Сад Иеронима Босха - Тим Скоренко

«Моего отца тоже предал Иуда?»

Это единственно правильный вопрос. Потому что Джереми Л. Смита предал Иуда. У Иуды было другое имя, но это неважно. Свой Иуда есть в каждом поколении, у каждого святого, у каждого пророка. Правильный ответ — «да».

«Нет, — говорит кардинал Мольери. — Не было Иуды. Не было».

Он выходит и закрывает дверь, чтобы больше не слышать никаких вопросов.

* * *

Мне известно будущее Николаса Л. Смита. Вам неизвестно, а мне — известно. Я точно знаю, когда он всё-таки лишится девственности, когда рухнут его надличностные идеалы и кардиналы начнут терять над ним контроль. Это произойдёт очень нескоро. За это время Церковь успеет заработать на Николасе не меньше, чем на его отце. Потом они убьют его — это я вам тоже могу сказать. Вы вспомните мои слова, когда это произойдёт. Конечно, у него не будет детей. Они не позволят. Одной легенды вполне достаточно.

Джереми Л. Смит сумел превратиться из пешки в ферзя. У Николаса этого не получится — даже не из-за отсутствия божественных способностей. Просто в четырёх стенах довольно сложно стать личностью. Николас только-только начнёт двигаться в этом направлении, когда его не станет. Это не судьба, а закономерность.

Больше я ничего не буду писать о сыне Мессии. Этого вполне достаточно: общая картина ясна. Гора родила мышь, если так можно выразиться. В этом виноват не Джереми Л. Смит и не Уна Ралти. В этом не виноваты даже ватиканские святоши. Единственная виновница — это построенная система. Если ты вырвался из её когтей — это подвиг, можешь собой гордиться. Но если система поймала тебя при побеге — знай, что она тебя не простит. Она уничтожит тебя.

Как уничтожила Джереми Л. Смита.

Комментарий Марко Пьяццола, кардинала Всемирной Святой Церкви Джереми Л. Смита, 3 декабря 2… года.

Эта глава позволяет выявить расхождение в датировке документа. С одной стороны, автор указывает, что создаёт данный текст после убийства Джереми Л. Смита, но ещё до рождения Николаса Л. Смита. С другой стороны, он достаточно точно описывает жизнь Николаса: значит, документ никак не мог быть создан до рождения мальчика, если, конечно, не вмешались сверхъестественные силы. В последнем я сомневаюсь.

Автор с видимым знанием дела рассказывает о семье Иосифа и Марии. Его категоричность наводит на мысль о том, что он лично присутствовал при рождении Иисуса, чего, конечно, быть никак не могло. В данном случае автор противоречит не только жизнеописанию Джереми Л. Смита, но и гораздо более древней книге — Библии. Сегодня она не имеет того значения, какое могла иметь ещё во времена создания документа, но сам факт противоречия является свидетельством невыдержанности автора и его стремления к эпатажу.

Способности кардинала Мольери к воспитанию Николаса выглядят в данной главе сомнительными. Мы знаем, что Мольери стал для Николаса приёмным отцом, вписав своё имя в историю Всемирной Церкви. Сомнения в его методике работы с мальчиком также являются не более чем элементами эпатажа.

Имел ли Николас божественные способности подобно своему отцу? На этот счёт и сегодня идут теологические дебаты. Я склонен согласиться с группой, утверждающей, что не имел. Тем не менее, резкая форма, в которой высказывает это же мнение автор, в очередной раз заставляет усомниться в достоверности представленного материала.

Ни одно громкое политическое убийство никогда не раскрывается. Ни одно и никогда. Вы ещё помните, с чего я начал эту историю? С Джона Фицджеральда Кеннеди. Правда состоит в том, что Кеннеди убил Ли Харви Освальд. Истина — не будет открыта никогда. Я не стану повторяться — лучше приведу другие примеры.

Взять хотя бы Роберта Фрэнсиса Кеннеди, брата Джона. До сих пор неизвестно, кто стрелял в него 5 июня 1968 года в буфетной отеля «Амбассадор» в Лос-Анджелесе. Вам сообщили такую правду: сенатора убил палестинец Серхан Серхан. А может, охранник Кеннеди — Кевин Сезар. А может, ещё кто-нибудь. Фишка в том, что Серхан стрелял спереди, а дыра в голове сенатора оказалась сзади, причём от выстрела в упор. История умалчивает о таких вещах. Впрочем, в данном случае причина смерти вполне ясна: сенатор слишком яро боролся за права чёрных. Он хотел, чтобы чёрные и белые были равны. А так не бывает.

А теперь вспомним Сальвадора Альенде, президента Чили с 1970 по 1973 год. Он был убит при нападении на президентский дворец в ходе пиночетовского государственного переворота. Не так ли? Но в те годы в прессе мелькала совсем иная версия: Сальвадор Альенде пустил себе пулю в рот. Он не дождался нападавших в своём бархатном кабинете. Что из этого правда — смерть от шальной пули или самоубийство? Кстати, примерно такие же споры до сих пор ведутся о смерти Гитлера.

Между прочим, я знаю, кто убил Кеннеди. И одного, и другого. И знаю, что на самом деле произошло с Альенде. Но это — не для вас. Вы не должны этого знать.

Есть ещё такая категория, как террористы-смертники. Они делают своё дело, а потом не с кого спрашивать за совершённые ими преступления. Это живые машины-убийцы, запрограммированные бомбы. От них остаются только разбрызганные зубы и ошмётки одежды, и опознать их не может никто. В 2007 году в результате подобного теракта погибла Беназир Бхутто. Она была первой женщиной-премьером в мусульманской стране. И смерть её останется загадкой.

Даже обстоятельства вполне закономерных политических казней порой остаются весьма туманными. 28 апреля 1945 года были расстреляны Бенито Муссолини и его любовница Кларетта Петаччи. По слухам, ночь перед расстрелом была единственной, которую они провели вместе. Их убили в местечке Мезере, недалеко от озера Комо. Но дата и даже сам факт расстрела — это всего лишь предположения. Возможно, их вывели в холодное туманное утро, приставили к головам пистолеты и нажали на спусковые крючки. А может быть, даже не стали будить — просто накрыли подушками и убили во сне. Кто стрелял или душил — неизвестно. Безымянные партизаны. Очередная загадка.

Вы ничего не знаете о тех, кому нужны подобные убийства. Даже если я попытаюсь доходчиво объяснить вам, кто убил Беназир Бхутто, вы всё равно не поймёте. Вы никогда не слышали этих имён — и никогда не услышите. Все эти громкие вопли — «Хезболла!», «Джихад!» — не имеют ничего общего с теми, кто на самом деле заказывает такие преступления. Организации, берущие на себя ответственность, тут ни при чём. Им заплачено. Люди, которые садятся в тюрьмы и поджариваются на электрических стульях, тоже не имеют никакого реального отношения к этим событиям.

Но в нашем случае я уже рассказал вам обо всех действующих лицах спектакля под названием «Жизнь Джереми Л. Смита». Я показал вам их настоящие лица, сорвал все маски. С кардинала Спирокки, с Папы Карло Баньелли, с кардинала Мольери, только-только появившегося на сцене, с кардинала Марко Мендозы. Я сорвал эти маски, чтобы вы смогли оценить всю полноту картины, всё её величие.

Дело в том, что если убить пророка тихо, он не станет легендой. Если он просто исчезнет, его забудут. Пророк должен погибнуть на глазах у тысяч людей. Он должен быть распят, сожжён, расстрелян. Только тогда он станет героем.