Атлетичный мозг. Как нейробиология совершает революцию в спорте и помогает вам добиться высоких результатов - Амит Кетвала

— Мы стараемся не доводить до серой пелены, — говорит он в ходе нашей беседы в ангаре его команды накануне этапа в Гдыне. — А само это состояние ощущается как нарастание перегрузки, и потом тебя как будто сплющивает в кресле. Внутричерепное давление падает, соответственно, внутриглазное тоже, и в глазах темнеет. Сначала появляются пятна либо резко падает периферийное зрение и происходит резкое сужение поля зрения, так называемое туннельное зрение. Если ты сам за штурвалом, в этот момент надо резко напрячь мышцы пресса, чтобы кровь не так быстро отливала от головы.

С этими словами Боном издает рычание, почти как зеленый великан Халк из одноименного фильма. При напряжении пресса происходит сужение просвета кровеносных сосудов, что снижает скорость оттока крови от головы. Чем-то напоминает перекрытие одной из полос шоссе. Летчики часто прибегают к этому способу, чтобы справиться с воздействием перегрузок. Кстати, полезный совет: точно так же можно делать, если начинает темнеть в глазах при резком вставании.

На противоположной стороне участка, отданного командам для подготовки к соревнованиям, мы беседуем с соперником Бонома по «Воздушным гонкам» Найджелом Лэмом. Ему 57 лет, и сегодня он живет в Оксфордшире, однако акцент выдает в нем человека, долгое время жившего в Африке. Лэм родился в Родезии (современное Зимбабве), где, по его словам, «ничего, связанного с полетами, не было и в помине». Однако его отец имел опыт управления самолетами во время Второй мировой войны, поэтому Найджел заболел небом еще с детства. В 18 лет он поступил на службу в ВВС Родезии, а в 1980 г. перебрался в Великобританию, где стал одним из самых знаменитых исполнителей фигур высшего пилотажа в мире.

«Самое важное, что нужно учитывать, имея дело с перегрузками, — это их продолжительность, — объясняет он. — Если спрыгнуть с высоты стола, тело испытает довольно сильную перегрузку, но не более чем на одну наносекунду, поэтому мы не успеем ничего почувствовать. Все дело во времени и в скорости циркуляции жидкостей внутри организма. Летая на таких самолетах, мы можем легко достичь перегрузки 9–10 g. В тот момент, когда пилот на несколько секунд входит в зону 7–8 g, он должен быть предельно внимателен, потому что может потерять сознание из-за перегрузок.

Потемнение в глазах — это верный сигнал опасности, — продолжает Лэм. — Если не придать ему значения или слишком долго находиться под воздействием сильных перегрузок, можно на несколько секунд потерять сознание».

Этому предшествует серая пелена, потом туннельное зрение и страшные шесть или около того секунд полной слепоты, когда пилот тем не менее остается в сознании. Затем наступает состояние близкое к потере сознания, именно тогда перегрузка начинает сказываться на психических функциях человека. Это может проявляться в виде потери кратковременной памяти, затрудненной речи или нарушения слуха. Дэвид Ньюман пишет в книге «Пилотирование скоростных реактивных самолетов» (Flying Fast Jets): «Пилот в целом продолжает видеть и слышать, но не придает значения или не реагирует адекватно на то, что он видит и слышит».[193] Симптомы могут не проходить до 20 секунд, а этого более чем достаточно, чтобы в воздухе произошла трагедия.

Исполнитель фигур высшего пилотажа Арт Шолл однажды рассказал о случае, когда он потерял сознание во время выполнения вертикальной «восьмерки». Ему показалось, что он услышал звук будильника, после чего испытал смутное ощущение, что ему надо срочно сделать что-то очень важное. Когда он полностью пришел в сознание, то понял, что летит вниз головой в миле от зоны, где проходили полеты.

Известно множество случаев гибели пилотов вследствие потери сознания из-за перегрузок в условиях боевых действий, периодически у посетителей парков аттракционов появляются страхи по поводу того, что катание на американских горках может привести к повреждению мозга, однако регламент соревнований исключает подобные инциденты. За перегрузками тщательно следят специальные судьи, и, если у кого-то перегрузка превысит 10 g, этого пилота снимают с соревнований. В Гдыне так произошло с канадцем Питом Маклаудом, у него при выполнении резкого виража на стыке двух участков трассы была зафиксирована перегрузка более 11 g.

Лэм считает, что риски в данном случае преувеличены: «В момент потери сознания тело расслабляется, и перегрузка сразу исчезает, это предусмотрено самой конструкцией самолета. Как только пилот отпускает органы управления, перегрузка исчезает, и пилот восстанавливает контроль над ситуацией».

С ним такое уже случалось. «Дважды, — уточняет он. — Один раз я сделал это специально, по наивности, я тогда только учился летать на реактивных самолетах. Я набрал высоту где-то от 7500 до 9000 метров, после чего намеренно вызвал большую перегрузку, просто чтобы почувствовать, как это. Мне не понравилось. Совсем. Во второй раз это произошло тоже в реактивном самолете, но теперь уже с инструктором. Он вызвал максимальную перегрузку в тот момент, когда я этого не ожидал. Создавать перегрузки в любом случае лучше самому: так ты хотя бы знаешь, что тебя ждет, и можешь подстроиться. Ко мне тогда не сразу вернулась острота внимания. Все было вроде нормально, просто я не реагировал. Мозг был в порядке, но способность адекватно реагировать вернулась только через несколько секунд».

Лэм говорит, что существует несколько приемов, позволяющих снизить риск потери сознания от перегрузки: «Нужно замедлить движение крови от головы вниз. У меня в кабине пилота спинка кресла сильно отклонена назад, благодаря чему расстояние между сердцем и мозгом по вертикали становится меньше, поэтому сердцу легче сохранить приток крови к мозгу. А ноги находятся в приподнятом положении, поэтому отток крови к ним уже довольно затруднен. Остается сжать грудную полость».

Чтобы показать, как это делается, Лэм набирает воздуха в легкие: «Глубокий вдох, задержать дыхание. Затем напрячь мышцы пресса, бедер и икроножные мышцы, после чего выдыхать короткими толчками по 10 % объема легких. Делая такую серию коротких выдохов, вы продолжаете дышать, сохраняя давление в грудной полости. Так вы чередуете напряжение и расслабление. Все очень просто».

Чтобы было еще проще, пилоты на соревнованиях обязательно должны летать в специальных костюмах, защищающих от перегрузок. В таких костюмах, плотно облегающих тело пилота, предусмотрены четыре так называемые жидкие мышцы, которые обеспечивают давление в нижней части тела. Принцип действия тот же, что и у давящей повязки, которую накладывают при растяжении лодыжки, но здесь все гораздо серьезнее, поскольку костюм реагирует на усилия, которые делает сам пилот.

«Я его терпеть не могу, — признается Лэм. — Он сковывает движения, тяжелый, в нем неудобно и к тому же очень жарко. Где-нибудь в Малайзии в сорокаградусную жару да при высокой влажности это просто убийство. Вдобавок он весит ровно 6,5 килограмма. Я так и сказал, чтобы мой костюм взвесили и чтобы он ни на грамм не был больше той массы, что заявлена по номиналу».

Не важно, нравится этот костюм пилотам или нет, — все равно хорошо, что они могут соревноваться в условиях, когда риск потери сознания вследствие перегрузок сведен к минимуму, и что есть способы, позволяющие сохранить приток к мозгу кислорода, который необходим ему для нормального функционирования.