Наперекор всем - Кристина Додд

– Рис рассердился на нее?

– Пришел в бешенство.

– И был зол на Гриффита?

– Нет, не слишком. Особенно когда понял, что Гриффит просто извелся чувством вины. – Сжав ее руку, Арт внезапно шепнул: – Посмотри туда.

Дорогу пересекал ручей, и в его прозрачных водах резвились и плескались великан-пират и черноволосый мальчик. Мэриан улыбнулась, обрадованная, что вновь слышит смех Лайонела, но сердце по-прежнему ныло при мысли о том, как, должно быть, терзался Гриффит, поняв, что из-за него семья потеряла дом и, возможно, мать. Собственно говоря, сердце почему-то пронзило острой болью, но она не осмеливалась спрашивать себя о причинах.

– А Гриффит? – невольно сорвалось с языка Мэриан.

– Мы думали, что все обошлось. Считали, что Гриффит усвоил урок и никакой особой беды не случилось. Но шло время, и стало ясно, что Гриффит вообще больше не желает ничего чувствовать, во всем обвиняя собственное мягкое сердце, и хочет стать человеком-камнем. – Арт кивнул. – Так что ты послала ему подходящий подарок, девочка.

Мэриан обмякла, поняв, каким холодным должен был казаться амулет.

– Он постоянно контролирует себя. Никогда не смеется громко, никогда больше не плачет, никогда не выдает боли, тоски или… любви.

– Но он любит мать и отца!

– Эта любовь безопасна. И совсем не похожа на неудержимое желание. Да, он привык испытывать прохладные чувства, оставляя страсть остальным.

– А жена?

– Прелестная девушка, – пожал плечами Арт, послушная, мы едва заметили, что она умерла.

– Неужели он так ни к кому и не испытывал страсти?

– Напрашиваетесь на комплимент, леди?

– Кроме меня, – нетерпеливо отмахнулась Мэриан.

– Уэльс, – объяснил Арт и, наклонив голову, добавил: – И Генрих Тюдор.

– Да, я и это знаю. Мой главный соперник – английский король.

– Неужели ты хочешь, чтобы Гриффит изменился? Да, во всем, что касается любви к тебе, он похож на перепуганного пятилетнего мальчишку, но, кроме того, еще и справедлив и благороден, настоящий воин и хороший человек и какой-то частью души желает справедливости для своей страны и мира для Англии. Какое право имеешь ты требовать, чтобы он отказался от этого?

Какое право? Право матери, желающей самого лучшего для сына, даже если это означает возврат к бесконечным войнам прошлого.

– Я везу Лайонела в Уэнтхейвен и на этот раз явлюсь туда не в роли просительницы. У меня подарок для отца. – Она подумала о бесценном пергаменте, который хранила у сердца. – Великолепный подарок. Он будет навеки у меня в долгу.

Арт глубоко задумался и, очевидно, все понял.

– Отдаешь Лайонела?

– Да, но не того Лайонела, которого ты знаешь.

– Но и ты не знаешь, что делаешь, отдавая малыша графу. Я даже не пытаюсь притвориться, что разбираюсь в делах особ королевской крови, и, кроме того, понимаю, что тебя и королеву связывает нечто гораздо большее, чем простая дружба, но, если твои планы осуществятся, кому придется плохо? Взгляни на мальчика. Ему нужны лишь безопасность и любящий отец. А если Гриффит потянет за один конец каната, связывающего сердце Лайонела, а ты – за другой, вы оба, несомненно, легко развяжете тугой узел, до которого Гриффит не позволял раньше никому дотрагиваться.

Как легко! Как соблазнительно! О, какое непреодолимое искушение! В устах Арта это звучало наиболее разумным решением. Конечно, Мэриан потеряет что-то. Возможность жить при дворе. Но ведь она делает это не для себя. Совсем не для себя.

– Эй! – внезапно завопил Арт. – Эй, что ты делаешь?

Мэриан, встрепенувшись, проследила за направлением его взгляда.

Сначала ей показалось, что это Долан наклонился над ребенком, и Арт непонятно с чего встревожился. Но тут Мэриан поняла, что перед ней – чужак.

Где же Долан?

Мэриан побежала за Артом.

– Оставь его в покое! – истерически вскрикнула она, видя, что незнакомец схватил мальчика. – Убирайся!

Но Арт успел прежде нее, и Мэриан увидела сверкающую радугу – лезвие меча, со свистом рассекающее воздух.

– Нет! – завопила Мэриан и врезалась в мужчину и Лайонела, сбив обоих с ног. Мальчик закричал от страха и боли, но меч выпал из рук врага. Она начала молотить его кулаками, но руки опустились сами собой, когда мужчина повернул лицо и она узнала его.

Харботтл.

Мэриан была так потрясена, что невольно оцепенела, а когда опомнилась и подняла руку, удар кулака поверг ее… нет, не в обморок… но глаза застлала тьма, а в ушах зазвенело. Харботтл схватился за меч, но тут на него налетел Арт, и мужчины покатились по земле.

Мэриан собралась с силами, подползла к ребенку и с трудом пробормотала:

– Он сделал тебе больно? – Она откинула волосы со лба сына, и его всхлипывания утихли. Немного ободренная, она с трудом поднялась на ноги и взяла его за руку: – Пойдем.

Слишком поздно. Харботтл выхватил у нее Лайонела и побежал. Мэриан пошатнулась и снова упала, вскочила и помчалась за ними в лес, выкрикивая имя Лайонела и слыша, как вопли замирают в отдалений. Она вырвалась на поляну как раз вовремя, чтобы увидеть Харботтла, скачущего галопом на хорошей лошади, молодой, здоровой и быстрой.

Но она не могла продолжать преследование – слишком ныло избитое тело, и девушка, сраженная болью и усталостью, рухнула на землю. Но тут же медленно приподнялась, заставила себя встать. И | так же медленно побрела обратно по дороге, только чтобы наткнуться на окровавленное тело Арта, наполовину скрытое водой ручья.

Лошадь сама нашла Мэриан, стоявшую над Артом неподвижно, словно плакальщица, и так подтолкнула ее носом в спину, что та свалилась в ручей. Мэриан было с проклятием обернулась, но стон Арта остановил ее, и девушка опустилась на колени возле старика.

– Арт… – Она коснулась его руки, и все еще теплые пальцы слабо сжали ее ладонь. – Пресвятая Дева Мария! Арт, ты жив!

Арт открыл глаза, взглянул на нее так, словно на незнакомку, но все же умудрился приподняться на локтях. Сжав плечи Арта, она заставила его лечь, но тот начал сопротивляться и опрокинулся на спину.

– Вытащи меня из проклятого ручья.

Мэриан, напрягая последние силы, помогла ему и, когда наконец ухитрилась положить его на траву, строго приказала:

– Лежи спокойно, пока я не пойму, куда тебя ранили.

– Всего-навсего в голову, миледи. Такие раны обычно ужасно кровят, но…

Мэриан увидела разрубленный от уха до позвоночника череп и прижала к ране свою юбку.

– Дело плохо. О, Арт, пожалуйста, не умирай!