Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX–XX столетий. Книга I - Алексей Ракитин

общались совершенно платонически, несколько раз сходили в кино и потанцевали в клубе, а после перевода солдата в Эль-Пасо все отношения свелись к письмам, в которых обсуждались песни, кинофильмы, книги и погода.

Согласитесь, в этом месте история приобретает какой-то сюрреалистический оттенок. У девушки есть некий юноша, к которому она испытывает нежные чувства, пишет письма, думает о встрече и… при этом каждый вечер за рулём собственной машины она выезжает на улицы опасного города, подбирает каких-то пьяных солдат и матросов и привозит в собственную квартиру, дабы те поспали до утра на её диване.

Это как такое может быть вообще?

Впрочем, вернёмся к событиям последних часов жизни Жоржетты. Расставшись с Роуз Гилберт она отправилась в благотворительную столовую, в которой предполагала поработать тем вечером. Компанию ей должна была составить некая Джун Зиглер (June Ziegler). Детективы, разумеется, Джун отыскали и допросили. Историю из её уст они услышали довольно интригующую.

По словам девушки в последний вечер жизни Жоржетта много танцевала и была, что называется, нарасхват. И всё было бы ничего, но какой-то неприятный солдат повёл себя с нею настойчиво и бестактно — постоянно пытался оттеснить девушку от других молодых людей, демонстрировал неудовольствие, когда её приглашали другие солдаты или матросы, и как будто бы нарывался на конфликт. Жоржетта сказала Джун, что ей очень неприятен этот солдат, но она постарается быть с ним мягкой, дабы не допустить какого-либо инцидента. Мордобой никому не был нужен — за такое столовую могли закрыть, а подобного исхода ни Жоржетта, ни Джун, ни другие волонтёры не желали.

Немного странная, конечно же, логика, ну да ладно, не станем касаться причуд женской психологии… По словам Джун, подтвержденным другими свидетелями, Жоржетта покинула столовую в интервале от 22:30 до 23:30. Разброс в целый час, кстати, тоже выглядит странно, неужели все были так увлечены танцами и жареной картошкой, что не следили за часами вообще? И это при том, что продажа и употребление спиртного в столовой были категорически запрещены.

Всеобщая шумиха, поднятая прессой и новостными каналами местного радио вокруг таинственного убийства Жоржетты Бауэрдорф, имела определенные положительные стороны. В полицию обращались люди, в разное время контактировавшие с убитой и желавшие рассказать об этом. Самым ценным свидетелем такого рода стал сержант Гордон Аадланд (Gordon Aadland), встретившийся с Жоржеттой уже после того, как та покинула столовую поздним вечером 11 октября.

Не вполне трезвый сержант бродил по улицам и пытался «голосовать» в надежде попасть на бульвар Сансет. Неожиданно воле него притормозил «олдсмобиль», за рулём которого находилась привлекательная девушка. Она согласилась бесплатно отвезти Аадланда куда тому нужно, в пути они мило поболтали и очень по-доброму расстались.

Американские газеты весьма заинтересованно следили за ходом расследования.

Сержант отправился своей дорогой, очень довольный тем, как складывался вечер, но не это было самым важным в его показаниях. Он рассказал о том, куда поехал «олдсмобиль» после того, как Аадланд из него вышел — так вот, он поехал в сторону, противоположную той, где находился «El Palacio». Другими словами, Жоржетта не поехала домой!

Неожиданный поворот, правда?

Есть сильное такое подозрение, что сержант Аадланд не отделался бы от детективов малой кровью и надолго стал бы главным подозреваемым в этом деле, если бы не один пустячок. К тому моменту, когда он дал свои показания, детективы уже знали, что Жоржетта Бауэрдорф вернулась в свои апартаменты в одиночестве. Нашёлся свидетель, который видел, как девушка выходила из своей машины около 00:30 или чуть позже. И никто её не сопровождал.

Нашёлся и другой ценный свидетель, живший неподалёку. В ночь с 11 на 12 октября этот человек слышал душераздирающий женский крик: «Остановись! Остановись! Ты же убьёшь меня!» («Stop, stop, you’re killing me!»). Крик, раздавшись один раз, более не повторялся — по этой причине мужчина решил не вызывать полицию. По словам свидетеля, женский голос был слышен около 02:30 с той стороны, где находились апартаменты Жоржетты Бауэрдорф. Детективы были уверены, что свидетель слышали звуки борьбы девушки с насильником, но если это предположение было справедливо, значит, моменты прибытия Жоржетты домой и нападения на неё были разделены значительным интервалом времени (около 2 часов).

Стало быть, убийца не приехал вместе с жертвой, а прибыл к её дому много позже. Но это лишь запутывало картину произошедшего, поскольку получалось, что Жоржетта добровольно впустила неизвестного в апартаменты, не видя его лица [светильник у входной двери, напомним, не горел!]. Это могло произойти лишь в одном случае — если убийца и жертва были знакомы ранее… Простая и довольно ясная на первый взгляд картина трагедии странным образом усложнялась и запутывалась.

Продолжая настойчивый розыск лиц, общавшихся с Жоржеттой, полиция обнаружила того самого солдата, который по словам Джун Зиглер некорректно вёл себя вечером 11 октября в столовой. Им оказался некий Космо Вольпе (Cosmo Volpe). Он чрезвычайно удивился тому, что кто-то посчитал его ухаживания навязчивыми. В своё оправдание Вольпе сказал, что сама Жоржетта осталась чрезвычайна довольно общением с ним. Когда же ему сообщили о жалобах Жоржетты, Вольпе удивился ещё больше — сам себя он считал верхом остроумия, дружелюбия и элегантности, мечтой любой девушки во плоти! Молодой человек, судя по всему, относился к категории тех ярких персонажей, которых мы сегодня, выражаясь языком бытовых образов, относим к категории жизнерадостных дебилов. В любом более-менее многочисленном форумном сообществе можно найти представителей этой неистребимой категории придурков — они заполняют собой всё пространство, трещат, несмешно шутят и пребывают в твёрдой уверенности, что именно они и есть самая соль земли или интернет-форума.

Высокий, глуповатый, самовлюбленный и обидчивый Космо Вольпе отлично подходил на роль убийцы, поддавшегося порыву гнева, но у него имелось непробиваемое alibi. Из столовой он ушёл после Жоржетты Бауэрдорф — произошло это около 23:30 — и не один, а в обществе сослуживца, сержанта Джеймса Дрисколла (James Driscoll). Последний не только доставил подвыпившего Вольпе к проходной, но дотащил буквально до койки, поскольку размещались оба военнослужащих в одной казарме. Их появление наблюдало довольно много сослуживцев, так что какой-либо обман со стороны Вольпе и Дрисколла можно было исключить.

Разумеется, очень важно было отыскать таинственного человека из Эль-Пасо, к которому Жоржетта собиралась отправиться в последний день своей жизни. Мог ли он