Пепел и золото Акелы - Александр Логачев

Они проносились по мосту, вагон раскачивало и подкидывало на жестком путевом основании. Того и гляди, перекинет через мостовые перила.

– Какая скорость! Вот это жизнь! Надо наполнять жизнь событиями! – надрывался Принцип. Ему теперь приходилось сильно напрягать связки, перекрикивая возрастающий шум. – Жаль уходить! Но пора! Не скучайте без меня!

– Без тебя, дружок, не получится, – пробормотал Пепел.

И еще раз вмазал по стойке. Боль пронзила запястья, в которые глубоко впилась грязная стальная проволока.

Но поручень-то, а! Поручень вылетел из крепежа!

– Ах ты-ы!!! – это Принцип заметил, что пленник отцепил себя от поручня.

Принцип метнулся к ближайшему ящику и выхватил из него костыльный молоток. Вытер руки о штаны, обхватил черенок обеими руками. И пошел на Пепла, ступая, как моряк, враскачку, на широко разведенных ногах.

Сергей попытался освободиться от проволоки на запястьях, перетерев ее о зазубрины вагонного металла. Ему удалось разорвать несколько проволочин… Но большего Сергей Ожогов не успел. На него с истошным воплем бросился Принцип, замахиваясь молотком.

Пепел ушел от удара кувырком назад.

Тонкое било костыльного молотка вошло в ржавое вагонное днище там, где мигом ранее находился Сергей. Принцип выдрал свое оружие, собираясь снова пустить его в дело.

Но – потратил на это время.

Парочку мгновений, за которые Сергей успел вскочить на ноги. И тут же вмазал вензелевцу ногой в живот. Тот повалился на спину, выронив молоток.

Вагон уже проехал мост. Справа выросли коробки жилых домов. Уже виден шатер цирка-шапито и часть скверика перед ним. Вагон несло по склону. Слева открылся вид на лесистый холм, опоясанный забором. Там и сям среди деревьев отсвечивал металл, блестела позолота. Красное кладбище. Очень кстати.

Лежачего не бить – закон правильный. Но есть такие лежачие, что... И Пепел врезал ногой лежачему в пах, заставив того застонать и скорчиться. Да и сам Пепел полетел на пол – это вагон подпрыгнул на рельсовом стыке.

Упал, больно ударился плечом о край сиденья и почувствовал под спиной какой-то прут. И тут последние проволочины лопнули – руки Сергея оказались крепче. Нет, не прут. Вага, которую Принцип забросил в вагон.

– Ну-ка иди сюда, машинист шелудивый, – ласково позвал Пепел, направляясь с вагой к Принципу.

Вензелевец, какие бы у него тараканы ни бегали в голове, сообразил, что партия проиграна. Он метнулся к дверному проему, давно и навсегда освобожденному хозяйственными работягами от дверей, бросил через плечо взгляд на преследующего его Пепла, посмотрел вниз, на бешено несущуюся землю – ишь ты! – перекрестился и прыгнул.

Ему здорово не повезло. Принцип врезался в дерево, тело сложилось, как тряпичное, и мешком упало вниз.

– Он слишком любил быструю езду. – Пепел отбросил ненужную вагу.

Вагон уже вынесло к подножию холма, он скользил теперь вдоль пустынной улицы. А слева продолжалось кладбище. Совсем скоро переезд. И куда деваться на такой скорости!?

Пепел, забравшись ногами в пустой ящик сиденья, высунулся в глазницу окна. Так, а это что у нас? Справа по ходу Пепел разглядел огромную кучу черной свежей земли. Один из курганов, которые насыпают самосвалы городских озеленителей и которые – если озеленители чуть промедлят с разбрасыванием – растаскивают садоводы и любители комнатных растений.

Пепел на четвереньках – трясет, как на гладильной доске, не встать – добрался до Рокки. Вытащил того из ящика и поволок к дверному проему. Щупать пульс, прикладывать ухо к груди – жив? не жив? – все потом.

Вагон тряхнуло и бросило в сторону. Пепел завалился на пол. Стрелочная крестовина, так твою, догадался он. Стрелка перед проспектом Стачек. Несколько десятков метров – и брус, перекрывающий дорогу. Сколько раз пролетал он в машинах через этот переезд. Вот не думал не гадал, что придется заезжать на переезд под другим углом и с другими чувствами.

Сергей встал на колени, дотянулся до края сиденья, подтянул себя и Рокки. Перехватился и встал. В глаза попала дорожная лента, идущая вверх, и на ней бесконечный поток машин. Пепел вжал себя в угол между боковиной сиденья и стеной вагона. Напряг руки и ноги. Земляной курган приближался.

Все решит один миг. Правильно выбранный. Если мигом раньше, так же как и мигом позже, то… В общем, “не хочется думать о смерти, поверьте...”

Пепел поднял Рокки, обхватил его, прижал к себе. Тот застонал. Или всего лишь показалось? Ладно, даст бог, разберемся. Пора. Сергей оттолкнулся…

В лицо ударила тугая воздушная струя. Замелькало и зарябило в глазах. А дальше… Удар животом... как с вышки об воду...

Тело ушло в податливые комья земли, зарылось в них, земля заскрипела на зубах. Неужели удалось?!

Отплевываясь, Сергей выбрался из кучи. Рокки лежал рядом. Пепел приподнял его, потряс. И тот – на сей раз никаких сомнений – застонал. Сергей повернул голову в сторону переезда.

Многотонная разогнавшаяся махина сшибла металлический шлагбаум, перегораживавший путь на переезд, вырвала его из всех гнезд и креплений. И эти тонны железа вылетели на проспект Стачек. Колеса загрохотали по стальному желобу переезда.

Вагон, лишь чуть-чуть погасивший скорость столкновением с брусом, задел зад темной иномарки, ту закрутило и швырнуло на встречную полосу, где боком развернуло под налетевшую «оку». Освещенный «лоб» икаруса", вопли гудков, режущий скрежет тормозов, истошный человеческий крик. «ЗИЛ» с военными номерами на досках заднего борта в порыве уйти из опасной зоны кинулся на пешеходную дорожку, проскочил ее, избегая столкновения с деревом, вылетел на пути и напоролся на стрелочный переводной механизм. И стал заваливаться набок. А вагон, оживший волей идиота из бригады Вензеля, так долго набиравший на пологом спуске пробивную мощь, влепил свое бесполезное ржавое железо в троллейбусный бок. Продавливая его.

Внутри троллейбуса метались силуэты пассажиров. Сверху сыпались фейерверки искр. Кровь брызнула на стекла, будто сок из сжатого рукой помидора. А еще через секунду эти стекла разлетелись мелкой крошкой. Вагон протащил троллейбус до следующего бруса, перекрывающего пути с другой стороны. Там два смятых куска железа, вагон и троллейбус, замерли.

Пепел увидел, как из вагона вылетела, вертясь, будто городошная бита, вага. Увидел, как закрывает голову руками и нагибается к рулю водитель «Икаруса», как падают на пол пассажиры, как разлетается боковое стекло у первых кресел и вага, врываясь в салон, крушит спинки сидений.

С той стороны, где завалился набок грузовик, ударил в небо столб огня.

Пепел ничем не мог помочь пострадавшим людям, но он мог помочь Рокки и себе. Доллары в кармане были. Машина… Да вон хотя бы выползшая на обочину неновая «волга», водитель вышел и глазеет, открыв рот. За сто баксов он не только забудет о зрелище, но и нарушит все дорожные правила, лишь бы побыстрее доставить клиента к указанному месту.