Пленница лунного эльфа - Лена Хейди

— Не испытывай моё терпение, малышка, — покачал головой вампир. — Иначе отшлёпаю! Вот прямо сейчас ладошка чешется! Я говорю — вы делаете! Ясно?

— Ладно, — обречённо смирилась я.

— Теперь в венах твоего котяры течёт моя кровь, и это пусть немного, но ослабит для вас последствия привязки. Уверен, что целоваться вы уже сможете нормально. Но надо проверить! — снизошёл до пояснений Ли. — Ну же, Нант, не стой истуканом, действуй!

Оборотень неуверенно кивнул, мягко меня приобнял, и с большой осторожностью, словно крыльями бабочки, робко и воздушно прикоснулся к моим губам.

— Детский сад… — тяжело вздохнул вампир. — Ого, а вот это мне уже нравится! — тут же воодушевился он. наблюдая, как воздух вокруг нас внезапно заискрил яркими золотистыми огоньками, которые с каждой секундой разгорались всё больше и лихорадочно заметались по всему помещению.

Я чувствовала тело Нанта так, будто бы оно было моим собственным, и ощутила, как нас обоих с головы до ног окатила горячая волна желания слиться воедино, стать одним целым.

Отбросив всякую предосторожность, Нант судорожно сжал меня в объятиях, и с глухим стоном ворвался языком в рот, пьянящим поцелуем разливая по телу сладкий огонь.

Наши сердца забились в унисон, дыхание стало одно на двоих, обоюдное желание опаляло так, что могло сжечь нас дотла, и весь мир перестал существовать.

— Так, тихо, тихо, ребятки, всё. разошлись по углам! — откуда-то из тумана донёсся до нас встревоженный голос Ли. — Для первого раза достаточно!

Серый вихрь оторвал меня от моей пары и отбросил на кровать.

Раздался яростный рёв пантеры и глухой стук удара чьего-то тела об стену.

— Ты убить её решил, Роксинант? — строгим голосом отчитал его император.

Поднявшись на ноги, оглушённый оборотень потирал ушибленную голову и приходил в себя, бросая на меня и Ли виноватые взгляды.

А я чувствовала себя так, словно по мне прошёлся нестандартный танк: сладкий как зефир, но тяжёлый как гаубица, и решила, что полежу-ка я немного на кровати.

— Её привязка немного ослабла для вас. но никуда не делась, и секс с тобой гарантированно отправит её на тот свет! — Ли продолжал отчитывать оборотня. — Так что. я думаю, вы оба сейчас поняли, что поцелуи между вами уже возможны, но лучше от них пока воздерживаться: у вас же капитально крышу сносит, и вы не в силах сохранить контроль! А сейчас, ребятки, включили всё своё внимание, слушаем меня и запоминаем. Повторять дважды не буду. Итак, целоваться вам теперь можно, но с большой осторожностью, сами понимаете. Обнимашки, поглаживания — сколько угодно. Можешь облизывать её и ласкать языком и руками где захочешь, в любом месте, в том числе между ножками, и доводить её таким образом до оргазма. Но твой мужской орган не должен оказаться внутри её тела — ни в ротике, ни в других отверстиях, ты меня понял? — Ли дождался, пока Нант с уверенностью кивнёт. — Если она захочет тебя порадовать — пускай сделает это своими бархатными ручками.

— Ясно… — хрипло выдохнул оборотень.

— Теперь что касается тебя и других мужчин, красотулька, — повернулся Ли ко мне. — Не знаю, что у тебя с этим Дином, если ты с ним уже целуешься, но послушай меня. Обнимать, гладить, целовать и облизывать всё твоё тельце и доводить тем самым до разрядки может кто угодно, безо всяких последствий для тебя. Но вот ласкать язычком или рукой нежные складочки между ножек — может только Рокси, как обладатель моей крови в своих венах и твоя истинная пара. Иначе магия в татуировке расценит эти действия как измену, и результатом будет твоя смерть через сутки. А о том, чтобы кто-нибудь, кроме меня и Лайтинериса. вставил в тебя свой детородный орган — даже не думай! Ни в ротик, ни куда-либо ещё. Если захочешь довести какого-нибудь счастливчика до оргазма — задействуй руки. И умоляю тебя: береги себя, Лекси. Я не хочу тебя хоронить! — Голос императора дрогнул.

— Понятно… — Пробормотала я, стараясь устаканить всю эту информацию в голове. — Спасибо за инструкцию по выживанию, Ли…

— А, теперь снимай штанишки! — повернулся вампир к опешившему Нанту.

— 3-з-зачем? — заикаясь, выдавила я из себя.

— Пантеры в штанах не бегают! Лайтинерис вернулся. Через несколько секунд войдёт в спальню. — Ли не успел договорить, как оборотень уже метнулся в ванную.

— Кай! — я вскочила с кровати и подбежала к вошедшему в спальню мужу. Его рубашка была порвана на груди, брюки испачканы глиной, а волосы немного растрёпаны, выбиваясь хулиганскими прядками из аккуратного хвостика на затылке.

Что удивительно — такой вид придавал Каю ещё больше брутальности и сексуальности, и я в очередной раз поразилась тому, какой всё-таки мой муж красавчик.

— Ваше величество, — первым делом склонился генерал в лёгком поклоне, удивившись присутствию в нашей спальне Лисантиила.

— Генерал, — лёгким кивком поприветствовал его император.

— Как всё прошло? Почему ты в таком виде? Что случилось? Ты купил её? Как она? Её успели изнасиловать? Ей нужен врач? — вывалила я на мужа кучу вопросов, пока Ли смотрел на нас изучающим взглядом.

— Всё хорошо, родная, — кивнул Кай. — Я купил её, она сейчас с братом. Мы с Олдином пришли вовремя и не позволили её обидеть.

— Ты ранен! — потрясённо воскликнула я, заметив пятно крови, расплывшееся по белоснежной рубашке на спине чуть выше поясницы.

— Её хозяин поначалу отказывался нам её продавать: он хотел пару месяцев подзаработать на её теле в палатке для пробы товара. Пришлось объяснить ему его неправоту. Ему и его людям, — уточнил генерал. — Один из них пырнул меня ножом в спину, но рана удивительно быстро затянулась, — растерянно посмотрел он на императора.

— Не за что, Лайтинерис, — снисходительно улыбнулся император. — Наслаждайся даром быстрой регенерации. Вчера, когда я влил тебе свою кровь, то наделил этой способностью.

— Спасибо, ваше величество, — с искренней благодарностью ещё раз склонился перед ним генерал.

— Спасибо, Ли! — я посмотрела на вампира с обожанием.

— Всё для тебя, малышка! — подмигнул он мне.

— Я отдал приказ Лонгерину разместить Ивинтиэль в самом дальнем крыле нашего замка. Ты была права: она не особо страшная, и не слишком сильно меня раздражает. Я готов терпеть в своём доме это хрупкое испуганное существо с добрыми глазами, — заявил мне муж, а я почувствовала неожиданный укол ревности. — Просто попросил её как можно реже попадаться мне на глаза. И я решил, что Олдин отныне будет не только твоим личным слугой, но и вторым телохранителем, вместо Лонгерина, у которого сейчас и без того слишком много обязанностей. Олдин проявил себя отличным воином утром на спарринге, и сейчас на рынке. Так что я буду выплачивать ему денежное пособие в двойном размере, и этого хватит, чтобы содержать сестру и снабжать её одеждой и другими вещами.