Сколько горя нужно для счастья? - Филантроп

на редкость смышлёной и помогла воздыхателю не потерять работу. Маленькую хрупкую девочку никто бы не воспринял всерьез, но прячась в тени гигантов, направляя и подначивая юношу таким образом, чтобы он был уверен, что сам до всего додумался, она преобразовывала город посредством его энергии.

— Нам нужно огромное количество людей, попросим Искариота дать устные объявления о работе с большим жалованием, господин дал понять, что мы не ограничены в средствах. После весточки народ за золото повалил тысячами…

Тысячу голодных неквалифицированных кадров Ливия направила к мастерам, но те с порога отказались делиться наукой. Вот как раз в таких случаях и нужно звать Гулливера, он ломает пару пальцев самому недовольному, самый недовольный в отместку грозит нажаловаться страже, но быстро затыкается видя, что мальчик жмет руку и общается с рыцарями как с родными братьями…

Мастерам не оставили выбора, придётся растить себе конкурентов на голову.

Лес валиться, горяченькие кирпичики укладываются в дома, тысячи немытых рук жаждут работы. Во истину за каждым энергичным юношей стоит красивый девичий стан, Ливия маленькая рыженькая девочка с озорной улыбкой рано повзрослела и похитрела, думаю у Гулливера не было шансов не влюбиться… Да и она была в восторге, приятно, когда в твоих руках маленький мальчик превращается в мужчину.

* * *

Кстати, а как там дела у настоящих волков, занятых мужской работой?

Кондратий трудится в поте лица или даже можно сказать в крови лица. Первыми в расход пошли слуги и приближенные прошлых господ, потом друзья приближенных, затем на эшафот последовали те несчастные, с кем они просто встречались взглядом при жизни.

Убить тысячу человек плевое дело, если среди них будет лишь трое причастных, то остальные сотни погибли не за просто так.

Сегодня он выливал им на голову кипяченную смолу, потом подвешивал на собственных ребрах, под конец дня решил схалтурить и зарубил остатки топором как дрова. Самые лакомые кусочки он отвозил на тачке в замок, он пока не знает зачем и мозгов уловить закономерность между казнями и мясом на ужин ему не хватит.

— Работы становится много, все руки уже в мозолях, не берегу я себя… Интересно господин разрешит мне взять подмастерье? Остальные уже набирают себе команды.

Каждый кто пил кровь истинного человека уподобляется ему, в подчиненных просыпается желание властвовать и быть похожим на того, перед кем хочется встать на колени.

* * *

Первые учебные заведения достроены. За образование и духовное просвещение отвечает Викентий, уж он то научит детей любить родину в моем лице. Мой самый преданный человек сам наберет и обучит персонал, составит грамотную программу, в которой будет мало грамоты, но зато она будет насыщена красивыми историями о том, как начиналась новая эпоха и кто эту эпоху продвигает.

Первая партия головастиком уже набрана, их сытно кормят и заставляют много тренироваться, учиться убивать и выживать. Я подумываю наладить поставки человечьего мяса напрямую в школы, дети должны перенимать опыт взрослых.

Глава 30

Человек любит себя и из-за любви к себе выбирает тех людей по жизни, кто сделает его счастливее.

Получается любовь полностью корыстное чувство?

Даже не знаю… Когда я был влюблен в Лалинду мне казалось, что моей страсти хватит чтобы покрыть десять планет, но это, наверное, только потому что я истинный человек и умею любить по-особенному.

Обычные люди любят лишь себя и считают, что у них есть основания жаловаться на судьбу и природу за врожденную ущербность, отсутствие таланта и сложности в жизни. Самое забавное, что при этом, самолюбие ближнего они не терпят, ведь счастливые люди мозолят глаза и портят настроение своей кривоватой улыбкой, но любовь к себе они лелеют и держат в руках как котенка, наглаживая его мягкую шерстку пока тот не замурлычет.

За своё достоинство мы будем бить топором.

Даже я, наверное, так много пишу о себе, потому что я тот единственный предмет, о котором лучше всего осведомлен.

Любить ближнего своего, конечно, дело хорошее, но и про себя забывать не стоит. Я предан себе до гробовой доски, я сам себе кумир и образец для подражания, я убиваю тысячи людей чтобы доказать миру свою значимость, результат одних только моих мыслей влияет с какой скоростью будет вращаться планета и закатываться солнце на небе.

Правда, в любви к себе есть моменты, которые даже для меня чересчур…

* * *

— А это не перебор? Спросил я, зайдя в свежепостроенный интернат.

— Нет, ну что вы… Мне кажется, что в самый раз. Ответил Викентий.

Тут моя скульптура в полный рост, да еще и в древнем стиле, где я голенький с рельефными мышцами в странной позе прикрываю писюн ладошкой.

— А зачем детям смотреть на неё во время занятий?

— Что⁉ Каким детям? Нет господин, это не для школы, это мой личный заказ, мне его доставили сюда для предварительной оценки, чуть позже статую перевезут ко мне домой. Домой значит… я и забыл, что подарил ему самое дальнее от замка поместье, чтобы глаза мои его реже видели!

— Ну что запомнил? Спросил Викентий юношу справа, который таращился на меня уже минут двадцать не моргая, от этого мне хотелось высосать его глаза через коктейльную трубочку.

— Да всё будет в лучшем ракурсе! Отрапортовал тот.

— Я что-то не понял, а что он должен был запомнить?

— Он нарисует ваш портрет. Ответил Викентий жадно облизнувшись.

— И зачем мой портрет вешать в школе?

— Что⁉ В школе? Нет, это снова для меня. Даже не знаю какие эмоции я сейчас испытываю…

— Короче я пошел! И ты иди к черту! Вырастил на свою голову.

* * *

У Леопольда дела шли плодотворно. Он затребовал здание, и Гулливер возвел ему хижину на манер гильдии. Денег для вербовки много килограмм и мужики, жаждущие заработать на хлебушек, сбиваются