Тёмных дел мастера. Книга третья - Алексей Берсерк

«Как же такое могло произойти? — продолжал размышлять про себя Гортер на ходу, обегая стены тюрьмы по периметру и попутно выискивая глазами очередное укрытие, где он мог бы ненадолго затаиться. — Не могло же мне это просто показаться. Хотя на нём было столько рванья понавешано… И даже бороду успел уже себе отрастить, подонок!»

Однако бывший следопыт отнюдь не вёл себя как выбравшаяся сквозь щель в стене амбара крыса. Поскольку, как и в большинстве жизненных ситуаций, его мозг работал быстро, а в голове уже был готов план необходимых действий, рождённый самими обстоятельствами, из-за которых он и оказался в нынешней ситуации.

Всего лишь три, три пустых и беспокойных дня пришлось ему провести в этом бетонном узилище, зарешеченном железными прутьями и укреплённом расставленными повсюду щитами магии, пока его стены не начали вдруг сотрясаться от внешних ударов. Определивший его сюда после краткого допроса начальник группы магусов назвал это место каким-то мудрёным словом «из-а-лятр», хотя большинство представителей прежнего сентусского общества чаще всего называли подобные заведения просто тюрьмой. Но тем не менее за эти дни Гортер успел передумать так много, что хватило бы и на целый месяц его обычных неспешных лесных размышлений.

Как же случилось, что настолько умудренный опытом человек, как он, не сумел заметить приближение целой группы королевских агентов из окна столь высоко расположенного жилища, принадлежавшего тому престарелому горожанину? И почему Гортер вообще решился заглянуть к нему, зная, какую опасность это могло представлять? Ведь раньше он всегда оставался так осторожен в похожих ситуациях, не доверяя никому и ничему в этом мире. И всегда проверял подобные вещи дважды, а то и трижды, прежде чем предпринимать небезопасные действия. Тем более что кормивший голубей старик почти сразу же узнал его…

Постепенно, шаг за шагом, Гортер пытался докопаться до причин, из-за которых он стал столь неосмотрительным, оказавшись за надёжными границами своего лесного царства. В то время как стены каменной конурынезаметно удручали душу матёрого охотника вполне реальной перспективой никогда больше не увидеть ни прежней жизни, ни свободы родного леса. И хотя для обычного внутреннего состояния Гортера, пожалуй, уже не было особой разницы в том где доживать свой век — за стенами одинокой лесной избушки или здесь, в чужих и холодных казематах современного северного города — последние события, из-за которых он, можно сказать, выступил на тропу войны со всем остальным цивилизованным населением, портящим земли повсюду за пределами его лесов, вскоре снова заставили его обратиться к подобным мыслям. А это могло означать для вольного странника лишь одно: он всё же должен был попытаться найти для себя любую возможность бежать. Но как можно было убежать от своих последних ошибок, которые в конце концов и привели его сюда?

«…Видать, если долго не имеешь дел ни с кем, кроме диких животных да кустов болотных ягод, ты и сам вскоре становишься другим, — заключил про себя на третий вечер Гортер, сидя на деревянной лавке под небольшим решётчатым проёмом в стене. Оттуда на него падал затухающий свет темнеющего неба, изрядно перебиваемый магическими лучами фонарей с улиц. — Каким-то-о… простым, что ли. И с повадками одного только зверья знакомым. Так неужели в ту прежнюю пору я был куда осмотрительнее, чем сейчас? Не-ет… Выходит, тогда просто сами люди день за днём подстёгивали меня оставаться таким. И каждую секунду ждать подвоха от кого бы то ни было… Даже от обычного незнакомца, проходящего мимо. Всегда.

Чего стоил только один тот случай на галере с этими королевскими шавками, мать их! Хех… „Мы вас отвезём, господине“, „Давайте с нами“, хе-хе… „Деньги обещаем вон какие…“ А нынче даже и лук родовой отобрали, сволочи… Как же я так… Опростоволосился! Прости меня, деда… Не уберёг я его… Второй раз в жизни уже, считай, не уберёг наше наследство!.. Как не смог уберечь и мать с отцом, и хату нашу от тех бандитов, чтоб их… Во всём виновата растреклятая эта магия!!!»

И, словно что-то внутри у Гортера только и ждало подобных мыслей, на рассерженное чело бывшего следопыта внезапно снизошло ясное понимание того, что он уже не один здесь. Конечно, столь тревожное чувство мгновенно заставило Гортера оглянуться и завертеть по сторонам глазами, но вскоре он быстро успокоился, поскольку понял, что это был уже хорошо знакомый ему знак, подаваемый не столько на уровне сознания, сколько интуитивно. И обозначавший, что даже в таком месте он остается не совсем одинок, ведь вокруг него всё ещё ощущалась другая жизнь. Тихие шорохи пробирающихся где-то в застенках мышей, снующая кругами по ближайшим улицам собака и даже летающие между помещений и коридоров тюрьмы мухи — все они сейчас были готовы послужить неизвестно как оказавшемуся здесь новому защитникудиких земель. И Гортер просто чувствовал это. Нисколько не утруждая себя вопросами, как оно вообще у него получалось, а лишь всё больше растворяясь в довольно хорошо уже знакомых ему ощущениях связи с чем-то неведомым. Хотя и не мог припомнить, когда же в первый раз они у него проявились.

— «Сослужить тебе службу, хозяин?» — трепетало где-то глубоко под каменным полом крохотное семейство мышей, только что начавшее свои ежевечерние блуждания в поисках корма.

В то время как мухи беспрестанно жужжали:

— «Тызнаеж-шь этот яз-зык, хоз-зяин?…Вот что сейчаж-с говор-рит од-дин человек ряд-дом с-с нам-ми: „…Но его нельзя просто так содержать здесь без суда и следствия, полковник Кивер! Он хоть и стар, но ещё настолько бодр, что успел оказать немалое сопротивление при аресте. Отчего даже мои сотрудники пострадали! А сколько допотопного оружия он с собой таскал! Всяческие ножи, стрелы и тому подобное. Да и к тому же был одет в самый настоящий доспех. Доспех, сер! Клянусь, я такое только в музее видел…“ — „Вы слишком мнительны. По-моему, совершенно ясно, что он никакой не Гортер Устен, как утверждал наш недавний гость из отряда СПМР. А просто давно сбрендивший деревенский обормот с улицы. Решивший таким образом напоследок сделать хоть что-то заметное в своей жизни. Или же просто — как и предполагают мои ребята — притащивший антикварное дедушкино барахло на рынок. К тому же этим делом уже…“»

— «Подлетите поближе. Мне нужно слышать только первый голос», — заинтересованно, хотя и совершенно не замечая того, что в голове у него на самом деле царила безмолвная тишина, обратился к своим новым подручным Гортер, продолжая внимательно следить за поступающими от людей фразами.

— «Хорож-шо, хозяин, — отозвались мухи и тут же принялись кружиться над головой у более высокого человека, который время от времени проделывал в воздухе характерные движения руками, чтобы усилить впечатление от своих слов. — Служ-шай ж-же: „…Как? И вы сообщаете мне об этом только сейчас? Боюсь, я не могу такого допустить. Подобными делами должна заниматься исключительно столица и никто больше! Извините, но придётся мне сделать запрос на вызов особого конвоя КСС… Как — не решаете? А кто тогда решает?.. Глава района? Но ведь мы здесь работаем под патронажем главы города, а не района. Ладно, напишите мне его адрес, и мы обсудим с ним остальные вопросы. Да, и пока я не вернусь, чтобы ни один ваш оперативник не смел притрагиваться к конфискованному у этого человека оружию. Всё это послужит отличным доказательством нашей версии в суде…“»