Моя удивительная жизнь. Автобиография Чарли Чаплина - Чарльз Спенсер Чаплин

Я не снял эпизоды о событиях до и после войны. Начал снимать «всеобщее ликование», но так и не закончил. В комедии мой герой Шарло и четверо его детей приходят домой. На какое-то время он оставляет их одних, а затем возвращается, вытирая рот и сыто икая. На пороге в кадре появляется сковородка, которая бьет Шарло по голове. Жены не видно, но, судя по огромной женской рубашке, висящей на веревке на кухне, это женщина довольно крупных размеров.

В следующей цепочке эпизодов Шарло проходит медицинскую комиссию и раздевается донага. На стекле двери в кабинете он видит табличку с надписью «Доктор Франс». За дверью появляется тень, и Шарло, думая, что это женщина, выбегает в дверь напротив, где множество женщин работают на своих местах за стеклянными перегородками. Как только одна из них поднимает глаза и смотрит на него, он прячется за перегородкой, где предстает перед другой женщиной, затем он открывает еще одну дверь – и оказывается в еще большем зале. Так он переходит из одного помещения в другое, удаляясь от места, где оставил свою одежду, пока не оказывается на балконе, с которого смотрит на снующих внизу людей. Мы все это сняли, но так и не использовали. Я решил, что нет смысла показывать, что происходило с Шарло до армии, надо начать с военной службы.

Фильм снимался в период сильной жары. Работать, сидя внутри закамуфлированного дерева (а именно так я снимал несколько сцен), было не самым большим удовольствием. Я ненавидел работать на выезде, потому что все вокруг отвлекало меня. Вдохновение и концентрация улетучивались с порывами ветра.

Работа над фильмом заняла много времени, и я не был доволен результатом. Мое настроение передалось всем на студии, но тут фильм захотел посмотреть Дуглас Фэрбенкс. Он пришел с приятелем, и я предупредил их, что так разочарован своим творением, что готов немедленно выбросить всю пленку на помойку. Мы сидели втроем в зале, и уже с самого начала Фэрбенкс начал громко хохотать, замолкая только для того, чтобы прокашляться. Добрый, добрый Дуглас, он был моим самым благодарным зрителем! Когда фильм закончился и мы вышли из зала, его глаза были мокрыми от слез.

– Ты действительно думаешь, что это смешно? – неуверенно спросил я.

Он повернулся к приятелю:

– Ну вот что ты о нем скажешь? Он ведь хотел вынести все на помойку!

Это был его единственный комментарий.

«На плечо!» стал настоящим хитом и пользовался огромным успехом у солдат во время войны, но и на него пришлось потратить гораздо больше и времени, и средств. Он стоил мне дороже, чем «Собачья жизнь», и я хотел подстраховаться, думая, что «Фёрст Нэйшнл» пойдет мне навстречу. Когда я начал сотрудничать с ними, они были на пике бизнеса – подписывали контракты с режиссерами и актерами, выплачивая им по двести пятьдесят тысяч долларов за картину плюс пятьдесят процентов от доходов. Их фильмы стоили гораздо дешевле моих комедий и приносили меньший доход от проката.

Я обсудил проблему с Дж. Д. Уильямсом, президентом «Фёрст Нэйшнл», и он сказал, что расскажет о проблеме на собрании директоров компании. Я не просил много – только средства для компенсации незапланированных затрат, которые не превышали бы сумму в двенадцать или пятнадцать тысяч долларов на каждый фильм. Уильямс сказал, что в течение недели директора встретятся в Лос-Анджелесе, и я смогу обратиться к ним напрямую.

Я сказал, что необходимы дополнительные вложения, так как расходы оказались немного выше запланированных, но мое обращение было словно просьба отчаявшегося бедного рабочего, просящего «Дженерал Моторс» поднять ему зарплату. Я закончил говорить при полном молчании присутствовавших, а потом поднялся председатель собрания и сказал:

– Чарли, это бизнес. Ты подписал контракт, и мы ждем от тебя его строгого соблюдения.

– Я могу выпускать и шесть картин за два месяца, если вас устраивает именно такое качество, – только и сказал я.

– Это тебе решать, Чарли, – равнодушно ответили мне.

Но я решил продолжить:

– Я обращаюсь к вам, чтобы поддержать высокие стандарты качества моей работы. Ваше безразличие говорит о том, что вы плохо разбираетесь в психологии и не смотрите в будущее. Вы имеете дело не с производством колбасы, а с созданием индивидуального продукта.

Никакой реакции на мои слова так и не последовало. Я не мог понять, в чем дело, ведь я приносил им прибыли больше, чем все остальные.

«Думаю, это имеет отношение к так называемой кинематографической конвенции, – сказал Сидни. – Ходят слухи, что все продюсерские компании решили объединиться».

На следующий день Сидни встретился с Дугласом и Мэри. Они тоже были серьезно обеспокоены, потому что срок их контрактов истекал, а «Парамаунт» молчал. Как и Сидни, Дуглас думал, что это связано со слиянием компаний. «Было бы хорошо нанять частного детектива и разобраться, что к чему».

Мы все согласились и наняли детектива – очень умную и классно выглядевшую девушку. Через некоторое время ей удалось подцепить исполнительного директора одной из ведущих продюсерских компаний, который позвал ее на свидание. В отчете она написала, что проходила мимо «объекта наблюдения» в вестибюле отеля «Александрия» и улыбнулась ему, а потом извинилась, сказав, что перепутала его с одним из своих знакомых. В тот же вечер «объект» пригласил ее на ужин. Из отчета стало ясно, что этот тип был похотливым хвастуном в стадии чрезвычайной сексуальной озабоченности.

В течение трех вечеров подряд наша девушка встречалась с ним, увиливая от всех иных контактов с помощью различных уловок и обещаний. В процессе общения она собрала всю информацию, которая помогла понять положение дел в киноиндустрии. «Объект» и его коллеги готовили сорокамиллионную сделку по слиянию всех продюсерских компаний с последующим навязыванием пятилетнего контракта всем кинопрокатчикам в Соединенных Штатах. Он также сказал нашему детективу, что необходимо перевести весь бизнес на правильную основу, а не отдавать его на растерзание группке сумасшедших актеров, получающих астрономические зарплаты. Девушка узнала все, что нам было нужно. Вчетвером мы показали отчет Д. У. Гриффиту и Биллу Харту, которые заявили, что они полностью на нашей стороне.

К моменту конфликта мы являлись самыми привлекательными фигурами в кинобизнесе. Более того, наше решение не было делом добровольным, а вытекало из сложившихся обстоятельств. Нашей задачей было не дать кинопрокатчикам заключить пятилетние контракты с предполагаемым продюсерским объединением, убедив их, что без участия звезд новые фильмы не будут ничего стоить. Мы решили, что за вечер до их конвенции появимся в главном зале ресторана отеля «Александрия» и после обеда сделаем заявление для прессы.