Мозг и его потребности. От питания до признания - Вячеслав Дубынин

Кроме того, существует родительская агрессия.

Если же вдруг появляется какой-то хищник или просто неприятное существо ставит под сомнение благополучие детенышей, тут-то и включается материнская, родительская агрессия. Она, конечно, очень мощно сцеплена с материнской мотивацией и, по сути, базируется на ней. То есть чем сильнее самка, например курица, ориентирована на цыплят, чем выше у нее уровень пролактинов и окситоцина, тем сильнее будет агрессивная реакция на некий внешний потенциально или реально опасный объект.

В итоге вы можете увидеть совершенно бесстрашную птицу, нападающую на собаку, которая гораздо крупнее по размерам. Собака обычно знает, что курица будет биться до последнего за своих цыплят, и именно собака, как правило, в такой ситуации пускается наутек.

Итак, для запуска материнской агрессии чему-то подозрительному часто достаточно просто появиться рядом с детенышем. Этого уже хватает, чтобы мама напала: «Я свое дитя обидеть не дам» – вполне понятная для всех реакция. Ее интенсивно исследуют, поскольку данную ситуацию довольно легко смоделировать в экспериментах на животных.

Разнообразные «контексты» включения агрессии объединяет фактор возникновения отрицательных эмоций при неудаче. Центр отрицательных эмоций находится в заднем гипоталамусе, рядом с центрами страха и агрессии. В результате агрессия способна образовывать комплекс с очень многими поведенческими программами. Сенсорные воздействия, индивидуальный опыт, гормоны, усиливающие эти программы, усиливают и соответствующий тип агрессии.

Например, срабатывание программ свободы. Нам присуще стремление выйти из некого замкнутого, ограниченного препятствиями пространства. И вдруг это не получается, например кто-то вас запер в комнате. Многие в этой ситуации начнут агрессивно реагировать на дверь, пинать, кричать, стучать кулаками. То есть, если что-то пошло не так, включается агрессия, вливая дополнительную энергию в поведенческие акты. Это достаточно универсальный способ решения многих проблем, хотя и не всегда безопасный и социально одобряемый. Социум, воспитывая людей, все время стремится научить нас контролировать агрессию. Потому что если кто-то начал кричать и драться, то тут уже до административной, а то и уголовной ответственности недалеко. И тем не менее агрессия – это очень частый компонент нашего поведения, хотя бы в ритуализированной форме. Например, в гневе человек разбивает чашку или комкает бумагу и бросает ее на пол.

Тем, кого интересуют поднятые вопросы и вообще проблема активно-оборонительного поведения, настоятельно рекомендую прочитать замечательную книгу Конрада Лоренца «Агрессия»[39], написанную в середине XX века. Конрад Лоренц, как известно, получил в 1973 году Нобелевскую премию за свои работы (правда, в основном за исследования импринтинга) совместно с двумя другими великими зоопсихологами – Николасом Тинбергеном и Карлом фон Фришем[[40] ]. Но, кроме импринтинга, Лоренц много работал с агрессией, изучал, как она присоединяется к другим поведенческим программам – материнскому поведению, территориальному, стремлению лидировать, как переадресуется в случае невозможности прямой реализации.

Материнская агрессия. Можно ли ее перехитрить?

Довольно часто материнская агрессия не столько запускается, сколько блокируется. Она способна иметь такой тотальный характер, что все существа вокруг воспринимаются как враждебные, и лишь специальные сигналы выключают агрессию родителя. Конрад Лоренц приводит пример из жизни индюшек, для которых самое главное – писк цыпленка. Индюшка, у которой вылупились первые птенцы, кроме этого писка, ничего про них не знает. Потом, когда у нее появляется второй, третий выводок, опыт накапливается и нейросети ее мозга настраиваются. Индюшка уже знает, как ее детеныши зрительно выглядят, как двигаются. Но при появлении первого выводка только писк является показателем, что это ее потомство, а все остальные существа атакуются.

Поэтому, например, если у глухой индюшки вылупились птенцы, она их убивает, потому что не слышит писка. Работает и обратная ситуация. Если индюшке, у которой впервые появились новорожденные, подложить чучело хорька, внутрь которого вставлено электронное устройство, транслирующее писк цыпленка, то молодая мать отнесется к чучелу так же, как к своему собственному птенцу. Она возьмет его под крыло, будет греть и оберегать. А ведь в природе хорек – смертельный враг всех цыплят. То есть один-единственный слуховой стимул выключает материнскую агрессию, а без него материнская забота не запускается.

Важнейшим компонентом выключения материнской агрессии является импринтинг («запечатление»), который Лоренц первым изучил и описал. Процесс запечатления, когда мама запоминает уникальный (у млекопитающих) запах детеныша, или его внешний вид, или голос, позволяет к врожденно заданным стимулам, выключающим материнскую агрессию, добавить еще и некие результаты обучения.

Существуют примеры того, как можно воспользоваться импринтингом и «вписаться» в материнско-детское взаимодействие животных. Так, на уже упоминавшейся в главе 5, в разделе «Импринтинг», лосиной ферме в Костромской области научились доить лосих. Для этого доярка, принимающая роды у лосихи, натирается плацентой или околоплодной жидкостью. Лосиха, обнаружившая около себя существо странное, но пахнущее так же, как ее лосенок, принимает его. Лосиха начинает воспринимать доярку как собственного детеныша и позволяет доить себя. Пользуясь этим, на ферме регулярно получают лосиное молоко.

Наши домашние животные, как правило, представляют собой исключение из правил.

Для того чтобы «дикая тварь из дикого леса», как писал Р. Киплинг, стала вашим милым домашним животным, нужно на протяжении сотен и тысяч поколений отбирать все менее агрессивные особи. Так идет целенаправленный отбор по уменьшению агрессивности, это касается и собак, и кошек, и вообще всех домашних животных, вплоть до белых крыс и черно-бурых лисиц.

Лабораторные белые крысы являются потомками серых крыс (Rattus norvegicus). Серые пасюки очень агрессивные существа, а белую или капюшонную крысу вы можете спокойно брать в руки, она вас не покусает, за исключением случаев материнской агрессии. Если вы к крысе-маме, которая ухаживает за своими розовыми, беззащитными, слепыми детенышами, полезете в клетку, она вас может довольно сильно укусить: «Ничего личного, это же дети, а дети – святое!»