Гринвич-парк - Кэтрин Фолкнер

— Хелен? Прости, что заставил ждать. Как самочувствие? Чем могу служить?

Голос Брайана — такой, как обычно — действует на меня успокаивающе. Я делаю глубокий вдох, чувствую, что сердцебиение замедляется. Я представляю Брайана в его офисе на центральной улице, вазочку с конфетами в золотистых фантиках на его столе, фотографию, на которой он запечатлен с детьми на лыжном курорте. Скучная умиротворяющая картина.

— То, что я сейчас скажу, тебе покажется безумием, но ты уж прояви ко мне снисходительность, — говорю я, пытаясь придать голосу беспечность. — Я только что получила письмо, адресованное мне. В нем говорится, что наш дом перезаложен. Но мы ведь его не перезакладывали, да? Оформлением последней закладной занимался ты, и до даты погашения еще лет пять. Так ведь?

— Да, верно, — соглашается Брайан. — Не помню, чтобы мы переоформляли закладную.

— Вот и я о том же. Иначе хотя бы один из нас это вспомнил, — резюмирую я и через силу издаю смешок.

— Разумеется, — хмыкает Брайан. — Так, постой, я сейчас подойду к столу. Что именно написано в письме?

Я зачитываю ему.

— А теперь вообще какая-то ерунда. Здесь говорится, что кредит выдан на реконструкцию дома?

— Да, странно. На какую сумму?

У меня снова учащается пульс. Рука, в которой я держу письмо, чуть дрожит.

— М-м. Здесь написано, что на 85 процентов от стоимости недвижимости. Это… 3,6 миллиона фунтов.

На другом конце линии молчание.

— Прости. Я что-то не понял, — наконец произносит Брайан. — Прошлый раз вы закладывали дом под ничтожно малую сумму, правильно?

— Вот и я так думала.

— Точно… я как раз открыл документы. Тогда сумма займа составляла менее 100 тысяч фунтов. Только то, что оставалось по обязательствам твоих родителей на момент их смерти. Да, теперь припоминаю.

Я слышу, как он щелкает мышкой, закрывая «окно».

— Почему кредитор решил, что вы хотите взять в долг 3,6 миллиона фунтов?

На этот вопрос у меня нет ответа.

— Ладно, Хелен, ты только не волнуйся. Наверняка всему этому найдется невинное объяснение, — говорит Брайан. Но если судить по его голосу, сам он в том не уверен. Обеспокоен. Я чувствую, как сердце колотится все быстрее и быстрее, ладони увлажняются.

— Оставь это мне, хорошо? Я сам разберусь. Позвоню кредитору. Что за компания?

Я читаю название, контактный номер телефона.

— Я про такую никогда не слышала. А ты?

Он не отвечает.

— Брайан?

— М-м, хорошо, Хелен. Сама по этому номеру не звони. Ничего не предпринимай, ладно? Я займусь этим делом немедленно. Телефон не отключай. Как только что-то выясню, сразу с тобой свяжусь.

— Спасибо, Брайан, — сиплым голосом благодарю я, киваю со слезами на глазах и кладу трубку.

Звоню Дэниэлу, он не отвечает. Набираю ему сообщение, прошу срочно мне перезвонить. Болит спина. Я грузно опускаюсь в кресло и смотрю в окно. Снова льет дождь, улица — акварель в мглистых тонах, небо растворяется в лужах. Я нащупываю обручальное кольцо на левой руке, кручу и кручу его на пальце.

Смеркается. Я снова и снова проверяю свой телефон. От Дэниэла ни ответа, ни привета. Батарейка садится; нужно подняться наверх за зарядным устройством. Серена с нашей последней встречи ни разу не перезвонила мне. А я хочу дать ей понять, что она всегда может на меня рассчитывать. Хочу узнать, как Рори. Но она отдалилась от меня с тех пор, как я рассказала ей про обнаруженные записки и поделилась своими подозрениями насчет Рори.

Я иду в кухню, беру банку с крышкой, в которой держу ромашковый чай. Сил нет, будто всю энергию высосали из моего тела. Я просто хочу спать. Представляю, как ложусь на диван, одну подушку зажимаю между коленями, другую подкладываю под спину.

До меня доносится скрежет замка на входной двери. Я резко поворачиваюсь. За непрозрачным стеклом — чей-то силуэт.

— Хелен? Вы дома?

Я даже не сознавала, что затаила дыхание. Прислоняюсь к буфету, ругая себя: нервы совсем стали ни к черту.

— Хелен, вы хотели меня видеть.

— Да, простите. Простите. Входите.

Это всего лишь Вилмош, бригадир ремонтников. У меня напрочь вылетело из головы, что я просила его зайти и взглянуть на фундамент в подвале, что у него остались наши ключи. Я впускаю его в дом.

Вообще-то, я на грани того, чтобы отменить вызов. Мне отчаянно хочется прилечь, отдохнуть. Но раз он пришел, я объясняю ему про бетон, про трещину в новом фундаменте.

— Я знаю, Дэниэл попросил вас на время приостановить работы, но меня это беспокоит. Вы не могли бы взглянуть?

Вилмош растерянно смотрит на меня.

— Хелен, я больше у вас не работаю. Дэниэл отказался от моих услуг. Нанял других парней.

— Кого?

— Каких-то других, — презрительно фыркает Вилмош. — Вот, возьмите. — Он отдает мне комплект ключей от нашего дома.

Я прячу их в ладони. Возникает неловкое молчание. Почему Дэниэл меня не предупредил, что мы поменяли подрядчика? Я думала, он работает с Вилмошем уже давно.

— Хелен, мне не хотелось бы вас затруднять… — Бригадир смотрит на мой живот. Он теперь громадный, почти гротескный. Мне даже на улицу стыдно выходить. — Ваш муж… мне нужны деньги. Для моих ребят. Он должен заплатить нам за ту работу, что мы выполнили. Я жду уже долгое время.

Я в смущении потираю лоб.

— Вилмош, простите ради бога. Я не знала, что мы задержали выплату. Думала, Дэниэл все это отслеживает. Но у него сейчас столько забот. Я уверена, уверена…

Я хватаюсь за буфет. Комната закачалась. В уголках глаз снова мельтешат черно-белые спиральки, похожие на скрученные фантики.

— Хелен, прошу вас. — Лицо бригадира полнится добротой. — Не беспокойтесь сейчас о деньгах. — Помолчав, он говорит: — В сообщении вы написали, что появилась трещина. Хотите, чтобы я посмотрел?

Когда Вилмош возвращается из подвала, я отмечаю, что он с ног до головы в пыли и хмурится в задумчивости.

— Ну, что скажете?

Он качает головой.

— Либо воды перелили в раствор, либо с маркой бетона ошиблись. Но… не знаю. Вообще-то, не похоже. — Он чешет голову. — Можно я приведу еще одного человека, чтобы он тоже посмотрел?

— Конечно, — отвечаю я. — Срочности никакой нет.

— Ладно, — кивает Вилмош, — тогда я приду завтра. Вам уже лучше?

Я поднимаю глаза на него, натужно улыбаюсь.

— Гораздо лучше, правда. — Я встаю со стула, включаю чайник. — Пожалуй, выпью чаю с ромашкой и постараюсь немного поспать.