

— На ком это? — сурово свел брови Берест.

— А он сам знает, на ком, правда, Лус? — чародей пристально смотрел на парнишку. — Ну, смелей, не бойся. Я сам ей скажу всего пару слов и она сразу возьмет твой браслет… и свой с радостью отдаст. Повезешь её к родителям в деревню, пусть учится хозяйство вести. Хочешь?

— Нет… — не поднимая глаз от пола, с трудом выдавил из себя красный, как ошпаренный, оруженосец.

— Так это Нирента ему глазки строила? — недоверчиво нахмурился Ансерт.

— Нету у вашей Ниренты даже капли дара, — отмахнулся чародей. — Я всех местных девиц с даром приворота наизусть знаю. Тут уровень Ивицы, дочки помощника городского главы из Росети. И волосы темные её, у двух других одарённых косы светлые, но одна уже замужем. А расплатилась Ивица с мальчишкой за то, что пропустил в покои, очень щедро.

— Дрянь… но зачем ей я? — хмуро смотрел Берест.

— А вот про это я спрошу у её отца… вам лучше не соваться. Это наше дело за запретными приворотами следить. Тогда я ухожу, а парень пусть домывает что начал. А утром приду… поздороваться с гостьей.

— Я сам сотру, зельями, — не принял это предложение Ансерт, провожая взглядом торопливо уходящего чародея. — А Лус пусть идет в казарму. А как наказать — решать командиру.

— Наказывать его не буду… — посмотрев на сникшего парнишку, хмуро решил командир. — Сам просмотрел. Но оруженосца завтра возьму другого. Иди и скажи Зарвегу, пусть впишет тебя в списки дежурств вместе с остальными учениками.

— Не пойму я тебя, — осуждающе глянул на друга Ранзел, когда внизу хлопнула дверь. — То чуть сам его не убил, к позорному столбу приставить обещал… а потом вдруг подобрел…

— Пойдем, выпьем ещё что-нибудь… — направился к двери Берест, остановился на миг в коридоре, поглядел на дверь комнаты Лирса и решительно свернул к столовой. А уже устроившись на привычном месте и плеснув себе медового квасу, попросил кузена: — Прикажи оруженосцу собрать постель в моей спальне и вытащить вниз… в комнату для гостей. Завтра Зарвег пусть съездит в Росеть и купит всё новое… лучшее.

— А насчёт Луса?

— Да правильно он решил, — не выдержал Даренс, сообразив, почему сам командир не желает этого объяснять. — Неужели ты не понял, что мальчишка под приворотом? Если бы на Береста проклятье подействовало, плыли бы они в одной лодке. А на товарища по несчастью… Вот ту гадину придушить бы… но Лайонис теперь сам на неё лапы наложит. Не иначе в цитадель отправит. Слыхал небось, они всех провинившихся туда тащат.

— Тьма, — выругался Лирс. — А я ведь тоже как-то не сообразил! Но зачем этой Ивице Берест? Она ведь миленькая… я видел. Там женихи вьются не простые.

— А вот это и побежал выяснять чародей, — мрачно хмыкнул командир. — Но я и сам, кажется, начинаю понимать. Придется главе Росети искать нового помощника, если окажется, что он и сам не замешан в этом деле. Меня другое волнует, чего чародею от Весеники нужно? Как муха прилип… едва будить не ринулся.

— Так она же одарённая… — услышал последние слова вошедший в столовую Ансерт, — а чародеи этот свет видят. Вот и намерен его запомнить… а может, и попросить чего, в обмен на свои услуги: кошелёк там зачаровать от воров или гребень, чтобы коса не путалась… Мне вот он сапоги зачаровывал, теперь никогда не промокают.

— А о братьях ты не подумал? — подозрительно уставился на алхимика Лирсет.

— Толку-то? Своей силенки, чтобы его поддерживать у тебя маловато, а без этого заклятья надолго не хватит, — устало отмахнулся Ансерт. — А на Береста ничего не действовало… ни доброе, ни дурное. Как оказывается, даже от самых плохих вещей бывает польза. Вот что теперь с ним будет… не знаю.

— А что со мной будет? — изумлённо приподнял бровь его старший брат. — Не хочешь же ты сказать, будто я должен пожалеть о том, что проклятье наконец снялось?

— Нет, я не об этом. Ты не забыл, что у тебя к совершеннолетию дар начал пробуждаться? Только слабый… и непонятно было, к чему. Но чародеи говорили, что постепенно проявится…

— Вот когда проявится, тогда и будем про него говорить, — одно упоминание о чародеях резко испортило Бересту настроение. — А сейчас я иду спать. А вы объявите оруженосцам, пусть завтра с утра пораньше начинают запасаться тряпками и водой и берутся за уборку. Если к вечеру дом не будет блестеть, все отправятся к Зарвегу, а я найду новых.

— Я своего не отпущу! С таким трудом нашёл парня, который не бьет мои пузырьки и колбы, — категорично заявил Ансерт в спину уходящему брату, но тот и не подумал обернуться. — Мне легче дать им зелье, чтоб всё лучше отмывалось.

— Сначала напиши список дежурств и повесь в кухне, — едко посоветовал Даренс, поднимаясь со стула. — Я тоже иду спать. Утром тут будет весело.

Веся прекрасно слышала крик Береста, похожий скорее на рычание обозлённого тэрха, но открывать дверь и бежать туда и не подумала. Она прежде всего целительница, а не судья и не сыщик, так учили наставницы. Да и обе матери всегда придерживаются такого же мнения. Уж насколько крепко держит власть в своих белых ручках старшая мать, а и она сидит смирно в светелке, если батюшка берется за воспитание провинившегося конюха или печника.

А Веся пока всего лишь невеста. Нет, Берест совсем не против поскорее назвать куницу женой, и очень ясно дает ей понять о своём желании, уж это-то Веся смекнула, хотя никто раньше и не подавал ей таких знаков. Но проклятая тайна висит над душой тяжелее, чем замковый мост.

И раз там у мужчин такие неприятности, ей лучше вообще даже не выглядывать, а ложиться спать… утром сами всё расскажут.

Княжна давно сладко спала и не слышала, как осторожно, на цыпочках, прошагали к дверям её комнаты мужские ноги, постояли минуту, словно в нерешительности. И конечно, не могла видеть, как поднялась, чтоб постучать, сильная рука, но замерла, а потом украдкой погладила дерево двери. Затем, так же крадучись, мужчина прошагал назад, и Рыж, настороженно поднявший было голову, снова мягко уронил её на медвежью шкуру.

— Рыж! Ну уйди, а? Ну будь человеком, скотина ты такая! — Веся изо всех сил потянула на себя одеяло из заячьих шкурок, но отлично расслышавший осторожный топот и приглушённые голоса рысь крепче вцепился зубами в мягкую кожу и потянул сильнее.

Раздался легкий треск, и княжна немедленно села.

— Рыж, нельзя! Накажу!

Зверь отошёл к двери и сел к ней мордой, яснее ясного показывая, что самое главное для него сейчас именно там.

— Эх, всем ты хорош, но вот гулять почему-то всегда поднимаешь спозаранку, — вздыхала куница, торопливо натягивая одежду и закалывая полурастрепавшуюся косу.

Ничего, вот вернется с прогулки и заплетет как положено. Возле лука княжна постояла в раздумье несколько секунд, с одной стороны, кого ей стрелять в защищённой крепости? Но с другой, как-то привыкла она не расставаться с оружием в походах и чужих домах, а тут пока себя как в родном не чувствует… да и неизвестно ещё, придется ли привыкать.