Путь силы. Первый пояс - Михаил Игнатов

Как бы ни был силен дух города, восстановивший его в первозданном виде, но кое-что у него всё же не вышло. Я о тех самых разрушенных поместьях, что сделали своим убежищем звери города. Только теперь я заинтересовался: он не мог их восстановить или не захотел? Мог он и к Зверям, идущим к Небу, относиться как гостям города или... как к уцелевшему воспоминанию об их хозяевах? Почему бы и нет, особенно глядя на нашу спутницу, послушно идущую рядом с Лейлой.

Ещё одна фиолетовая пелена миража и я с удивлением понял, что мы оказались рядом с одной из моих отметок. Той, что подписана «Богач с кисетом». И здесь что-то дрогнуло у меня в душе. Я бросил взгляд на сестру с Пантерой Миурой, затем назад и влево, туда, где всё ещё можно было разглядеть на фоне затянутого облаками Брата вершину пирамиды медитации, так и не скрытую от меня миражами, а затем вверх, к Небу. Не знаю кого именно нужно благодарить за этот подарок, но поверить в такое совпадение невозможно. Особенно... Особенно вспоминая слова Каори о том, что шэну позволено немного больше, чем простому гостю города, который в нём никто.

Я остановился у ворот знакомого огромного поместья, снова взглянул на полотно, свисающее с отвеса крыши. Тайро. Кажется, я где-то уже слышал это имя. Неважно. Поклонившись, громко произнёс:

— Я вижу непорядок в этом дворе и тело, что нужно предать, — споткнулся, вспомнив, об отличии в здешних событиях, продолжил, — земле. Прошу духа города позволить мне, шэну, войти и исправить случившееся.

— Леград!

— Не волнуйся.

Лёгким движением руки успокоил маму и шагнул, положив ладонь на ворота. Странно, конечно, всё это выглядит: ограда из цветущего кустарника мне по пояс и посреди этого — старые, обветренные каменные столбы, да такие же древние ворота высотой в два моих роста. Но открылись они легко и беззвучно, как и всё в этом городе — лишь притворяются ветхими.

Сделав первый шаг, я замер, вслушиваясь в свои ощущения и звуки. Ни следа того, что поместье решило наказать незваного гостя. Так же, как этого, лежащего в нескольких шагах от меня. За эти прошедшие недели тело ничуть не изменилось. Да и глупо было бы думать так. Что они по сравнению с годами, которые минули с момента его гибели?

Я снял с пояса погибшего имперский меч и кисет. Обнаруженные под сдвинувшейся тканью браслет и медальон, по виду сильный амулет неизвестной мне работы, оставил. Это будет уже чересчур — снимать их с костей. Да и к чему? Даже их внешний вид мне ничего не говорит. Осторожно перетащил рассыпающиеся кости с дорожки к поместью на улицу, уложив их у самой ограды на траву. Снова сказал, обращаясь в пустоту, на этот раз тихо, уверенный что вездесущий дух услышит и так:

— Прошу простить этого гостя и похоронить его.

Едва я выпрямился, как останки словно провалились под траву. Она лишь едва качнулась, будто кости и ткань в один миг превратились в воду, впитавшуюся в сухую землю.

Снова поклонился, но на этот раз уже исчезнувшему мёртвому:

— Прошу простить меня, неизвестный старший, за мою дерзость. Я воспользуюсь вашей добычей, а взамен могу предложить лишь это. Покойтесь с миром и не держите на меня зла.

Лейла выглянула из-за спины и поинтересовалась:

— Ты думаешь, он тебя слышит?

Оглядев сестру, я хмыкнул:

— С тобой рядом поверишь и не в такое.

— Ну, ты сравнил! Небо и давно мёртвого Воина.

— Значит, хотя бы Небо точно меня услышало.

— А, ну, это другое дело. — Лейла кивнула. — Услышало.

Я даже вздрогнул от этих слов. И зарёкся уточнять правильно поступил или нет. Не стоит вообще вмешивать в дела собственной совести мелкую сестру. Да и с добычей я не торопился. Повторю — уж что-что, а ждать я умею. Даже с этим. Это от меня точно никуда не могло убежать. Лишь устроившись на ночной привал, я занялся мечом и кисетом. Да и то с трудом. Что бы я ни говорил себе о новых способностях сестры, но спокойно смотреть, как она и впрямь легла, прислонившись к боку огромного Зверя, оказалось нелёгким испытанием. Впрочем, у меня была с собой привычная страховка. Из кисета сектанта появился Флаг. Встряхнув его, ударил о мостовую, привычно наблюдая, как он словно стал с ней одним целым. Теперь, пока снова своей рукой не потяну его, он не упадёт.

— Появись. Охраняй. Вон того Зверя не тронь.

В который раз всмотрелся в туманное лицо призрака. Мне кажется, что я даже начал узнавать некоторые лица. Точно могу сказать, что их стало гораздо меньше, чем в том сражении, когда я пытался выжить в его руках. Уже привычный мужчина старше мамы, пять или шесть юношей от моего возраста и лет до двадцати пяти, два ребёнка и две девушки. Одна сильно старше меня, другая сравнима со мной возрастом. И чаще остальных я всё-таки вижу мужчину. Как сейчас. Призрак кивнул и скользнул влево. Теперь с одной стороны нас защищает, я надеюсь на это, зверь Миражного, а с другой — призрак, созданный сектантами. Как там говорил Гунир? Если меч был закалён в крови, неужели я не воспользуюсь трофеем? Пусть этот трофей и страшит, но я не только смело использую его, но и даже уже десятки раз снабжал силой, позволяя опустошать Зверей. Интересно к чему всё это когда-нибудь приведёт?

Возможно, к тому, что мне всё же придётся освободить эти несчастные души и разрушить Флаг. Я качнул головой своим мыслям в последний раз и вернулся к ложу: теплому меховому плащу, что расстелил на мостовой. Первым делом поднял с него цзянь. Лакированные ножны словно не заметили прошедших лет. Лезвие тоже. Оно вышло с лёгким, едва уловимым шорохом, открывая глазам серебристую под светом луны, полированную сталь. Мои крохотные познания в кузнечном деле Пояса не дают мне возможности определить его качество, но клеймо у гарды явно оставлено кузнецом, а значит он не может быть дешёвым. Но сталкивать клинок этого меча в ударе с Пронзателем, чтобы удовлетворить простое любопытство, я не имею ни малейшего желания. Неважно даже то, что на нём нет и следа начертаний, кто знает, может быть, они давно исчезли вместе со смертью мастера. Всё равно меч — это не моё. Он снова лёг на плащ.

Кисет. Как и думал в руках словно обычный атласный мешочек под деньги или мелочь. Пустой. Но здесь я уже знаю, что делать и колебаться не буду. Шип моего Молота проколол кожу пальца и на ткань упала капля. Прошло всего мгновение и хотя глаза по-прежнему видели лишь дно мешочка, но вот духовное зрение показывало другое. Это и впрямь кисет Путника. И предыдущий хозяин подготовился к походу в Миражный гораздо лучше меня. Впрочем, у него и возможностей было больше.

Я ожидал многого, но даже моя фантазия не могла предположить, что в Первом бывают такие артефакты. Вот за это и впрямь должны просить на аукционе десятки голубой яшмы. Передо мной открылась целая кладовка, размерами едва ли не с ту, которая была у нас в доме Гряды. У стен три шкафа в мой рост с открытыми полками, заваленных вещами. Что там говорить — даже на полу оказались сложены обычные мешки, вроде тех, которые мы с мамой до сих пор несли за спинами по улицам Миражного.