Метро 2035. Питер 2. Война - Шимун Врочек

– Что там? – спросила Герда.

– То, что Комару необходимо. А то задолбал во сне кричать.

– Доктор? Психолог?

– Почти. Пожарный топор. Это план эвакуации. Очень полезная вещь. Указаны туалеты и пожарные лестницы. Есть где блевать и куда спасаться.

– Убер, опять твои шуточки!

– Да.

Лестница – широкая, каменная, вела наверх. Она была забита мусором – словно на нее сваливали все, что выносили из помещений.

Компания поднялась четвертый этаж. Они смотрели с высоты ресторана «Достоевский» на город. Мертвые пустые здания, глядящие на происходящее черными окнами. Целые кварталы мертвых домов. Все обратилось в пепел и прах. Весь город Петра Великого, легендарный непокоренный Ленинград…

Картина действовала угнетающе. Герда поежилась. Далеко в небе вынырнуло с тоскливым криком что-то похожее на птицу. «Что это может быть?» – подумала девушка. Убер махнул рукой: назад.

В полной тишине вернулись в бар, уселись на пол. Убер нарушил молчание:

– Итак, мальчики и девочки. Все идет по плану, – он почесал резиновый затылок. От скрипа Герда поморщилась. – Сначала доберемся до Аничкова моста. Потом через канал и… Эх, было бы просто и красиво – сразу к Гостинке выйти! Но к Гостинке мы не пойдем. Потому что там – кто?

– Веганцы, – сказал Комар послушно.

– Верно. Поэтому мы пересечем канал и обойдем Невский слева или справа. Лучше справа.

Скрипнуло. Убер мгновенно оказался на ногах, подбежал к окну, выглянул. Присел. Показал знаками – тихо. И – назад, назад.

Они отступили в следующий зал, встали по обе стороны от дверного проема.

Бар «Раскольников». Огромные панорамные окна, серые квадраты неба в них. Крылатая тварь была все ближе. Вот она спикировала вниз, тяжело выровнялась почти у самого здания и села на стену. Хлопки крыльев. Беглецы почувствовали, как едва заметно дрогнул пол под ногами. Тварь была чудовищно огромной, это точно. Неужели…

Убер плавно отступил за угол. Выглянул на мгновение, взял «калаш» на изготовку.

Тварь, похожая на докатастрофного крокодила, только с крыльями, демонстративно сидела на балконе. Она согнула длинную шею, почесала клювом перья. Затем сорвалась прочь, оставив здание в покое. Вшух! Вшух! Волна воздуха прокатилась по ресторану. И удаляющийся шелест крыльев. Компаньоны вздохнули с облегчением. Никому не улыбалось связываться с летающей рептилией.

Когда тварь улетела, Убер с Комаром осторожно вышли на балкон, осмотрелись. Улицы вокруг Достоевской пусты – уже хорошо. Скинхед достал бинокль, приложил к окулярам. Аничков мост отсюда не видно, дома мешают. Жаль. Убер присвистнул, подкрутил резкость. Ходили слухи, что с мостом что-то не так. Но что именно, скинхед не знал.

Что могло разрушить мост? Не ядерный же взрыв?

– Ладно, – сказал Убер. – Все равно вариантов нет.

Они спустились вниз, вышли из здания. Тишина. Ветер медленно гнал по улице мусор, бросал в лицо листья. Опустевшие, мертвые ряды машин. Ржавые и ждущие хозяев. А некоторые и с хозяевами внутри.

Скелеты улыбались Уберу сквозь уцелевшие стекла. Скинхед помахал им рукой.

Убер достал карту, с трудом развернул толстыми от перчаток пальцами. Ткнул в пересечение линий.

– Пойдем в обход. Я же говорил, в этом городе по прямой не ходят.

* * *

Теперь они увидели, что случилось с мостом. Из каменной громады торчали останки гигантского ящера. Словно мост и скелет чудовища слились в единое целое. Огромные кости, вытравленные временем и падальщиками до белизны, переходили в камень, кирпич и чугунные решетки моста. Часть скелета рассыпалась. Гигантские крылья – Убер присвистнул, представив их размах. Левое попало в реку, от него осталось всего несколько фрагментов, другое легло сверху на перекрытия моста – его скелет остался целым до мельчайших косточек.

Словно поразительная скульптура, огромная и зловеще нелепая, разместилась посреди Петербурга.

Мост-чудовище. Драконий мост.

– Внебрачное дитя Церетели и Гигера, – пробормотал Убер. – Как же тебя угораздило, дракоша? Говорили же, не летай пьяным.

Сколько эта махина весила при жизни? Убер прикинул мысленно. Несколько тонн, не меньше. Чтобы разрушить мост, нужны приличная масса и скорость…

Убер вдруг ясно, словно это было только вчера, а не десять лет назад, вспомнил, как стоял с дымящимся дробовиком над умирающей тварью, прозванной местными «драконом». Тварью, которой приносили человеческие жертвы… И радовались этому, как дети. Убер усилием воли отогнал воспоминания.

Но та тварь дракона не напоминала даже теоретически. А эта…

– Вылитый дракон, – сказал Убер. – Однако. Петербург – родина драконов.

Знаменитые скульптуры коней Клодта. Одна упала в воду, другая стояла накренившись, словно человек уже был не в силах удержать рвущегося и хрипящего жеребца.

И он вот-вот сорвется.

– Аничков мост, – сказал Убер. – Одна из визитных карточек прежнего Питера. Так, ставим галочку – посетили. Коней видели. Дракона – тоже.

– И что дальше? – спросила Герда.

– Пойдем через другой мост. Поставим следующую галочку. Так, привал – десять минут. Какую парадную выберем? Мне вот эта нравится.

Чутье скинхеда не подвело. В здании никого не было – только груда старых костей в одной из комнат. Кости нечеловеческие. Компаньоны забрались в логово бегунца, видимо, давно покинутое.

Скинхед выпрямился. Опустил вещмешок на пол.

– Привал, девочки!

– А что дальше будет? Если… – Комар не договорил.

– Сначала пересечем Фонтанку, потом Канал Грибоедова, затем Мойку. Там тоже фигни всякой хватает. Предупреждаю. К воде близко не подходить. Я серьезно и заранее. Только возле Невы более-менее безопасно, а каналы – это проблема.

Герда прервала его:

– Смотрите!

Стена с ободранными полосатыми обоями. Над камином – фотография в пыльной раме под стеклом. Убер стер пыль, отступил на шаг. Перед ними был Михайловский замок – приземистый, красно-коричневый. Что-то тревожное чувствовалось в угловатом здании Инженерного замка, любимого детища нелюбимого российского царя. Убер приложил руку к окулярам противогаза, покачал головой.

– Красиво, – сказала Герда тихо. Она стояла рядом со скинхедом, глядя на фотографию.

– Красиво, только лезть туда не стоит.

– Почему?

Убер почесал резиновый затылок. Как-то растерянно огляделся.

– Да вроде призрак там.

– Призрак?

– Ага. Призрак императора Павла Первого, мол, там бродит. И что-то эдакое с людьми делает. Мне знающие люди рассказывали. Я сам только мимо проходил… ну, почти мимо. Но, знаете, там действительно жутко. Такой он мрачный, этот замок, прямо до усрачки. Прости, Герда, прости… сорвалось.