Леди и вор - Натали Смит

Королеву эти разговоры злили. Пойти против решения Совета она не могла, но в интерпретации была вольна. Несколько лет подряд каждый дракон из списка потенциальных супругов был обязан пробыть на острове несколько дней, дабы помочь Королеве в исполнении священного долга. За этот период Королева откладывала яйца трижды, в каждой кладке по два десятка яиц. После того, как юные дракончики принимали человеческую форму, их отдавали отцам – а те до последнего не знали, улыбнулась ли им удача. Понятное дело, не каждому удавалось зачать наследника с первого раза, некоторые являлись на остров дважды, или даже трижды, но возвращались ни с чем…

– Она решила, что быть отцом принцессы – слишком большая привилегия и возможность влиять на будущую Королеву. Нарочно устроила так, чтобы только самые доверенные слуги знали, чья это девочка. Приемного отца тоже подбирала она, у Маулая к тому времени уже были дочери, да еще его лучший друг в тот год погиб на охоте, и тоже оставил девчонок, а Маулай удочерил… Одной больше, одной меньше, слегка поправить возраст – и поди догадайся, которая принцесса. Она же зачарована накрепко, от человека не отличишь…

После рождения Ясмин Королева категорически отказалась от дальнейшего продолжения рода. Для принцессы составили новые списки потенциальных супругов – и тут снова пришел черед удивиться коварству ее матери. Ни один дракон из тех, кто посещал Мать Драконов в период зачатия дочери, не имел права становиться ее мужем. Элессар помнил волну возмущения, вызванную этим указанием, а еще помнил слова Королевы, сказанные наедине: «Пусть не лезут к девчонке, старые пни!..»

Мстительная, коварная, опасная, древняя – и все равно невыразимо прекрасная…

Несколько минут лорд Элессар молчал, погруженный в воспоминания, и Джеймс придавленный новой порцией информации о драконьих повадках, молчал тоже. А потом ректор снова усмехнулся и закрыл глаза, чем-то очень довольный.

– Месяц назад у меня получилось создать действенное поисковое заклинание. Я-то, конечно, пытался найти Реджа, но эти гады действительно хорошо его спрятали, удалось определить лишь примерную зону, пара сотен миль в диаметре. Зато на карте была вторая точка. Я сперва глазам своим не поверил – но поверить, что Редж десять лет провел на острове Королевы, еще сложней.

– Почему? – хмуро поинтересовался Джеймс. Он прислонился к стене, но тут же выпрямился – камень показался ледяным.

Элессар скривился.

– Когда она выбирала первого мужа, лет двадцать с лишним назад, я хотел внести его в списки. Он ведь не сын покойной королевы, его мать… А, неважно. Он категорически отказался, мы поссорились. Сейчас я понимаю, что дело было не в Ясмин, а в Гэбриэле, и с Анной наверняка не вышло по той же причине. Дрожал, засранец, над своими тайнами, а ведь вопрос можно было решить куда раньше! Хотя я тоже хорош, но… Ладно. Но мне очень любопытно будет поговорить с ним о его личной жизни. Думаю, случай представится совсем скоро.

Джеймс вскинул голову, и ректор, не открывая глаз, кивнул.

– Я чувствую его, он совсем близко. Значит, и он меня чует… Ох, пусть только попадется мне! Если и он добровольно работает на этих… – тут ректор произнес пару слов, смысла которых Джеймс не понял, но это явно было ругательство. – Не знаю, что я с ним сделаю!

– Вы заперты и не можете превратиться, – напомнил Джеймс. – Раз уж он десять лет тут торчит, не давая о себе знать, одно из двух – либо его похитили, либо он в сговоре с сестренкой и вашему появлению не обрадуется. Помашет ручкой в окошко и пустит нас обоих на корм рыбам, чтоб лишнего не болтали.

– Дракона очень сложно убить, – хмыкнул ректор. – К тому же… Нас ведь очень мало, Джимми. Так мало, что даже злейшие враги не решаются на убийство. Мы можем ненавидеть друг друга, калечить, держать в темницах, блокировать возможность обращения, – он поднял руку с тяжелым металлическим браслетом и демонстративно покрутил запястьем. – Но убивать… На это была способна лишь старая Королева, да и та очень редко пользовалась своей привилегией. Мы все в какой-то степени ее дети… – Он вздохнул, окинул собеседника долгим взглядом, сел и похлопал ладонью по койке. – Иди сюда, вежливый ты мой, сколько можно стоять.

Джеймс, помедлив, воспользовался приглашением и уселся рядом. От дракона исходило ровное, уютное тепло – весьма кстати, он основательно заледенел. Джеймс невольно шмыгнул носом и сам на себя разозлился. Герой с насморком – курам на смех…

– Тогда почему вы сказали, что мой отец спас вас от смерти? Кто-то же попытался?..

– Попытался, – странным тоном подтвердил ректор. – Но это… Скорее, несчастный случай. Что тебе говорила мать?

Джеймс поморщился. Джейн Даррел после смерти мужа совсем сдала, первые несколько недель она только и делала, что рыдала целыми днями. Ему было девять, он мало что понимал, но какое-то шестое чувство говорило, что лишних вопросов лучше не задавать – ни матери, ни другим в ее присутствии. Родственники с ее стороны пожимали плечами и отводили глаза, у отца родных в Драконвиле, где они тогда жили, не было – только где-то на севере. Сестры матери почти сразу после похорон увезли их в Чикаго, там она умерла, маленький Джимми остался на попечении тетушек, а потом… Потом было много чего. Джеймс привык не задавать вопросов, и со временем тайна, связанная со смертью отца, вызывала лишь неуютные ассоциации с материнским горем – и всякий раз он старательно гнал эту мысль от себя.

Несчастный случай. Да, именно так ему и говорили.

– Он работал в Академии, – бесцветным тоном проговорил Элессар. – Занимался библиотекой, вел пару небольших курсов. И помогал мне в других делах. Мы хорошо знали друг друга, можно сказать, дружили. В тот вечер… Было довольно поздно, я не ожидал, что в библиотеке будет кто-то еще. В общем… Студент, из новеньких, полгода не мог обратиться, а я решил, что это отличный повод – поговорить наедине, спровоцировать, вызвать на эмоции…

Он снова вздохнул и умолк. Джеймс нахмурился, прокручивая слова ректора в голове – что-то он говорил совсем недавно, про несчастный случай и «я сам виноват»...

– А он?

– Он обратился. Разрушил половину библиотеки, едва не сожрал меня – я растерялся, признаться. А Эдвард выскочил ему наперерез, с артефактом-ловушкой… Драконьи боги, мы ведь как раз собирались найти материалы по этой чертовой ловушке!..

Джеймс закрыл глаза, продолжая слушать. Ловушка сработала – опасного дракона удалось утихомирить. Вот только энергию неизученный артефакт брал от того, в чьих руках находился – а много ли энергии в человеке?..

Потом, конечно, набежали преподаватели и охрана. Студента отчислили, артефакт спрятали обратно в хранилище и запретили кому бы то ни было к нему прикасаться. Вдове выплатили компенсацию – однако признаться, что из-за разбушевавшегося дракона погиб человек, означало бы поставить жирное пятно на репутации Академии, так что родным Эдварда Даррела осталось довольствоваться формулировкой о несчастном случае.

– У меня было много проблем из-за того студента, – тихо произнес Элессар после паузы. – Потом меня вызвали к Королеве, учить Ясмин… Я нашел твоих теток, но ты к тому времени уже сбежал из дома, так что я потерпел неудачу – в тот раз, и много раз после. Ты действительно очень хорошо прячешься, Лисенок Джимми.