Стихия боли - Иван Стрельцов

— А-а, — зашипел Кун. Скосив глаза, он увидел рукоятку ножа, пригвоздившую его руку к деревянной балке. Потом посмотрел на дверной проем, который закрывала чужая тень. Стон застрял в его горле — там стоял демон, именно он или его собратья приходили за душой кхмера в наркотических кошмарах. Позабыв о боли, ничего не соображая от ужаса, Кун последним усилием воли попытался выхватить из кобуры «кольт», но исчадие ада оказался проворнее. Он рванулся, выкидывая вперед правую руку. Из рукава в ладонь прыгнул небольшой нож, клинок которого тут же пробил запястье боевика, воткнувшись в тростниковую стенкумат. Пистолет полетел на земляной пол. Боль пронзила тело Змея, разрушенное частым употреблением самодельного наркотика, лицо приобрело зеленоватый оттенок и покрылось потом. Он стоял неподвижно, не в силах шевельнуться.

— Ты как, майор? — Денис склонился над Натальей, сдергивая с ее рук самодельные путы.

Губы Серпень были разбиты в кровь, а под левым глазом набирался цветом большой синяк. Открыв мутные от боли глаза, она посмотрела на склонившееся над ней разукрашенное камуфляжной краской лицо морпеха и, страдальчески морщась, тихо спросила:

— Вы кто, ПСГ?

— Вроде того, — неопределенно ответил Давыдов, помогая летчице подняться.

— Вовремя успели, — ворчливо произнесла Наталья. На глазах изумленного Давыдова она буквально в считаные секунды преобразилась. Нагнувшись, подняла оружие, привычным движением взвела курок и, прижав короткий ствол к мокрому от пота лбу кхмера, без колебаний нажала на спуск. Выстрел прозвучал неожиданно громко, голова боевика от попадания крупнокалиберной пули взорвалась бурой жижей…

Аборигены, увидев своих гостей живыми и почти невредимыми, да еще в окружении зелено-коричневых существ, заметно приободрились, но по всему было видно, они испытывали благоговейный страх перед пришельцами.

Соплеменники первым делом освободили своего вождя, смыли кровь с лица и под руки, беспрестанно кланяясь, подвели к летчицам. Склонив голову, старик что-то горячо им говорил на своем птичьем языке.

— Ты понимаешь, что он говорит? — Денис обратился к проводнику, когда тот подошел к ним в сопровождении радиста.

— Благодарит небеса за спасение и спрашивает, что делать с трупами боевиков, — перевел Чен Оха.

— Скажи, это уже их дело, — устало буркнул Давыдов. — Хотя, пусть закопают, а нет, могут скормить свиньям. Хрюшек у них много, сожрут без остатка.

Услышав такое предложение из уст пришельца, вождь отпрянул назад и ошалело заморгал глазами, не понимая, что это было: шутка или действительно серьезный совет.

Растолковать аборигену эту шараду Давыдов не успел, к нему подошел Колесник. На лице ротного оружейника он увидел несвойственную ему печать озабоченности.

— Слышь, Гусар, шняга получилась.

— Какая еще шняга? — насторожился майор.

— Одной из этих обезьян удалось слинять, — Костя кивнул в сторону убитых красных кхмеров.

— Как это, слинять?

— Я ему с ноги зарядил, он влетел в хижину одного из этих дядей Томов. А сейчас пошел подбирать тигриную шкуру, ну, сам понимаешь, чего добру пропадать, а там вместо трех жмуров — два, — объяснил ситуацию Ку-Клукс-Клан. — Видно, зацепил этого недомерка по касательной, а он очухался и слинял.

— Твою мать! — разозлился командир группы, хотя и понимал, что руганью положение не исправишь. Посмотрев на Иволгина, приказал: — Птица, срочно радио на Большую землю. Пусть вытаскивают нас по-быстрому, а то здесь скоро соберутся повстанцы со всей страны…

— Змей убит, они все убиты! — перед Мангустом стоял красный кхмер из сопровождения Куна, одна половина его лица была смята мощным ударом, отливая сплошной гематомой.

— Кто убил их? — глаза Мангуста налились кровью бешеной ярости.

— Их убили демоны, — прошептал боевик, в суеверном ужасе пятясь к выходу.

— Какие демоны? Говори или отправишься следом за Змеем! — новый командир отряда кхмеров потянулся за лежащим на столе автоматом.

Боевик быстро заговорил, прижимая к груди грязные руки. Он взахлеб рассказывал все, что когда-то слышал из наркотического бреда Куна, о чем между собой судачили другие боевики, о чем красным кхмерам поведал сельский староста. И что видел своими глазами. Картинка получилась еще та, сплошная фантасмагория, настоящие ужасы, способные повредить неподготовленную психику, но Мангуст был не робкого десятка. Его абсолютно не пугало сверхъестественное, кхмер был до мозга костей материалистом и после того, как несколько лет прожил вместе со сбежавшим в Китай Пол Потом, верил только в вечное учение Великого Кормчего Мао. Кроме того, только там он видел достаточно такого необъяснимого, что мистические ужасы просто меркнут, как утренний туман под жаркими лучами светила.

— Это не демоны, — тоном, не допускающим возражений, заявил Мангуст, его и без того узкие глаза превратились в две тонкие щелочки. — Это волки, и мы на них устроим охоту. — Не поворачивая головы, он громко произнес: — Поднимай отряд, идем на большую облаву. Я лично развешу их головы в той деревне, где эти дикари посчитали, что небо решило их взять под свою защиту.

Сидящий неподвижно в углу невысокий пухлогубый черноволосый юноша Юи был для Мангуста в одном лице адъютантом, порученцем и любовником. Несколько месяцев назад подросток прибился к отряду красных кхмеров и сразу приглянулся заместителю командира. После этого Мангуст его не отпускал от себя ни днем, ни ночью.

Подросток встал с тростниковых матов, покрытых домотканой подстилкой, и направился к выходу. Объявить красным кхмерам о походе заняло несколько минут. Когда боевики стали спешно собирать свои пожитки и оружие, Юи выскользнул из заброшенного храма и скрылся в джунглях. Далеко юноша не ушел, через метров сто он проворно вскарабкался на небольшое деревцо — там в ветках кроны примостилось птичье гнездо. Юи сунул внутрь руку и вытащил прямоугольник спутникового телефона с небольшой солнечной батареей, позволяющей ему оставаться в рабочем положении достаточно долго. Включив телефон, юноша произнес в микрофон:

— Это Юи, намечается большая облава.

— Это очень интересно, — из динамика до лазутчика донесся знакомый голос с характерной хрипотцой.

Лазутчик вкратце рассказал все, что слышал в «норе» Мангуста, а в конце добавил:

— Можно я сам убью эту похотливую свинью?

— Нет, — последовал категоричный ответ. — Включи радиомаяк и возвращайся в отряд, а судьбу Мангуста оставим на волю провидения. Пока…

Фени Ланг — двухметровый чернокожий верзила, в прошлом выпускник Чикагского колледжа права, капитан «зеленых беретов», оперативный офицер Управления по борьбе с наркотиками — все это было в далеком прошлом. Уже десять лет, как Ланг сменил себе хозяина, и вместо борьбы с наркотиками встал на защиту одного из крупнейших поставщиков преступного зелья из Юго-Восточной Азии, решив для себя моральный аспект очень просто — «раз бога заменили деньги, то следует неистово поклоняться им».