Я.Жизнь - Нина Опалько

расхаживает по комнате. И каждый из них вздрагивает, когда на свободной стене появляется изображение с плашкой «Срочный выпуск новостей, не выключайте экраны».

Со стены на нее смотрит Герман, только непривычно озадаченно-печальный. Он начинает говорить хорошо поставленным трагическим голосом:

– Приветствую вас, жители единого мира! К сожалению, я к вам сегодня с печальными новостями. На производстве iCorp произошел несчастный случай.

Вместо лица Германа появляется съемка с воздуха, на которой под клубами пара едва различаются очертания завода. Картинка опять меняется, показывают другой горящий завод, следом – еще и еще. Алиса сбивается со счета.

– В атмосферу выброшено рекордное количество опасных химикатов. Нанесен непоправимый ущерб. Всех людей в бионических телах просим пройти срочный апгрейд, который приспособит вас к дыханию в новых условиях. Всем людям в биологических телах необходимо срочно перегрузиться в бионические тела. Я.Корпорация предоставляет их абсолютно бесплатно. У вас есть сутки на перегрузку. Поторопитесь – ваши жизни находятся под угрозой! Все филиалы работают на полной мощности, мы пользуемся помощью добровольцев, а это значит, что за сутки мы успеем перегрузить абсолютно всех, даже младенцев. Позаботьтесь о себе и своих близких, убедитесь, что все ваши контакты из списка знают об угрозе и о необходимости апгрейда или переселения в бионическое тело. По всем вопросам связывайтесь со службой поддержки Я.Корпорации.

На этом спецвыпуск завершается, на экране еще раз вспыхивает напоминание об апгрейде и новых телах.

– А вот и кнут подъехал, – резюмирует Лайк, – если через сутки все не будут в бионических телах, это существо начнет отлавливать людей и запихивать их в биоников насильно.

– Как думаешь, почему оно так торопится? – спрашивает Гагарин. – Можно же было пряником всех заманить, пусть и медленнее.

– Не дает нам опомниться и подумать, – отвечает Алиса. – Катастрофы подстегивают страх, а страх отупляет. Если тебе предлагают пряник, ты еще успеешь подумать: а в честь чего, собственно, такая щедрость? А от кнута ты просто бежишь. Туда, куда тебя направляют. Сначала сбой на Титане, потом – отключение биоников, теперь – взрывы iCorp. Страсти накаляются, людям некогда размышлять.

Так это все и работает. Уж она-то знает, как управляться с общественным мнением.

– Но что ему нужно? – спрашивает она, и не знает, к кому обращается. – Власть? Ресурсы? Технологии? Что за бред про «мы», о котором говорила Тея?

С мысли ее сбивает текстовое сообщение Стрелки, которое пришло каждому из них: «Нашла, где ее держат. Попробую вытащить. Ждите».

Ждать Алиса ненавидит. И знает, что Лайк – тоже. А на Гагарине вообще лица нет, так он распереживался за свою подругу. Или, точнее будет сказать «возлюбленную»? Слишком по-шекспировки, пусть будет подруга.

Мысли хаотично кружатся в голове Алисы. Впервые за последние пару десятилетий она не контролирует ситуацию от слова «совсем». И даже знает, когда последний раз так себя чувствовала. В день смерти Ника. Тогда точно так же мир обрушился на ее бедную голову вместе с чувством тотального бессилия. Она привыкла управлять своей и чужими жизнями, привыкла к тому, что в любую секунду может изменить ход истории. И вот – опять – она ничего не может. Точно так же, как тогда, когда летела вниз с головокружительной высоты. Ты можешь считать себя сколь угодно всемогущей, но летать от этого не научишься.

От Стрелки нет вестей уже несколько часов. Она недоступна для связи, личный идентификатор не отвечает. Возможно, она сама заглушила связь, чтобы уйти с датчиков корпорации. А, может… Нет, об этом Алиса даже думать не хочет.

Все трое в гостиной не находят себе места. К полуночи у Алисы начинает болеть голова.

– Вы меня извините, ребята, но я пойду прилягу. Чуть что – зовите.

Оба рассеянно кивают, и Алиса поднимается в спальню на второй этаж. Откидывается на подушках. Она так вымотана, что даже не чувствует знакомую боль от того, что рядом на этой самой кровати нет Ника. Ей просто хочется закрыть глаза и хоть на минуту забыться. Хоть на мгновение перестать изводить себя мыслями.

И тут ей звонят. Первая мысль – «Это Стрелка», но нет, идентификатор входящего ей незнаком.

– Да? – осторожно спрашивает она, принимая вызов.

– Ну здравствуй, Алиса, – звучит голос, который она тут же узнает – ее собственный.

– Стрелка, ты? – спрашивает она с надеждой.

В ответ раздается отвратительный смех, и Алиса может поклясться, что лично ее гортань точно никогда в жизни не издавала таких гадких звуков.

– Так вот как зовут девчонку, которую ты ко мне прислала!

– Что с ней?

– Можешь о ней больше не волноваться. Теперь она – моя забота.

– И что это должно значить?

– Что Стрелка, или как ты ее там назвала, уже приняла новый мировой порядок.

– О чем ты говоришь? Кто ты?

– Мое имя не имеет значения. Я – это ты, это – он, это – все. Скоро так и будет.

– Хватит говорить загадками! Скажи прямо, кто ты и чего хочешь!

– Ты знаешь, чего я хочу. По крайней мере, чего я хочу от тебя.

– Ты хочешь то устройство, которое нашли мои исследователи на Титане.

– Верно. И что будет, если ты мне его не привезешь в течение часа?

– Ты сотрешь Тею.

– Можешь называть вещи своими именами. Да, если ты не привезешь мне устройство в ближайший час, я убью твою дочь. Время пошло.

Связь прерывается. Алиса чувствует страх. И примесь грустной иронии. Это она раньше делала людям предложения, от которых они очень хотят, но не могут отказаться.

23.

28 декабря 2112 года

Хай-Брэдфилд, Земля

7 дней после запуска Солнета

Терпение Лайка лопается, как пленка защитной оболочки бота-уборщика, когда его достаешь из упаковки.

– Хватит! Мы должны идти за ней.

С этими словами он подскакивает с дивана и направляется к выходу из дома.

Гагарин поднимает на него покрасневшие глаза – они не спали больше суток.

– Сиди. Она оставила четкие инструкции. Ждем.

– Я не могу больше ждать! А что, если ее убили? Что, если ее план не сработает?

– А что, если ты сейчас пойдешь и все испортишь? – в тон ему парирует Гагарин.

Лайк замирает на полушаге. Друг дожимает:

– Или тебя сейчас поймают. Ты сам видел, даже Изнанка пуста. А нас до сих пор не нашли только потому, что мы находимся в одном из самых защищенных домов мира.

Конечно, он прав. Если найти в своем воспаленном сознании остатки трезвого разума, то они непременно подтвердят этот факт. Он никогда бы не подумал, что будет соглашаться с искусственным разумом,