Королевство грез - Джудит Макнот

— Нет! — выпалила она.

Гипнотический серебристый взгляд приковал ее, губыизогнулись, издав единственное непререкаемое приказание:

— Да.

Протестующий крик застрял у нее в горле, подавленныйкрепким, собственническим поцелуем, который длился, казалось, целую вечность, ичем дольше она противилась, тем настойчивей он становился. Ройс целовал еетомительно долго, принуждая вспомнить, как все было меж ними в Хардине, ипредательская память Дженни именно так и сделала, С вырвавшимся из глубины душистоном она сдалась, уступила, ответила поцелуем, сказав себе, что один ничегоне значит, но когда он завершился, ее била дрожь.

Подняв голову, Ройс глянул в сонные синие глаза, и Дженниувидела на его лице выражение неподдельного наслаждения, смешанного снедоумением.

— Почему, когда ты сдаешься, я чувствую себя побежденным?

Дженни вздрогнула, отвернулась, узкие плечи ее застыли.

— Я сдалась только в маленькой стычке, ваша светлость, войнаеще предстоит.

Дорога в Клеймор вилась широкой дугой меж деревьями, вела ихдалеким кружным путем, избавляя от необходимости продираться сквозь густой лес.Будь Ройс один, он выбрал бы кратчайший маршрут, но сейчас, когда они пребывалив такой близости, не желал, чтоб мгновение промелькнуло. Ему вдруг захотелосьразделить с Дженнифер это страстное чувство. Гадая, как сгладить возникшиемежду ними трения, Ройс ответил на заданный ею раньше вопрос о местонахождениилюдей, бывших с ними в монастыре, и с улыбкою в голосе проговорил:

— На случай, если вам все еще интересно, пятьдесят мужчин,приезжавших в монастырь вместе с нами, пробираются сюда группами по пятьчеловек, каждая своей дорогой, чтобы преследователям из Меррика тоже пришлосьразделиться на меньшие группы в целях погони. — И, поддразнивая, добавил:

— Желаете знать, чем они займутся потом?

Дженни презрительно встряхнула золотисто-рыжими волосами.

— Я знаю, чем они займутся потом. Выбрав выгодную позицию взарослях, ваши друзья попрячутся за кустами и за камнями, как змеи, поджидая,когда можно будет жалить людей моего отца в спины.

Он хмыкнул по поводу гневной издевки над его кодексом честии насмешливо посетовал:

— Как жалко, что я не подумал об этом;

Хотя Дженнифер не соблаговолила ответить, плечи ее обмякли,и Ройс почуял, что ей интересно разузнать побольше. Желая теперь удовлетворитьее любопытство, он продолжал разъяснения, пока они огибали последний поворотдороги:

— Всего несколько часов назад люди мои находились милях вдесяти позади нас, рассыпавшись на пять миль в разных направлениях. Сейчас онисобираются вместе, очень скоро сомкнут ряды и двинутся следом за нами. Там,позади, и останутся, поджидая, когда люди вашего отца смогут ударить им в спиныкинжалами, — добродушно добавил он.

— Чего не потребовалось бы, — многозначительно заметила она,— если б меня сперва не похитили из аббатства и не доставили к вам…

— Хватит! — отрезал он, раздраженный ее неутихающейвраждебностью. — Если хорошенько подумать, обошлись с вами неплохо.

— Неплохо обошлись? — взорвалась она, не веря своим ушам. —Стало быть, вы считаете милостью подвергнуть насилию беспомощную девушку, лишивее чести вместе с надеждами выйти замуж за человека по своему выбору?

Ройс открыл было рот, чтоб ответить, а потом решительнозакрыл, ибо больше не в силах был ни оправдывать, ни полностью осуждать своидействия. С точки зрения разгневанной Дженни, он поступил бесчестно, удерживаяее в плену. Ему же собственное обхождение с пленницей казалось прямо-такирыцарским!

Через миг миновали последний поворот, и все эти неприятныемысли вылетели из головы Ройса. Он машинально натянул поводья, неизбежновынудив Зевса с излишней резкостью остановиться, отчего Дженни едва несвалилась с седла.

Обретя равновесие, она бросила через плечо мрачный взгляд,но Ройс глядел прямо перед собой куда-то вдаль, и на устах его играла слабаяулыбка. Он качнул головою в ту сторону, куда смотрел, и тихо молвил страннымголосом:

— Взгляните.

Она последовала его совету и широко раскрыла глаза отнаслаждения необычайной картиной. Прямо перед ними, красуясь в золотом осеннемвеликолепии, лежала широкая долина, усеянная крытыми соломой домиками,испещренная аккуратными, ухоженными полями. Дальше, угнездившись средь пологиххолмов, раскинулась живописная деревушка. А еще выше, полностью занимаяобширное плато, стоял гигантский замок с флагами, реющими на взмывающих ввысьбашнях, и цветными витражами в окнах, сверкающих на солнце как крошечные драгоценности.

Конь двинулся вперед быстрым шагом, а Дженни, на времяпозабыв о своих горестях, любовалась пышностью и гармоничною соразмерностьюпредставшей перед глазами картины.

Высокая стена, размеченная двенадцатью изящно круглившимисябашнями, полностью замыкала замок со всех четырех сторон. Пока Дженни смотрела,стражи, расставленные вдоль стены замка, подняли трубы, издали длинный двойнойсигнал, и через минуту был спущен подъемный мост. Вскоре по нему загрохоталивсадники в ливреях и сияющих под солнцем шлемах, держа в руках стяги,колышущиеся маленькими, мельтешащими точками. Дженни увидела крестьян, которыесбегались с полей и выскакивали из хижин, валили толпами из деревни, спешнонаправляясь к дороге и выстраиваясь в ряд по обеим ее сторонам. Ясно, подумалаДженни, высокопоставленная персона, владеющая поместьем, должно быть, ждет их иустраивает гостеприимную встречу.

— Ну, — вымолвил позади Ройс, — что скажете? Она обернулась,взглянув на него горящими от восторга глазами, и тихо призналась:

— Чудесное место… Я никогда не видела ему равного.

— Похоже на ваше королевство грез? — усмехаясь, поддразнилон, и она могла бы сказать, что его необычайно обрадовала ее оценка великолепиязамка и окружающих красот.

Он улыбался почти неотразимо, и Дженни торопливо отвернуласьк замку, чтоб не поддаться, но ничего не могла поделать с царящим вокругочарованием. Внезапно она различила далекий конский топот, надвигающийся сзади,предположив, что это, наверное, люди Ройса сокращают разделяющий их разрыв. Ивпервые за несколько дней ощутила острое беспокойство по поводу своего внешнеговида. Она все еще носила свадебный наряд, надетый ночью, когда Ройс похитил ееиз Меррика, но он был весь изодран и перепачкан после вынужденного спуска постене Меррика и скачки сломя голову по лесам. Вдобавок платье и плащ вымоклипод дождем, потом высохли под солнцем, превратившись в линялые, покрытыепятнами, измятые тряпки.