Чаша и крест - Нэнси Бильо

Брат Эдмунд улыбнулся:

— Вот с последним заявлением я бы поспорил. — Он закусил губу. — Почему выбор пал именно на вас, сестра Джоанна? Лично мне приходят в голову два объяснения. Во-первых, вы принадлежите к роду Стаффордов, а стало быть, у вас есть связи. Я знаю, вы сожалеете о том, что в жилах ваших течет благородная кровь, но именно это обстоятельство дает вам возможность бывать при дворе, рядом с королем и Кромвелем, если только вы захотите этого.

— Не захочу, — мрачно сказала я. — Ну а какова вторая причина?

— Вы — монахиня доминиканского ордена. Не исключено, что, когда вы встретились с сестрой Элизабет Бартон, она, с ее талантом прозревать будущее, уже тогда знала, что вы со временем вступите в наш орден.

— Допустим, но я все равно не вижу связи. Почему именно монахиня доминиканского ордена должна стать орудием, исполняющим пророчество? Существует много других орденов, в которых монахи гораздо лучше разбираются в подобного рода мистике.

— Ну, в нашем ордене тоже присутствует весьма глубокая мистическая струя, — стоял он на своем. — Мы полностью отдаемся служению Богу. К нам приходят знание, мудрость, понимание, которые невозможно приобрести с помощью интеллекта. В том числе и способность заглянуть в будущее.

— Значит, любой доминиканец может стать пророком? — потрясенная, спросила я.

— Нет-нет-нет, не любой, конечно. Истинной способностью видеть будущее обладают очень немногие. Ах, если бы нам только добраться до библиотеки какого-нибудь доминиканского монастыря! Можно было бы попробовать отыскать ключ, чтобы разгадать эти предсказания. Там, где нет знания, царит страх.

А что, брат Эдмунд, пожалуй, прав. Хватит увиливать, пора собраться с силами и вступить на путь, предсказанный в пророчествах. Обязательно надо поскорее расшифровать их смысл: знание наверняка придаст мне уверенности.

Хорошо бы, конечно, посетить библиотеку, но…

— Если разрушены монастыри, то наверняка разорены и библиотеки, — сказала я.

— А вы знаете, какой самый большой доминиканский монастырь? — спросил брат Эдмунд. — Блэкфрайарз — монастырь Черных Братьев. И между прочим, его здание перешло в личную собственность короля. Так что в тамошней библиотеке еще вполне могут храниться книги.

— А вам приходилось бывать в этом монастыре?

Он кивнул:

— Еще бы, я там четыре года проработал. Давайте-ка сначала сходим туда, а потом уже отправимся в Линкольнс-Инн. Это совсем рядом.

Новая цель придала нам сил, и мы уже совсем с другим настроением встали в очередь желающих попасть на высокий, шестьдесят футов над водой, Лондонский мост. Заплатили за право перехода и в толпе других людей медленно двинулись через реку. Проход был такой узкий, что нас постоянно задевали с грохотом несущиеся вперед фургоны и телеги.

Едва ступив на северный берег, мы услышали громкие выкрики:

— Куда едем? Лошадь нужна? Или, может, лодочка… Кому нужна лодочка? Всего несколько пенсов — и вас доставят, куда пожелаете! — Этими словами немолодой горбун приветствовал каждого пешего путешественника, сходящего с моста.

— Благодарю вас, сэр, но до монастыря Черных Братьев мы доберемся пешком, — вежливо отказался брат Эдмунд.

Горбун рассмеялся.

— Ну кто же ходит в Блэкфрайарз пешком? — воскликнул он и отошел от нас.

— Что он хочет этим сказать? — спросила я.

— Сами увидите, — ответил брат Эдмунд, и по лицу моего друга было заметно, что он уязвлен.

И я увидела. Блэкфрайарз, или монастырь Черных Братьев, — самая большая доминиканская обитель в Англии, это настоящее чудо христианского мира. Два века насельники этого монастыря не подчинялись английским правителям, светским или церковным, не подчинялись самому королю, но одному лишь Папе Римскому. Самой мне пока еще ни разу не довелось здесь побывать, что очень удивило брата Эдмунда. Однако если человек принадлежит к благородному семейству, это еще не значит, что он должен знать Лондон как свои пять пальцев. Признаться, в столице было немало мест, о которых я и понятия не имела. Добравшись до монастыря, мы прошли через огромную арку (на ней на фоне звезд и белых лилий были вырезаны славный герб доминиканцев и слово «Veritas»[10]) и вышли на мощенный камнем огромный двор, такой же большой, как и двор в Винчестер-Хаусе. Слева стояла сторожка привратника, а за ней располагались громадный, с множеством окон замок, церковное кладбище и ряд хозяйственных построек. И все это было окружено высокими каменными стенами. Действительно, в такое величественное место надо являться не пешком, а в карете или паланкине, на худой конец — верхом на лошади.

Мы нашли привратника, краснолицего детину лет сорока; он сидел один в сторожке и горланил песни.

— Знакомьтесь, это господин Джон Портинари, — представил его брат Эдмунд, — бессменный привратник монастыря Черных Братьев: он уже много лет исполняет эту обязанность.

— И горжусь этим, да, горжусь! — вскричал господин Портинари, грохнув кулаком по столу. — Какое счастье, друзья мои, что вас не было здесь, когда трусливый настоятель подчинил нас воле Кромвеля. В конце концов тут осталось всего шестнадцать братьев — можете в это поверить? Шестнадцать! А прежде их были сотни! Но все разбежались кто куда. Да, кстати, вы ведь тоже нас покинули, брат Эдмунд. Я слышал, что вы перешли в Кембридж, а после того как и там монастырь распустили, вас, кажется, отправили в Дартфорд?

— Все правильно, и я польщен, что вы помните меня и следите за моими перемещениями. Мы с сестрой пришли из Дартфордского монастыря.

— Я всегда старался не упускать из виду братьев, которые подавали большие надежды. — Он с интересом посмотрел на меня. — Ага, а это, значит, она и есть? Я помню, вы рассказывали мне, что ваша родная сестренка — монашка в Дартфорде.

Я ждала, что брат Эдмунд поправит привратника, но он этого не сделал. Когда в прошлом году мы совершали путешествие в Мальмсбери, то выдавали себя за брата с сестрой, чтобы не возбуждать в людях любопытства и не привлекать излишнего внимания. Возможно, и сейчас лучше было избрать ту же тактику, хотя, признаться, я очень не любила говорить неправду.

— Мы хотели вечером зайти в монастырь: помолиться и посетить библиотеку, — сказал брат Эдмунд. — Это возможно?

— Возможно ли это? — Привратник так и просиял. — Будучи здесь должностным лицом, я с превеликой радостью разрешу вам прогуляться по Блэкфрайарзу и даже провести в стенах обители ночь… но только при одном условии: если вы выпьете со мной монастырской мадеры из погребов настоятеля.

Брат Эдмунд попытался было отказаться, но Джон и слышать ничего не хотел. Он до краев наполнил кубки для нас обоих. Я отхлебнула сладкой густой мадеры и сразу почувствовала, как по всему телу разлилось тепло. У меня во рту давно уже крошки не было, а это вино оказалось куда крепче, чем разбавленное водой земляничное, которое я иногда употребляла.