Погоня за панкерой - Роберт Хайнлайн

– Я предвидел твои возражения. Вторая теория – солипсизм.

– Солипсизм – слишком простая отмазка, Джейк. Он объясняет все и не объясняет ничего. Кроме того, я не могу купить твой солипсизм, он должен быть моим.

– Да, это его слабое место. Ты когда-нибудь слышал теорию, что в бесконечном пространстве-времени не только может случиться что угодно, но либо уже случилось, либо еще случится? Математически это эквивалент алефов Кантора[104] или более высоких бесконечностей – и содержит тот же изъян. Но блестящий писатель по имени Браун написал об этом прекрасную историю.

– Фредерик Браун, «Что за безумная вселенная!»… Да, я помню эту книгу, Джейк. Классика. Ты говоришь, в ней есть изъян? Но я был впечатлен ее логикой.

– Я не сказал, что в истории Брауна есть изъян. Изъян присущ математической теории. История же мистера Брауна может быть предельно реальной. Она реальна… если формулировка, о которой я думал, хоть чего-то стоит.

– Продолжай.

– Зеб, самая мощная концепция в современной физике – это квант. Чем дольше его изучают, тем больше мы узнаем о том, как работает природа. Повсюду, куда ни глянь – дискретные единицы. У мира есть своя текстура, и эта текстура – квантовая механика. Я всего лишь расширил понятие наименьших элементов, приложил его к замкнутому пространству… и мы начали совершать квантовые скачки. А что, если предположить, что человеческая мысль тоже существует в дискретных, крошечных – и неделимых – единицах?

– Не уверен, что понимаю тебя.

– Это пока не обязательно, я еще не пытался все это записать. Или вообще не будет обязательно, ты же говорил мне, что ты ничего не понял в той математике, благодаря которой мы сюда попали.

– Нет, не понял. Но она работает. И меня нисколько не волнует, почему она работает.

– Итак… если человеческая мысль, или воображение, существует в квантах, тогда любая мыслимая вселенная располагается где-то в Числе Зверя. Огромное число… столь большое, что его невозможно физически исчислить, можно только записать. Но это все еще число. Не бесконечность. Зеб, если мысль квантована, то всякая история, когда-либо рассказанная – или которая будет рассказана, – та же идея в замкнутом континууме – реальна. «Путешествия Гулливера». Тревис Мак-Ги[105]. «Волшебник из Страны Оз». Барсум. Цикл о кольце Нибелунгов Вагнера. Что угодно. Место есть для всех. И мы можем оказаться в любой из них. Но при этом очень маловероятно, что за свою жизнь мы случайно попадем во вселенную, которая в нашей родной является вымышленной историей. Хотя это возможно. Базовый закон статистики заключается в том, что крайне маловероятное событие столь же реально, как и банально-почти-стопроцентное.

– Хм-м… я лучше останусь в левом кресле, когда ты будешь крутить верньеры. Говоришь, что тебя беспокоит четыре вещи… три ты назвал. Четвертая?

– Да. Беременные женщины… на планете, где не знают акушерства!

Мы с Зебом все еще бездельничали на балконе, когда прозвучал гонг. Разговоры Зеба и даже само его присутствие здорово мне помогли. Я люблю тревожиться, а Зеб – нет. Я не имею в виду, что он беззаботный шалопай, вовсе нет. Есть старая молитва, что звучит примерно так: «Господи, дай мне силу управиться с тем, с чем я могу, стойкость, чтобы вынести то, с чем я не могу, – и мудрость отличить одно от другого».

Цитата неточная, и я не знаю, кто сказал это первым[106], но Зеб Картер, похоже, с этим знанием родился. Хотя он не стал бы так выражаться. Зеб, скорее всего, скажет: «Не бейся головой о каменную стену», а потом добавит: «Перелезь через нее, обойди, вырой тоннель, пробей дыру, ну а если ничего не сработает, забудь о ней! Измени планы. Или ляг, поспи. Но не зарабатывай на этом язву».

С утра я был не в своей тарелке, потому что привык просыпаться, когда Хильда рядом, на расстоянии вытянутой руки, или не слишком далеко, чтобы ее можно было позвать. Но я проснулся в незнакомом месте, а ее уже не было – и я поднялся так поспешно, что забыл об утреннем ритуале «разговора» с Джейн. Ошибка.

Поэтому я нервничал вместо того, чтобы наслаждаться самым роскошным завтраком, который я только видел в жизни. Солипсизм? Ой, ради бога! Бог придумал людей, чтобы они Его развлекали, потому что у Него не было телевизора – в этом утверждении столько же смысла. Мир опыта – единственная «реальность» (термин неопределенный), с которой я знаком, и я знаю, как с ним управляться.

Зеб сократил список наших проблем до двух практических вопросов: 1) как можно лучше подготовиться к дальнейшим путешествиям и 2) найти дружелюбную планету с опытными акушерами, если возможно, во время первого триместра беременности наших любимых.

Все остальное либо не имело особенного значения, либо его можно было отложить на потом. Включая «Парней в Черных Шляпах» с двойными суставами в ногах и зеленой кровью.

А пока, в свободные минуты, я мог обдумывать элегантную идею приложения квантовой механики к человеческому воображению. Существует ли где-то – или когда-то – Приморская Богемия? Идет ли Дороти по Дороге Желтого Кирпича с компаньонами столь же гротескными и дружелюбными, как Ках Кахкан и Канакук? Сплавляется ли Гек Финн по бесконечной Миссисипи со столь же смехотворными самозванцами, как мы? Изучает ли Алан Куотермейн Лунные горы? А Серый Ленсмен уничтожает всяческое зло в Галактике? Продолжается ли где-то Безумное Чаепитие – разумеется, со «свежим маслом»? Когда – где – Вотан отдаст в залог свой глаз, чтобы род человеческий мог процветать? Каких верньеров должен я коснуться, какие перемещения и вращения сделать, чтобы найти Короля Былого И Грядущего в окружении его рыцарей и увидеть Погибельное Сиденье за его Круглым столом?

Что находится по адресу 221Б на Бейкер-стрит и в доме на 35-й Западной улице? Сгинул майор Эдгар Аллан По в 61-м или закалка, полученная в Вест-Пойнте, заставила его умереть, сражаясь за «чертовых янки»? В любом случае нашел ли он время, чтобы написать лучшие стихи со времен Шекспира? Мечтает ли Кука Шан о своем беспокойном варваре в компании Дидо и Бедной Бабочки в какой-то стране, что находится не дальше, чем в повороте моих регуляторов?

Мой мозг радостно поскрипывал, в нем кружились новые символы и желание манипулировать ими как уравнениями, и в этот момент звук гонга нарушил ход моих мыслей.

На балкон выбежала Тира и начала было опускаться, чтобы вытянуться перед нами. Вовремя спохватилась, сделала реверанс, после чего торопливо заговорила: