Стерх: Убийство неизбежно: Роман - Николай Басов

Здесь Стерх вышел, выключив свет в салоне своей «Нивы», постоял, усмиряя дрожащие руки, даже поприседал, подышал поглубже, и запер ее ключом, чтобы она не вздумала мигать фарами от брелка. Пошел вдоль ограды. Она была не высока, и вполне цивилизованной – метра два с небольшим, без всяких неожиданностей по верху в виде колючей проволоки, лишь с тонким сигнальным проводом. Отыскав подходящее дерево, Стерх снова вернулся к машине, подогнал ее задом к самой ограде и дереву, взобрался на крышу, которая чуть не провалилась, хотя Стерх ступал по самому краю, чтобы его вес держали боковые распорки. Потом повис на ветках, стараясь миновать провод, не задев его. Это был настоящий акробатический номер, но он справился. Главным образом потому, что одна ветка дерева росла в нужном направлении.

И все-таки ее не хватило, она стала прогибаться под его тяжестью, едва не касаясь проклятой проволочки. Тогда Стерх решился, привстав на ветке, он почти выпрямился, придерживаясь за ствол, а когда понял, что дальше продвинуться уже не сможет, изо всех сил оттолкнувшись, прыгнул в темноту…

Удар о землю оглушил его, сразу заболели легкие, но больше всего шея. И все-таки он не вывихнул себе ноги, и даже руками сумел удариться не очень сильно, должно быть потому, что каким-то чудом почти по-борцовски прокатился по траве, через плечо. Отдышавшись после героического полета, он попробовал оглядеться.

Дом угадывался за деревьями и кустами, потому что и не думал прятаться даже от непрошенных гостей – он светился всеми огнями, гремел отдаленным шумом, похожим на музыку, и отзывался негромкими женскими голосами. Стерх и раньше замечал, что в лесу мужские голоса бывали временами почти не слышны, а вот женские и детские прорезали нагромождения листьев как спица пробивает неплотное вязанье.

Чуть пригибаясь, должно быть от напряжения или от боли в шее, он миновал все эти заросли сирени и жалкое подобие живой изгороди, радуясь тому, что владения Витуновых оказались настолько большими, что отыскался такой темный уголок, и вышел на лужайку за домом, ближе в воде. На самой лужайке, где еще в августе устраивались гулянья, теперь было пусто, должно быть тусоваться тут в платьях и костюмах было уже холодновато, все-таки это была Россия, а не Испания. Столики, шезлонги и матерчатый павильончик, прежде украшенный цветными лампочками, испарились без следа. Впрочем, на террасе, выходящей к пристани, виднелось несколько человек, они стояли все вместе, некоторый курили, женщины смеялись. Их-то голоса Стерх и услышал еще в зарослях.

Медленно, стараясь оставаться за ветвями, Стерх прошел к водохранилищу. Тут кусты стали гуще, но и они кончились. Теперь в ту сторону, где стоял эллинг, простиралось открытое пространство метров в десять. Стерх снова посмотрел из-за веток на дом, людей на террасе стало больше, но они стояли на свету, и далеко, следовательно, видеть его не могли. Он пригнулся как мог ниже, чтобы его фигуру было не видно на фоне воды, которая мягко мерцала где-то слева, и перебежал это расстояние. Достигнув новых зарослей, он присел и еще раз оглянулся. Кажется, все было нормально.

Тогда он на корточках прополз между кустами, выпрямился и отправился, как он думал, в сторону эллинга… Но заплутал и оказался на глухой тропе, ведущей к дому, лишь тогда понял, что следовало прижиматься к воде. Это стоило ему минут двадцати, или даже больше, но он надеялся, что время не будет теперь, когда он уже тут, решающим фактором.

Решившись искать эллинг у самой кромки воды, он пошел по найденной тропе, и вдруг наткнулся на какую-то беседку, сложенную из белоснежных гипсолитовых блоков. Ее Стерх раньше не видел, должно быть, она стояла слишком далеко от газона и пристани, поэтому он повернул назад и вдруг… Нет, ему не показалось, он услышал отчетливый, хотя и приглушенный голос:

– Эй, Стерх!

Револьвер скакнул ему в руку настолько быстро, что Стерх и сам удивился. Видимо, он все-таки нервничал больше необходимого. Он оглянулся, пытаясь разобрать хоть что-нибудь в темноте.

– Кто тут?

– Уберите револьвер. – Теперь голос стал яснее, и Стерх понял, что где-то поблизости находится Велч. – Это я.

И действительно, Велч вышел из-за толстой, но невысокой сосенки, зашуршав веточками и опавшими листьями под ногами.

– Как ты меня нашел?

– Я знал, что ты будешь тут… Вернее, ждал тебя. Подслушал звонок Раечки. Вот уж не знал, что она помнит твой домашний номер… И следил за садом.

– Следил? – отозвался Стерх. – Как ты увидел меня в этой тьме?

– А… – И Велч наощупь протянул что-то Стерху. – Держи, если все получится, как надо, я тебе это подарю.

Стерх взял непонятную пластмассовую штуковину и повертел ее в пальцах. Потом догадался и поднял к глазам. И тут же мир вокруг замерцал причудливым зеленоватым светом, и все, буквально все проступило из темноты, стали видны деревья и кусты, перламутром заиграл дом, угадываемый слева, а вода справа зашевелилась вполне распознаваемой поблескивающей скатертью. На ее фоне проступила и крыша эллинга. До него оказалось совсем недалеко, метров пятьдесят, даже странно, почему Стерх не сумел его отыскать. Обзор немного портило только перекрестие из тоненьких фосфоресцирующих полосок в самом центре.

– Классная штука эти ночные приборы, – признал Стерх. – Спасибо за подарок.

– Если все получится, как мне бы хотелось, – повторил Велч. – Этот прицел обошелся мне в шестьсот долларов, и за так я его отдавать не намерен.

– Чего ты конкретно хочешь? – спросил Стерх.

– А вот это ты уж сам отгадай, – промямлил Велч и поежился в своем пиджаке. – Ну все, я пошел, а то еще хватятся, что я слишком долго отливаю… Где тут эта чертова тропа?

Стерх подхватил Велча за руку и поставил его на тропу, которая шла от беседки к дому. Повернул в нужном направлении, слегка подтолкнул в плечо, и наследник торгового дома Прорвичей побрел себе, то и дело врезаясь в мокрые, острые кусты, поругиваясь в голос, хотя и сдержанно – сделать то, что он сделал, все равно следовало, ругайся тут или не ругайся.

Теперь дело пошло быстрее. Стерх нашел кратчайший, как он думал, проход к эллингу и даже не поцарапался, пробиваясь через живую изгородь, которая окружала это сооружение с тылу. Прижимаясь к стене из грубых, шершавых досок, он дошел до ворот, обращенных к пристани, с проложенными в бетонной дорожке, уходящей в воду, рельсами, только не обычными, а какими-то узенькими и невысокими, меньше трамвайных. Подумал, переложил револьвер в правую руку, прижал к глазам ночной прицел и тихонько сдвинул одну створку, потому что не сумел отыскать дверь. Или она была с другой стороны эллинга, от беседки, или ее вообще не было.

Ворота открылись с противным, хотя и негромким звуком. И сразу стало видно огромное пустое помещение, предназначенное для зимовки яхты и катера Витуновых. Про себя Стерх порадовался, что теперь у него есть этот прицел, иначе он ни за что не сумел бы разглядеть, что тут находилось. А находилось тут многое – верстаки в углу, шкафчики, стеллажи, с разложенными кипами какой-то ткани, возможно, запасными парусами. На стене, обращенной к дому, на специальных кронштейнах покоилась толстая, светлая мачта с пазами под парус, с краспицей и какой-то блестящей штуковиной на конце, обращенной к воротам. Стерх с удивлением понял, что знает как называется эта часть – шпор мачты. Она предназначалась для крепления основания мачты и выглядела на удивление ненадежной.