Хранитель пограничной крепости - Ольга Голотвина

И везде – в подземелье, на башнях, на стене – перед ним время от времени вспыхивали яркие зеленые глаза, и звонкий голос рассекал окружающий гомон:

– А в Доме Исцеления не хватает полотна для перевязи... и ниток шелковых – раны зашивать...

– А в Доме Исцеления мало тюфяков и одеял... надо хотя бы соломы свежей на пол постелить...

– А в Дом Исцеления еще не заходил жрец для благословения...

Арлина не старалась привлечь к себе внимание. Дочь Клана знала, что ее выслушают. Вот и сейчас – стоило ей заговорить, как все почтительно смолкли. Орешек сдержал раздражение.

– Жрец сейчас у ворот, – мягко сказал он. – Благословляет их, чтобы выстояли под ударами тарана. А второй жрец на пустыре крестьян успокаивает.

– И Зиннитин туда же пошел, – кивнула Арлина. – Проверяет, не притащили ли деревенские в крепость заразу.

– Ну вот, – терпеливо, как ребенку, объяснил Орешек. – Раненых пока нет, так что в Доме Исцеления...

– В Доме Исцеления, – перебила его Волчица, – не хватает рабочих рук. Шайвигар обещал двоих рабов, а прислал одного, да и тот придурок, годится только воду таскать... А мой господин не удосужился взглянуть хозяйским глазом...

Орешек обреченно вздохнул и посмотрел вниз. Долину обрамляли шатры, меж которыми плясали огоньки костров.

– У них три башни, – озабоченно подал голос дарнигар, – а не собирают ни одной. Вообще не видать, чтоб к штурму всерьез готовились. Что-то тут не так...

Орешек не понял тревоги старого воина. Не лезут враги на стены – и хвала Безликим!

– Раз внизу спокойно, загляну в Дом Исцеления, иначе прекрасная госпожа меня загрызет до смерти... Где Левая Рука? Почтенный Аджунес, ты идешь со мной!

Хранитель застучал каблуками по крутой каменной лестнице. Шайвигар, тревожно пыхтя, двинулся следом.

Арлина тоже шагнула было к лестнице, но была перехвачена Иголочкой. В руках у рабыни был плащ со знаками Клана Волка и красивая меховая шапочка в форме волчьей головы.

– Нельзя ж так, ясная госпожа! Холодно на стене, ветер! А внизу, говорят, сам силуранский король! Вдруг ближе подъедет – а Волчица, как жена простого десятника, по стене без знаков Клана разгуливает!

– Если король подъедет к стене крепости, то не затем, чтобы пялиться на женщин, – отозвалась Арлина, стараясь не показать, как заинтересовала ее такая перспектива. А руки сами потянулись к плащу. Дорогая, ни разу не надетая вещь, подарок жены Мудрейшего...

– А шапочка удержится на прическе? Ты мне волосы так высоко подняла...

– У меня с собой шпильки, светлая госпожа.

* * *

Хмурое небо низко склонилось над Медвежьим ущельем. Ни одна птица не тревожила ударами крыльев недвижный воздух под серыми тяжелыми облаками. Лес замер в предчувствии грозы – или чего-то еще более страшного.

Айрунги стоял на утесе. Темный плащ неподвижными складками стекал с плеч, худая желтая рука сжимала посох с навершием в виде сиреневого стеклянного шара.

Колдун знал, что ничьи глаза не видят его сейчас. Даже приказ короля вряд ли заставил бы какую-нибудь отчаянную голову красться за страшным Ночным Магом в безлюдную чащобу, карабкаться на утес над пропастью...

Горделивая усмешка тронула губы Айрунги. Он поднял жезл. Мир покачнулся и плавно, медленно закружился вокруг утеса.

На миг Айрунги почувствовал страх. Но тут же это мимолетное ощущение утонуло в волне восторга: в его руке магия! Он – Ночной Маг, и пусть завидуют ему Сыновья Кланов, унаследовавшие от предков имя, но не силу!

Душа содрогалась от безумной радости, но руки были спокойны и тверды – руки алхимика, привыкшие иметь дело с хрупкими ретортами и ядовитыми снадобьями. Уверенно и крепко тонкие пальцы держали посох, который внезапно сам, без хозяйской воли, закачался и наклонился, указав навершием вдаль, через пропасть. Вращение прекратилось. Колдун устремил жадный взор туда, куда кивнул посох.

Наступила жуткая, мертвая, вселенская тишина. И в эту тишину, ударив по напряженным нервам чародея, ворвался негодующий вой. Его поддержал второй голос, третий... Ничего не видел Айрунги, кроме камней, поросших мхом и низкорослыми цепкими сосенками, но, как наяву, стояли перед ним неподвижные серые фигуры с покатыми плечами и длинными тощими лапами.

– Там! Там Врата Миров! Оттуда я поведу вас на битву, дети мои!..

От наплыва чувств голос Айрунги сорвался на писк. Чтобы не упасть, чародей оперся на посох, как на простую палку. В этот миг высшего счастья он забыл, что сила его была краденой. Свершилось то, о чем мечтал когда-то тихий мальчик в повозке бродячих циркачей. Он повелевает Воинством Мрака!

* * *

Проходя мимо шаутея, Хранитель и Аджунес встретили Тайхо, который сосредоточенно волок за руки двоих малышей лет шести. Те, сопя, упорно вырывались.

Заметив Хранителя, Тайхо взмолился:

– Господин мой, заступись! Все наши на стене, копьемет собирают, а меня десятник послал по крепости вот эту мелочь отлавливать!

– И куда ты их? – заинтересовался Орешек.

– В шаутей, к Миланни. Она их там вареньем кормит и сказки рассказывает! – презрительно сплюнул маленький воин.

Шайвигар вгляделся в замурзанные, полные молчаливого протеста мордашки.

– Эти вроде... из «городка», да?

– Верно, господин, это плотничьи близнята. Мне велено всех хватать, без разбора, а то на стену лезут не хуже вражьей армии, солдаты не успевают их за уши вниз стаскивать. Вот мне и приказали всех в шаутей загнать. Только с мужичьем, что на пустыре толчется, промашка вышла. У них детвора дикая, как волчата! Вцепятся в родителей и вопят... Дере-евня! – Тайхо снова сплюнул. – Я уж отступился, только велел папашам да мамашам получше приглядывать за своими принцами наследными.

Он покрепче перехватил пленных карапузов и снова попросил безнадежно и тоскливо:

– Хранитель, заступись! Неужто для меня поважнее дела не найдется?

– С чего это я буду отменять приказ твоего десятника? И приказ-то правильный. Сам подумай: пойдут враги на приступ, встанешь ты на стене, а детвора у тебя под ногами суетиться начнет...

Тайхо смирился и поволок дальше свою отбивающуюся добычу.

– Конечно, – улыбнулся им вслед Орешек, – разве приманишь малышей сказками да вареньем, когда вокруг такое творится!

– Как бы нам Тайхо удержать подальше от боя? – озабоченно отозвался Аджунес.

– А пусть ему десятник велит охранять женщин и детей. Позлится мальчик, но приказа ослушаться не посмеет. Он же солдат!

Хранитель не первый раз был в Доме Исцеления – просторном каменном здании, разделенном на два помещения. Одно из них предназначалось для больных и сейчас пустовало. Набитые соломой тюфяки были грудой сложены в углу. Другая комната, поменьше, походила на камеру пыток. Середину занимал большой стол, по углам столешницы были вбиты железные кольца с широкими кожаными ремнями на них. Один из трех стоящих вдоль стен ларей был открыт, в нем лежали инструменты столь жуткого вида, что Хранитель не стал их внимательно рассматривать. Возле ларя трое рабов перебирали инструменты, проверяя, в порядке ли они.