Долгий поцелуй на прощание - Виктория Рутледж

Кэт никогда не достигала состояния одурения от кофе. Общее количество потребленных ею наркотических средств равнялось одной таблетке кофеина. Как-то у нее оставалась одна ночь на написание курсовика по истории искусства, а вдохновения не было вообще. Кэт купила эти таблетки и по дороге из аптеки проглотила одну. Целый час она подозревала, что это средство на нее не действует, потому что бодрее обычного себя не чувствовала. Но на пути к бару ее внезапно вырвало на клумбу. И потом Кэт пришлось стерпеть небывалый позор: ее отвел домой член христианской общины. Он всю дорогу читал ей лекции о непристойности женского пьянства и о том, как оно способствовало греховным деяниям человечества, описанным в Библии. Чтоб не слушать, Кэт притворилась, что лишилась чувств. Об этом не знал даже Джайлс. Она так и не решила для себя, что больше мешает жить: зависть ко всем, кто ест шоколад, или слава имбирной худышки.

Тем не менее, сейчас, после пяти чашечек кофе с молоком, пульс Кэт неприятно ускорился. Голова казалось легкой. Подташнивало. Ей отчаянно хотелось в туалет, но она не смела покинуть наблюдательный пост напротив дверей. Вдруг рейс внезапно прибудет и она пропустит момент появления Джайлса. С другой стороны, она не смела не пить кофе каждые полчаса, чтобы ее не попросили покинуть это удобное место.

Самолет задерживался уже более чем на четыре часа. На экране не появлялось никаких объяснений — казалось, этот рейс вообще исчез с монитора. Обворожительное белье, которое Кэт натянула на себя, с каждой минутой теряло свою привлекательность. Семья из пяти человек с багажом больше, чем у бродячего цирка, слонялась по всему залу с полным подносом напитков и пирожных. Когда краснолицый отец в пятый раз взглянул на Кэт, чувство вины наконец одержало верх.

Она засунула все вещи в рюкзак, не забыв и рукопись, которую взяла с работы. С параноидальной тщательностью проверила, не оставила ли в бумажном стаканчике что-нибудь важное, вроде ключей от машины. Затем направилась к выходу из кафе, задев нескольких людей по голове рюкзаком. Кофе определенно повлиял на координацию ее движений: Кэт чуть не упала на маленького ребенка, и ей пришлось схватиться за чьи-то лыжи, чтоб удержать равновесие.

Джайлс летел рейсом «Дельта Эрлайнз». Удивив себя вспышкой находчивости, свойственной Изабель, Кэт направилась к информационному бюро. К элегантной женщине в темно-синем стояла небольшая очередь. У всех, похоже, был один вопрос. Но улыбка не сходила с ее лица.

— Значит, идет снег, — сказала Кэт, подходя к стойке.

— Боюсь, что так и есть, — улыбнулась стюардесса.

— И когда он прекратится? — Кэт уже знала ответ — люди перед ней повторяли его во все более невероятных тональностях.

— Мы не можем сообщить ничего определенного. Погодные условия очень неблагоприятны. Этот рейс стоит на очереди.

Кэт прикрыла глаза и с ужасом увидела, что логотип «Дельты» на форме женщины заплясал перед нею, словно отрывок из хит-парада семидесятых. Она быстро открыла глаза.

— Мы немедленно известим вас, как только будем располагать информацией о времени прибытия. Мы очень сожалеем об этой задержке. — Голос стюардессы звучал успокаивающе. — Пожалуйста, угощайтесь рождественским печеньем.

Она протянула Кэт корзинку печенья размером с подносы Лауры.

— Что ж, — произнесла Кэт, беря печенье, — полагаю, катастрофы во время снежных бурь сильно портят рождественское настроение, верно? — Она с хрустом откусила печенье. Женщина продолжала улыбаться. — Говоря откровенно, вы имеете в виду, что ожидание этого рейса может затянуться… часов на десять?

Женщина кивнула. Кэт взяла еще одно печенье и направилась в магазинчик. Там она купила колготки в 70 ден — ужасающе дорогие. На них ушла большая часть двадцати фунтов, остававшихся у нее на жизнь до Нового года.

«Теперь ко мне в любой момент может подойти журналист из передачи „Вечерний Лондон" и взять интервью — удобно ли спать в международных аэропортах», — подумала Кэт. Она сжала рюкзак, на ощупь распределила в нем белье и попыталась устроиться с комфортом на трех расположенных рядом сиденьях перед «Республикой кофе» — как раз напротив входа с посадочной полосы. Пояс от чулок она сердито запихала в наружный карман рюкзака, а сами чулки, один со стрелкой выше колена, лежали в урне для мусора.

«Ну и ладно», — решила Кэт, потянув юбочку вниз, чтоб избавить бедра от соприкосновения с холодной стеной. Погода и ее настроение были слишком морозны для чулок. Темные колготки в 70 ден в самый раз. Дама из «Дельта Эрлайнз» с поразительным терпением выдержала ее последнюю (четвертую) вспышку и дала ей запасной дорожный набор — дезодорант для ног, пару теплых носков и повязку на глаза, — лишь бы отделаться от Кэт.

— Вы знаете, это самая сильная буря в Чикаго за многие годы, — объясняла она, неодобрительно качая изящно причесанной головой, пока Кэт кричала о недостатке информации для клиентов. — Знаете, там летят и женщины с маленькими детьми.

В конце концов, Кэт взяла дорожный набор и все остававшееся печенье и удалилась на свою позицию. Задержка утратила значение. Самолет опаздывал слишком сильно. Кэт сняла сапоги, которые натирали ей ноги, и натянула носки. Стало гораздо лучше. Кэт пошевелила пальцами ног. Под двумя слоями ткани они, казалось, онемели. По крайней мере, благодаря выпитому кофе она не заснет до приезда Джайлса. Из крошечных выходных с Джайлсом, о которых она так мечтала, полсуток было уже потеряно. Оставалась только суббота — в воскресенье днем нужно будет ехать к Майку и Лауре и с ними домой. И свихнуться.

Кэт дрожала. Она подтянула ноги к животу, чтобы согреться. «Если и здесь будет снег, то мы сможем сидеть у камина. Это, по крайней мере, романтично», — думала Кэт. Она старалась не поддаваться параноидальному подозрению, что Джайлс вообще не приедет. Вдруг на автоответчике ее ждет сообщение, что он остается в Чикаго на Рождество?

Кэт пощупала толстый бархат глазной повязки. Это было искушение. «Всего десять минут, — решила она, натягивая повязку на лоб. Голову словно завернули в черную шерсть, и все тело благодарно обмякло. — Я все равно могу слушать объявления, — думала Кэт, когда блеск и шум аэропорта будто удалились на некоторое расстояние. — Я слушаю…»

Дама из «Дельта Эрлайнз» склонилась над ней с выражением постоянной заботы на лице. Теперь она казалась зловещей. Кэт знала, что хочет изменить какое-то решение, но не помнила какое.

— Вы удивитесь, как преобразится ваша жизнь, — заявила дама прелестным трансатлантическим голосом и извлекла откуда-то лазерный меч из «Звездных войн». Затем она закрыла глазной повязкой рот и нос, точно хирург.

— Никаких уродливых очков, — сказал Джайлс, возвышаясь за стюардессой с «Тоблероне» в руках.

— Очень хорошо, — произнес бесплотный голос Гарри.

Кэт отчаянно искала его, но не видела.

— Гарри? — закричала она. — Что, черт возьми, происходит?

— Лазерная коррекция зрения, — улыбнулась дама из «Дельты». — Сделаем эти очаровательные глазки еще лучше.