В другом мире, в имперском экзоскелете - А. В. Бурнашев

Она осталась стоять в двух метрах от нас, безучастная к происходящему. В этот момент открылись двери тронного зала и всех присутствующих пригласили внутрь.

— Можно мне узнать, что она вам шепнула на ухо, господин? — спросила Элиса, когда мы входили в двери.

— Сказала не отходить от тебя ни на шаг и не спускать глаз ни на минуту.

— Вот как?…

Кажется, Элису всё это сильно озадачило.

— Мне кажется, твоя двоюродная сестра беспокоится о тебе.

— Сложно сказать, беспокоится ли она обо мне на самом деле, — возразила принцесса, — Но, кажется, я определённо нужна ей для чего-то.

— О чём вы говорили с Эдвардом? — спросил я.

— Он рассказал мне о сестре.

— Он рассказал тебе о Генриете? — я удивился до глубины души. Чего, чего, но этого я от принца не ожидал. Мне показалось, что он настроен враждебно.

— Да, — Элиса кивнула. — Её снова вернули в личные покои и просто не выпускают оттуда. Фактически она находится под домашним арестом. Всё это благодаря вашему вмешательству, сэр Алекс. Мне не выразить своей благодарности…

Я знаком остановил Элису. К собравшимся вышел король, и нам пришлось прекратить перешёптываться. Филип третий произнёс короткую речь. Пока он говорил, я бегло осмотрелся вокруг. Тронный зал был просто необычайно красив. Как жаль, что Лисси не видит сейчас всего этого великолепия. Наверное, она была бы в восторге. Помещение просто огромное. Наверное, может вместить всю знать внутреннего города одновременно. Очевидно, оно служит не только тронным залом, но и залом для проведения всевозможных торжеств, а также залом для танцев во время бала. Вдоль правой и левой стен идут два ряда колонн из розового мрамора, полированных до зеркального блеска, на которых лежат широкие балконы. Сейчас на балконах никого нет. Там лишь стоят статуи, расставленные через равные промежутки и взирающие вниз пустыми взглядами. Позади статуй огромные, витражные окна. Промежутки между окнами оформлены позолоченной лепниной. Стены расписаны фресками, почти такими же, как в главном храме столицы. Но только тематика этих картин другая. И героями их выступают не боги, а члены королевских семей прошлого и, вероятно, самые славные первые рыцари королевства. Но особенно привлекает внимание грандиозная картина на потолке. Размеры её просто ошеломляют. Да и расположена она на головокружительной высоте. Там так много всего изображено, что просто глаза разбегаются. И облака, и звёзды, и множество каких-то людей, мужчин, женщин, детей, старцев, лошадей, драконов, ангелов, демонов. Я не успел рассмотреть и четверти всей картины, но мне уже пришлось опустить взгляд. Во-первых, начала стремительно затекать шея и кружиться голова, а во-вторых, наверное, это крайне неуважительно выглядит со стороны, когда я во время речи короля пялюсь в потолок. Я осторожно огляделся. Но кажется, никто не наблюдает за мной. Все слушают Филипа третьего. Я тоже приготовился слушать. В конце зала была высоко поднятая площадка, почти как сцена, к которой вело множество ступенек. Там, на фоне грандиозного флага королевства, закрывавшего почти всю заднюю стену, а также множества гербов и рыцарских знамён, окружавших главный флаг со всех сторон, возвышался королевский трон. Справа и слева от трона по два больших, мягких кресла. Тронами назвать их сложно. Вероятно это места, предназначенные для королевы, принцев и принцессы. Но все они пусты. Никто из королевской семьи на церемонию не пришёл. А принц Эдвард, хотя и вошёл в зал, но так и остался стоять чуть позади меня, вместо того, чтобы подняться к отцу и занять там своё место. Впрочем, и сам король на свой трон не садился. Он стоял на краю площадки, почти на последней ступеньке, и произносил свою речь собравшимся в зале слушателям, мягким спокойным голосом так, словно читал лекцию аудитории студентов. Я прислушался. Филип рассказывал о состоянии дел в стране на данный момент. О том, что было сделано и что ещё только предстоит сделать. Кроме того, он упомянул о том, что времена наступают не простые, и о том, что враги накапливают свои силы вдоль границ. Говорил о возможности скорой войны и о том, сколько усилий он прикладывает, стараясь избежать худшего сценария. Король говорил о том, как злые силы стремятся разрушить страну как снаружи, так и изнутри, и рассказал про заговор, организованный соседним государством. Он упомянул, что бывшие принцессы Элиса и Генриета оказались под подозрением в возможной связи с заговорщиками. Но сейчас все обвинения с Элисы сняты и она свободна. А вина Генриеты не определена и следствие в отношении неё будет продолжено в независимости от того, сколько на это потребуется времени. В конце Филип представил меня, как нового выдающегося рыцаря, недавно вступившего в ряды защитников королевства.

Я ещё раз бегло окинул взглядом тронный зал. Эдвард и Сина всё так же были здесь. Но Лисси и Эльзы нигде не было видно.

«Почему так долго?» — забеспокоился я. — «Прошла уже уйма времени. Где они ходят? Неужели что-то случилось?»

Элиса тоже осмотрелась. В этот момент меня пригласили подняться к королю. Выбора не было. Пришлось повиноваться. Я поднялся по ступеням к трону, держа свой шлем в левой руке. Филип мне улыбнулся и взял у слуги церемониальный клинок. Я опустился на одно колено, но даже так я оказался с королём почти одного роста. Пришлось немного пригнуться. Дядя Элисы положил оружие мне на плечо. Церемониймейстер зачитал клятву. Я её повторил. Вся церемония заняла минут пять. В конце король снова представил меня собравшимся под дружные аплодисменты. А я ещё раз оглядел зал. Ни Лисси, ни Эльзы, по-прежнему нет.

«Какого лешего⁈» — я начал чувствовать раздражение. Ладно, хоть Элиса всё ещё была тут.

— Сейчас будут короткие поздравления, — вполголоса сказал мне король. — Потом все пойдут на банкет, а вы с Элисой подойдите к Сине. Она проведёт вас ко мне. Нам нужно будет ещё раз срочно поговорить с глазу на глаз.

— Что-то случилось, ваше величество? — так же тихо поинтересовался я.

— Да, — король кивнул мне. — С момента нашей последней встречи кое-что изменилось. Скоро всё узнаете. А сейчас ступайте вниз. Люди вас ждут.

Признаться, я начал немного волноваться. Всё это было как-то слишком подозрительно.