Северная сторона сердца - Долорес Редондо

в блокноте, — заказ на семейную пиццу с двойными анчоусами, оливками и каперсами для мистера Брэда Нельсона на Тиболи-авеню, номер пятьсот пятьдесят шесть бэ. Может, я ошибся?

В салоне микроавтобуса захихикали и изобразили брезгливую гримасу.

Мужчина в пижаме провел рукой по подбородку, словно проверяя, гладко ли выбрит.

— Все верно, это здесь, и Брэд Нельсон действительно мой сосед, но, боюсь, кто-то подшутил над вами. Я видел, как он погрузил чемодан в машину и сказал, что уезжает.

Фальшивый доставщик расстроенно фыркнул:

— Должно быть, и правда чей-то розыгрыш… Такое уже бывало — дети балуются… Пора бы нам уже уяснить, что не так много людей ест на завтрак анчоусы. — Он повернулся, словно собираясь выйти на улицу, но остановился. — А не знаете, когда мистер Нельсон вернется? Он хороший клиент, и пицца уже здесь; я мог бы оставить ее у двери, если он отлучился ненадолго…

— Не стоит. Он сказал, что его не будет дня два-три, а может, и больше.

Агент поблагодарил соседа и уже собирался уходить, когда тот окликнул его:

— Послушай, сынок, можешь оставить пиццу мне, раз уж она уже здесь. Вряд ли у вас действительно много клиентов, которые едят анчоусы на завтрак.

Внутри салона захохотали.

Такер пришлось приложить немало усилий, чтобы полицейские замолчали и их не услышали с другой стороны улицы.

* * *

Такер вылезла из микроавтобуса и направилась к своей машине, на ходу снимая с себя тонкий джемпер, прилипший к потной спине, и ритмично постукивая по бедру стопкой бумажных листов с докладом Саласар. «Черт, неужели парни не знают, что такое дезодорант?» — подумала она. Ей срочно был нужен душ, чтобы смыть с себя эту вонь, но сначала предстояло сделать кое-что более важное. Она открыла машину и села на пассажирское кресло, поскольку место водителя занимал Эмерсон.

— Что ж, — сказал тот, — все это доказывает, что Нельсона нет в городе. Скорее всего, он на пути в Новый Орлеан или уже там. Вы позвоните агенту Дюпри?

— У нас нет связи с самого утра, а из штаб-квартиры ФБР в Новом Орлеане всех эвакуировали, там никого не осталось. Восстановить связь с подразделением в данный момент сложно, а когда они покинут аварийную станцию, будет вообще невозможно.

Несколько секунд Эмерсон задумчиво смотрел на нее. На мгновение Такер показалось, что он обдумывает эти слова, поэтому его следующее заявление удивило ее:

— Заместитель инспектора Саласар ошибается. Нельсон и Композитор — одно лицо.

Такер повернулась, чтобы лучше его видеть.

— Вот как? И в чем именно она ошибается?

Секунду Эмерсон смотрел на Такер, которая жестом велела ему не отвлекаться от дороги.

Он ответил не сразу.

— Она ошибается… ошибается в своем анализе, — и указал на бумаги в руках у Такер. — Она считает, что Мартин Ленкс — Композитор, однако не согласна с тем, что он и Нельсон — один и тот же человек.

— И этот анализ кажется вам неверным?

Эмерсон снова повернулся и смущенно посмотрел на Такер. Он пытался подыграть ей, показать, что он на ее стороне…

— Я имею в виду, что мы правы, а она нет.

— Мне ее анализ показался блестящим и очень… проницательным. Думаю, нам повезло, что она с нами в одной команде. Хорошо бы вам поучиться у нее, агент Эмерсон; если вы стремитесь к прогрессу и желаете достичь чего-то в ФБР, перестаньте сомневаться в том, что говорит женщина, только потому, что она женщина. Подумайте в следующий раз, прежде чем говорить.

Эмерсон огорченно вздохнул. Он выглядел как ребенок, которого отругали ни за что.

— Я вас не понимаю — вы же с ней тоже не согласны.

— Разница в том, что я ее уважаю. Вы можете сколько угодно льстить мне, но если надеетесь, что я буду поддакивать вам, когда вы критикуете женщину, соображающую в два раза быстрее, чем вы, то очень ошибаетесь.

Эмерсон выдохнул и замолчал, не в силах сообразить, как задобрить Такер.

Она снова улыбнулась. Затем достала телефон, нашла нужный номер и нажала на вызов.

— Не грустите, агент Эмерсон. Возможно, Дюпри в Новом Орлеане, Нельсон тоже в Новом Орлеане, а Саласар права, — сказала она, поднеся доклад к его глазам. — Но поверьте: именно мы с вами в правильном месте и в правильное время.

Глава 33

Серебряные монеты

Вашингтон, округ Колумбия

Понедельник, 29 августа 2005 года

Шеф Уилсон смотрел в окно на машины, несущиеся по Пенсильвания-авеню; в августовский понедельник их, как обычно, было немного. Руки директор засунул в карманы спортивных брюк, и солнце, ярко озарявшее его и без того румяную физиономию, придавало ему расслабленный, ленивый вид, контрастировавший с жесткой линией рта и хмурым взглядом из-за очков в тонкой оправе.

— Я что, единственный, кому это кажется свинством? — спросил Майкл Вердон из-за своего стола.

Уилсон посмотрел на него со смесью печали и смирения.

— Люди — свиньи, отсюда и свинство… — Он вздохнул.

— Такер, конечно, хороша… — пробормотал Вердон

— Да, — согласился Уилсон. — Но в отличие от других, агент Стелла Такер — свинья, которая права. Я достаточно разбираюсь в жизни и знаю, что иногда лучше вручить медаль кому-то вродне ее, чем позволить, чтобы другу свернули шею.

Вердон недовольно поморщился, поднял телефонную трубку и спросил о запрошенном звонке. Он включил на телефоне громкую связь, чтобы Уилсон мог слышать разговор, и несколько секунд подождал, представляя себе удивление Дюпри, когда тому позвонят из офиса директора отдела уголовного розыска в Вашингтоне по стационарной линии начальника пожарной охраны.

— Майкл? — Голос Дюпри был спокоен, но Вердон, хорошо его знавший, уловил в тоне напряженную нотку.

— Алоизиус, здесь со мной еще Джим Уилсон. Доброе утро из Вашингтона; полагаю, в Луизиане погода сейчас похуже. Картинки в новостях пугающие. Говорят о больших разрушениях, предполагают сотни погибших и пропавших без вести. Мы боимся, что в ближайшие несколько часов операция «Клетка» может сильно осложниться.

Дюпри слушал внимательно и давал разумные ответы; ничто из того, что рассказывал ему Вердон, не казалось ему настолько важным, чтобы вынудить Джима Уилсона прервать отпуск.

— Майкл, Джим, что происходит?

Вердон посмотрел на Уилсона и вздохнул, подняв обе руки в знак полного бессилия. Дюпри не был идиотом; он прекрасно знал, что ему звонят не за тем, чтобы говорить о погоде.

— Дюпри, особые погодные условия, тот факт, что ваше подразделение разделилось и находится в двух разных местах, а также масштабы катастрофы, обрушившейся на Новый Орлеан, вынудили нас принять кое-какие решения.

Дюпри молчал. Только постоянное потрескивание на линии свидетельствовало о том, что связь не прервалась.

— Мы считаем необходимым дать вам некоторые объяснения, — добавил Вердон. — Мы с интересом следим за ходом расследования. Агент