Цитадель - Марго Генер

– Ненавижу огонь!

Ворг выгнулся, раскинув когтистые лапы, и с медвежьим ревом бросился на призрачное войско.

Вскинув оружие, хранители с ревом бросились на призраков. Мертвое войско ринулось навстречу. За прозрачными телами потянулись зеленоватые следы газа, видимость совсем испортилась.

По плато растекся запах сырости, вперемешку с ализариновыми потоками. Эльфийка фыркнула и покосилась на браслет, в котором сверкал небольшой синий камешек. Серая провела по нему пальцем. Вместо того чтобы кидаться вслед за воргом, она отошла на несколько шагов и повертела головой.

Из тумана доносились грохот, лязг и крики. Каонэль потянула носом и прислушалась.

– Это еще не все, – проговорила она себе.

Теонард тоже не стал кидаться в бой сломя голову. Он повернулся к дымке и поднял арбалет. Серая презрительно покосилась на него и мягкими шагами двинулась влево вокруг тумана.

В серо-белом облаке ревело сражение, в дымке мелькали тела хранителей и призрачно-зеленые части скелетов. Каонэль скривилась и потерла нос.

– Железо… – проговорила она многозначительно.

Теонард бросил на нее быстрый взгляд и поинтересовался:

– У тебя к нему страсть?

– Совсем наоборот, – отозвалась эльфийка угрюмо.

– Просветишь?

Каонэль покосилась на человека, глаза прищурились, словно решает, стоит ли ему вообще знать о таком. Потом дернула ушами и крепче сжала рукоять.

– Смердит оно, – ответила серая уклончиво.

Теонард не отставал.

– Странно, – сказал он. – У многих оружие сделано из него. Но прежде не жаловалась.

Каонэль покачала головой и указала на синий камень в браслете, Теонард вопросительно поднял брови, но она сказала лишь:

– Теперь ализариновая вонь такая, что впору затыкать нос.

Слева хрустнуло, эльфийка резко обернулась и зарычала. В полушаге над землей зависла прозрачная фигура скелета. На голове треугольная шляпа, какие должны носить бандиты. Сквозь ребра виден позвоночник, бедренные кости перекошены.

Призрак качнулся, как от ветра, и с хрустом изогнул шею. Пасть твари раскрылась, он растопырил руки и кинулся на Каонэль.

Серая отпрыгнула в сторону и развернулась для удара, но призрак исчез. Быстро шевеля ушами, эльфийка завертелась на месте. Когда обернулась, в лицо зарычала морда скелета.

Каонэль скакнула назад, едва успев увернуться от когтистой лапы. На щеке остались капли зеленоватой слизи или того, из чего сделан призрак.

Эльфийка брезгливо провела ладонью по лицу и закричала:

– Вперед, мертвое племя! Я не боюсь!

Скелет захрипел и бросился на эльфийку, исчезая на ходу. Когда она в недоумении попятилась, он возник из ниоткуда прямо перед серой и с силой ударил в живот. Эльфийка отлетела на несколько шагов и, кувыркнувшись, вскочила на ноги. Глаза горят, как маленькие солнца, уши торчком, волосы растрепались.

– Как ты воняешь! – выдавила эльфийка сквозь зубы и вскинула антрацитовый клинок.

Скелет метнулся к ней, размахивая крючковатыми лапами. Эльфийка и призрак сцепились в схватке, только слизь в стороны полетела.

Теонард дернулся на помощь, но из тумана прямо на него вылетела огромная призрачная собака с двумя головами. Несется, как конь, с обеих пастей капает зеленое, глаза светятся. Над ушами маленькие подобия рогов.

– Что ты такое? – прошептал человек и вытаращил глаза.

Теонард попятился. Он уложил арбалет на локоть и нажал на спусковой крючок. Раздался щелчок, стрела просвистела в воздухе, пройдя сквозь неосязаемую плоть, воткнулась в кость псине.

Тварь на секунду остановилась и одной головой наклонилась к стреле. Другая продолжила смотреть на человека с холодной ненавистью. Секунду псина размышляла, затем подняла первую голову и с воем помчалась на Теонарда.

Поняв, что арбалетом с тварью не справиться, он покосился на лес, где можно спрятаться. Но псина слишком быстра.

Он согнул колени и расставил руки, готовясь к схватке с призрачным зверем. Мышцы надулись, лицо исказилось от ярости.

– Плохой день для смерти, – проговорил он и кинулся вперед.

Они схлестнулись, как вода и скала. Человека повалило на спину, он выставил руки вперед. Ладони уперлись в твердое и холодное. Прозрачная туша собаки съехала с ее же костей и наползла на человека. Арбалетчика окутало зеленым, вязким газом.

Мутная пелена с тела псины наползла на глаза, Теонард закашлялся и стал быстро моргать. Кулаки сжались на чем-то изогнутом и вытянутом. На него навалилась тяжелая масса, которой у призрака вообще не должно быть.

Человек напрягся, интуитивно отодвигая вытянутый предмет. Рядом с лицом щелкнула челюсть, Теонард отвернулся, потому, что из пасти зверя несло зловонием.

Когда тело псины вернулось на место, он обнаружил, что сжимает обеими руками костяную шею твари, в том месте, где она становится общей для обеих голов. Они поочередно тянулись к нему и пытались ухватиться длинными, совсем не призрачными клыками. Собака рыла когтями землю, иногда цепляла бока человека, оставляя неглубокие, но кровоточащие порезы.

Он скривился в бессильной ярости и принялся колотить псину коленями в живот. Удары попадали в призрачное брюхо, но до позвоночника не доходили.

– Чем тебя кормят? – простонал человек сквозь зубы.

Локти Теонарда предательски задрожали, на лбу выступила крупная испарина. Как только псина поняла, что победа близка, она с удвоенной яростью принялась клацать зубами.

С левой пасти прямо на щеку человеку капнула зеленая слизь. Он поморщился, но не отвернулся, потому что иначе не сможет видеть, как близко подобралась тварь.

Когда до носа остался всего мизинец, псина отклонилась в замахе и обеими головами кинулась на человека.

В момент, когда пара челюстей оказалась у самой его глотки, псина слетела в сторону. Мелькнуло темное пятно. Теонард почувствовал свободу и вскочил, морщась от полученных ран. Не опасных, но болезненных.

Он быстро огляделся. В нескольких шагах слева косматый, как медведь, ворг с упоением рвал и ломал кости псины. В стороны летела зеленая слизь вместе с бестелесными частями.

Ворг рвал и хрустел до тех пор, пока от твари не осталась бесформенная зеленая масса. Когда полузверь убедился, что существо достаточно раздроблено, он с тяжелым дыханием поднялся и повернул к Теонарду жуткую звериную морду. Глаза пылают, как летнее зарево, во взгляде удовлетворение на границе с безумием.

Человек отшатнулся, решив, что ворг сейчас и на него кинется. Тот зарычал по-медвежьи и оскалился.

– Тоже осколками притянуты, – прорычал Лотер хрипло. – Надо проверить.