Седьмой царевич - Иван Шаман

— По поводу девушки: у нас есть показания милиции о вашем опросе, в связи с грабежом, — продолжил следователь.

— Будет интересно прочесть. Тем более что ничего подобного не было, и тому были свидетели. Опять же, не очень понимаю, какое это имеет отношение…

— Всё имеет, — буркнул мужчина. — На следующий день вы переехали в Сочи, а ещё через день сгорел дом, в котором некто убил графиню Баранову. Что вам об этом известно?

— Ну, тут у меня тоже было событие, которое затмевает все остальные… мы расстались с девушкой, я глубоко переживал… и даже не помню, где спал в тот день… Так что извините. Нет. Не могу взять в толк, куда вы клоните.

— Хватит врать, Иван! — с трудом сохраняя самообладание, рыкнул следак. — Где вы были вечером семнадцатого августа двухтысячного года⁈

— Шутите что ли? Не помню я, говорю же. Это вообще когда было? Занимался, скорее всего. Или это в тот день, когда убили графиню?

— Карлсон, хватит придуриваться! Тебе самому то не смешно? — уже не скрываясь выругался мужчина.

— Нет. Совсем не смешно. Понятия не имею, по какому праву вы меня задержали. Учитывая, что я свидетель, а не обвиняемый и не подозреваемый, у вас вообще никаких прав нет, одни обязанности. А я могу прямо сейчас встать и уйти. И не делаю этого лишь потому, что всячески пытаюсь сотрудничать со следствием и вам помочь. Да только вы мне шанса не даёте.

— Чего? — ошарашенно спросил следователь.

— Расскажите мне, о чём хотите спросить. В чём дело-то?

— Хватит ломать комедию, Пожарский. Все случаи поджога, пожара, если угодно, происходили, лишь когда вы были в городе!

— Ба. Дак вот кто тут главный злодей! Я⁈ — не выдержав, я расхохотался в голос и не мог успокоиться минуты две.

— Вам смешно?

— О да, очень. Знаете, я не глухой и не слепой. И даже если желтушные заголовки правы хотя бы на десять процентов, вы вообще не в ту сторону воюете. На вашем месте я бы искал не поджигателей. А там явно работал не один человек. Писали, что там были разборки между двумя ворами в законе. А искал бы я, на вашем месте, тех, кто похищал девушек и торговал наркотой.

— Но вы не на моём месте, — сурово сказал Сёчев. — И не будете!

— Ну, это мы ещё посмотрим. Как раз для того, чтобы служить государству я и пошёл в академию. И так уж получилось, что присягу дал буквально на этой неделе. Через пять лет я буду на вашем месте, или выше, — сказал я, поднимаясь и поправляя пиджак. — И тогда я вспомню, что некий капитан вместо того, чтобы заниматься своим делом, искал тени в чёрной комнате. Я могу идти, или вы попробуете меня задержать?

— Можете идти. Но никуда не уезжайте.

— Если не будет приказа от императора, даже не подумаю, — усмехнулся я, направляясь к выходу. — В Сочи мне нравится всё больше. По крайней мере, не скучно.

Выйдя из участка, я взял такси и спокойно доехал до съёмной квартиры. Заодно сделав себе в уме пометку — нужно узнать номер СИБ, для таких случаев. Пусть они друг с другом грызутся. Спать оставалось совсем недолго, так что даже выбитое окно мне не помешало провалиться в глубокий сон.

Москва, Кремль.

— Слушаю тебя, Леонид. — взяв трубку на аппарате, ответил Михалыч. Многие его помощники уже ходили с сотовыми, но он привык работать по старинке, так было надёжнее. Телефоны, где всё записывается и проверяется. Папочки, где под каждой бумагой стоит подпись ответственного. Это сильно упорядочивало бытие.

— Боюсь, мы неправильно подошли к нашему кандидату. Он оказался слишком уравновешенным, в участке чуть не уснул, был в себе уверен, даже слишком. В конце обвинил нашего сотрудника в некомпетентности и ушёл. Давить нам на него нечем.

— Ну что же. Если не сработал кнут, попробуй пряник. Благо в России им можно не только приманивать, но и как следует избить, — усмехнулся Михалыч. — Встреться с ним сам. Что предложить… подумай.

— Так точно, сделаю. Всего хорошего, господин премьер.

Санкт-Петербург, царское село.

— Сегодня подопечного пытались арестовать, увели в отделение, продержали более трёх часов, затем отпустили. Обвинения предъявлены не были, — спокойно отчитывался оперативник Лебедю. — В процессе был обнаружен исполнитель нижнего звена, сотрудник бывшего отдела ФСБ в Москве.

— Значит, всё же силовики, — легко догадался об остальном глава СИБ. — Прослушку поставили? Что ему вменяют, известно?

— Пока его держат в статусе свидетеля. Дела о поджогах и массовых убийствах.

— Дела?

— Так точно, пока проходит четыре делопроизводства. Три в центральном Сочи, одно в Адлере, — перелистнув страницу, отчитался оперативник. — Всего погибло двадцать пять человек. Девятнадцать людей авторитета Кусаки, в трёх эпизодах, он сам, четверо гражданских и графиня Баранова.

— Есть какие-то общие места в убийствах, кроме поджогов?

— Есть свидетели, показавшие, что во время нападения на графиню был только один человек. Он же и положил всех её соратников и её саму. Связь с убийством людей Кусаки в Адлере и графини прослеживается через схожую ножевую рану в шею. Попадания немного разнятся. Но тот, кто их наносил, явно умело пользовался холодным оружием, в том числе метательным, и у него уже есть выработанные привычки. С устранением вора в законе никаких общих мест нет. Кроме того, что до этого убили его людей в квартире подопечного.

— И как это связано с нами?

— По логике, никак, ваше сиятельство, — вытянулся по струнке оперативник. — Однако, мы вели за ним наблюдение, и после возвращения из Петербурга он ненадолго пропадал из своей квартиры. Как раз во время разборок. А на следующий день внёс крупную сумму в валюте на свой счёт в банке. О чём директор филиала