Смытые волной - Ольга Приходченко

Мне стало одновременно и противно, и так смешно; получается, и меня за компанию хотят взять по делу. Нет, дорогая Нина Васильевна, на этот раз ваш пасьянс не сложится. Что вы так вылупились на меня, старпом? Не надо, пожалуйста, только этого мне не хватало. Перешептывается со своим другом, убей бог, даже имени его не помню. Сейчас уйду по-быстрому. Димке вставлю по первое число, зачем выпил, собирались же уезжать сразу. Я нечаянно скользнула взглядом в сторону старпома. Он не отводил глаз от нашего стола. Почему я решила, что он смотрит на меня, может, он любуется своей ненаглядной женой.

Опять закричали «Горько!», мне опять налили стопку коньяка. Светочка все настаивала, чтобы я закусывала пирогом.

– Не ешь мучного? Оно по тебе и видно, но это специальный свадебный торт, его лично испекла невеста. В нем примета упрятана, если кому попадется, то исполнится желание. Какое – пока секрет. Мы уже все ели, никому не повезло. Может, ты везучая?

Я надкусила, пирог, Светочка не соврала, оказался действительно вкусным. Не удержалась, откусила еще кусок. О боже, под мой клык попала какая-то железяка. От неожиданности и боли я вскрикнула и выплюнула на тарелку все содержимое. Зуб так заныл, что подумала: сломала его. Языком прощупала, нет, вроде на месте, а на тарелке в мякише выплюнутого пирога торчала пятнадцатикопеечная монетка.

– Ура! Ура! Люди, товарищи! Олюшке попалась монетка на счастье! Ты ведь еще не замужем? – затарахтела моя новая «подруга». – Нужно выпить, чтобы сбылось. Володька, приглашай гостью, танцуйте, радуйтесь. Я сегодня все загадала – так тому и быть. Она следующей выскочит замуж. Я буду свидетелем; Олюшка, возьмешь меня свидетелем на свадьбу? Ты теперь будешь одеваться у меня как куколка.

Это был уже полный перебор. Сколько же она выпила, и что такое им известно обо мне? Даже старпом заерзал, вытаращил глаза старый, как она его называет, индюк.

– Шутки у вас дебильные. – Я чувствовала, внутри у меня накапливается злоба, все закипает. – Вас Светлана зовут? Так вот, Светлана, запомните на дальнейшее: во-первых, я вам не подруга, во-вторых, я с толчка не одеваюсь, даже по сходной цене. Мне «Каштана» нашего достаточно.

Володенька помог мне вылезть из-за стола и, не отпуская моей руки, попытался утрясти накалившуюся обстановку.

– Оленька, я же вас ничем не обидел. Светка мне не сестра, ей так хочется, давняя знакомая, баба она хорошая, добрая, просто перебрала и лепит что надо, что не надо. Что с зубиком? Вас нужно было, конечно, предупредить. Здесь все знают Светкины приколы. На самом деле, кому-таки попадается монетка, выходят замуж или женятся. Проверенный факт. А вы действительно свободны?

– Действительно, и не верю во все эти дурацкие приметы.

– Можно с вами выпить на брудершафт, на «ты» перейдем.

– Нет, молодой человек, мы с вами не будем ни пить, ни переходить на «ты».

– А со мной? – рядом стоял старпом, усиленно поглаживающий свой затылок. – Ступай на место, сынок, мне с этой дамой хочется повальсировать.

– Боюсь вас затоптать, товарищ старпом.

Он улыбнулся, вся его челюсть, снизу и сверху, сверкала золотыми зубами. Я отпрянула: такими блатных в кино показывают.

– Лицо мне ваше знакомо, вот только никак не вспомню, на каком судне ходили. В каком году только напомните, и я сразу вспомню.

– Старпом, вас жена, по-моему, перекормила пятнадцатикопеечными монетами… Она, когда печет пироги, их вместо начинки кладет?

– Острите насчет моих зубов. Слушай, одна озорная у меня на судне была, тоже хлесткая на язык, все подначивала. Не ты? Смутно так тебя представляю, но вспомнить, хоть убейся, не получается! – Он много раз сопровождал свою пламенную речь любимым матерным словечком, которое не берусь повторять.

– Не напрягайте свою память, отважный старпом, я никогда с вами не плавала. До свидания, мне пора отчаливать.

Я стала искать Диму, но он куда-то запропастился. Услышала за спиной глуховатый голос:

– Оля? Оленька, ты? Не снимайся с якоря, побудь еще, поговорим. Я знаю, я так перед тобой виноват!

Он взял меня за руку.

– О чем вы? Наши дороги давно разошлись, как в море корабли. Я даже вашего имени не помню.

– Я тогда не смог к тебе вернуться, ну никак, как назло из рейса в рейс и потом… Виноват, знаю. Что мне для тебя сделать?

– Забыть, раз и навсегда. Я так сразу забыла и вы забудьте.

Мне захотелось в туалет, он был за домом в глубине двора.

– А вы, Оленька, плутовка! – как из-под земли передо мной вырос новоиспеченный жених ценою в пятнадцать копеек.

Это же надо такому случиться: то ни одного кавалера, а то сразу три, даже растерялась. Жаль, что не на ком взгляд остановить. Урод на уроде, не внешне, нет. Достоинств едва наберется на тридцать копеек за пучок на одесском Привозе, и то в хороший базарный день.

– А ну отскочи, говно на палочке, – взбесилась я и резко, как била по мячу, оттолкнула от себя Володеньку.

У туалета тройка дородных теток во главе со старпомшей курили и наблюдали за происходящим. Передо мной они расступились и дали возможность посетить еще одну достопримечательность сего райского уголка. Все, как я люблю: вонь, мухи и квадратики нарезанных газет на гвозде.

– Как вам эта бл. ща? А? – Я не сомневалась, голос принадлежал старпомше.

– Да ладно тебе, Светка, она же слышит, – пыталась приглушить его кто-то из женщин.

– Пусть слышит, она и есть бл…ь на все сто процентов. А мой хрен, девки, вы видели, как этот поганый старый гриб за ней почесал. Как она появилась, все время на нее пялился, специально наблюдала. А я ей еще своего Вовку хотела по дружбе подбросить. Шмотки предлагала по дешевке скинуть. Что смотрите? Ей-богу не вру. Знаете, как эти сучки в торговле заколачивают? Нам и не снилось. Так хочется ее за патлы потаскать. У нее шиньон или своя такая кудля?

– Сиротинушка ты наша казанская, да ты просто своего старпика приревновала, – кто-то из подружек подливал масла в огонь.

– Девчата, что очередь? Я за кем? – послышался голос Нины Васильевны.

Самое время пулей вылететь из всей этой клоаки и дать деру. Попляшет теперь у меня эта Нина Васильевна вместе со своей доченькой. Я демонстративно хлопнула дверью и хотела быстро уйти, но, увидев эти наглые отвратные рожи, не сдержалась. Коньяк свою миссию выполнил – меня понесло.

– Значит, старпомша это вы, Света, а старый хрыч и гриб – ваш муж. Вашего брата-любовника Володеньку вы милостиво уступили мне за пятнадцать копеек. Не продешевили?

– Олечка, что вы такое говорите? – Нина Васильевна демонстративно закрыла ушки. – Прошу вас, не надо здесь скандалить, у нас же праздник. Выпили и идите домой с богом.

– Какое общество у вас, Нина Васильевна, – такой и праздник, – я орала во все горло. Откуда только силы взялись. – Эта сраная старпомша только что обозвала меня бл…ю в вашей достойнейшей компании. Сейчас разберемся, кто из нас бл…ь.