Милый дом - Тилли Коул

ключами от автомобиля.

– Пойдем, Молли, покажем всем, как пенсионерка доставит тебя в аэропорт Хитроу в рекордное время.

Устроившись в зоне ожидания, я с волнением достала из сумки телефон и уставилась на черный прямоугольник. Комок застрял в горле. Я знала, что внутри было множество сообщений, сообщений обиды и боли. В конце концов я проглотила свой страх и включила питание – шквал эсэмэс и голосовых сообщений заполнил экран.

Первое заставило меня мгновенно заплакать, стоило хриплому алабамскому акценту Ромео зазвучать в моих ушах:

– Молли! Где ты, детка? Я так сожалею о своих словах и что оставил тебя в таком состоянии. Только что медсестра сообщила о моей матери. Господи, Мол, мне сказали, что она напала на тебя… снова! Пожалуйста, дай знать, где ты… Ты ушла из больницы, никому ничего не сказав. Я нигде не могу тебя найти.

Далее переключилось следующее сообщение.

– Мол. – Его голос был срывающимся, наполненным эмоциями. – Появилась статья в газете. О нас… о потере нашего ангелочка. Господи, Мол, там твоя фотография. Мое сердце разбито, а тебя здесь нет. Мою мать арестовали за нападение, отца – за отмывание денег. Пожалуйста, позвони мне. Скажи мне, где ты. Все, на хрен, запуталось. Я схожу с ума без тебя. Я люблю тебя. Вернись ко мне.

Слезы капали мне на колени.

Следующее.

– Молли, это Элли. Сегодня Рождество. Ромео здесь, со мной и моими родителями. Ему не очень хорошо. Он совершенно убит горем – либо молчит, либо злится настолько, что вынужден покинуть дом. Пожалуйста, набери ему. Он во всем винит себя. Говорит, что это его промах!

Следующее.

– Моллс, это Касс. Лучше бы тебе вернуться к чемпионату, девочка, или я выслежу тебя и надеру твою тощую английскую задницу! Фанаты сходят с ума после истории в газете, а Ромео на тренировке ни черта не может сделать. Прекращай жалеть себя! Исправь все, девочка. Это нужно было сделать еще вчера!

Я посмеялась над по обыкновению серьезным тоном Касс.

Весь следующий час я провела, слушая голосовые сообщения Ромео о разбитом сердце, гневе или полном отчаянии, а мои подруги пытались убедить меня вернуться. Последнее сообщение было оставлено сегодня утром. Я нажала кнопку, чтобы послушать.

– Привет, детка, это я. Я сейчас в Пасадене. Завтра игра, и мне захотелось позвонить тебе… снова. Я думаю, раз ты не отвечаешь на мои звонки, скорее всего, ты действительно не вернешься домой. Я знаю, что ты в Оксфорде. Профессор Росс прислала мне электронное письмо. Я просто хочу, чтобы ты знала, что я люблю тебя и это никогда не изменится. Ты нужна мне, детка. Мне нужно, чтобы ты была со мной. Ты моя семья, мое все. Ты – мой дом.

Дом. Я была его домом, милым домом.

Я удалила все сообщения и отправила две смс.

Элли, не говори ничего Роуму – могу не успеть, но я еду в Пасадену. Мне нужно, чтобы ты достала мне билет на игру. Я позвоню тебе, когда приземлюсь… Я так обо всем сожалею, но я возвращаюсь к нему. Я возвращаюсь.

Следующее было намного проще.

Ромео. Я люблю тебя. Я не отказываюсь от нас. Ты тоже мой дом.

Я выключила телефон и направилась к выходу на вылет. Впервые в жизни я бежала к чему-то, а не наоборот.

Глава 26

– Сколько осталось до начала?

– Двадцать минут.

– Мы успеем туда вовремя?

– Все зависит от пробок.

Я откинулась на заднем сиденье такси и написала Элли.

Я: Почти у цели. Движение ужасное. Как он?

ЭЛЛИ: Поторопись, Моллс. Фанаты и операторы продолжают тебя искать. Нас с Касс чуть ли не допрашивают. Ромео плохо выглядит. Продолжает искать тебя на разминке. Судя по выражению его лица, он решил, что ты не придешь.

Гадство, дела плохи.

– Есть успехи?

Костяшки пальцев порядком раздраженного таксиста на руле побелели.

– Послушайте, леди. Вон стадион. Сами видите, все вокруг стоит.

Я вытянула шею и стала разглядывать внушительных размеров здание в конце длинной, забитой автомобилями дороги. Мне необходимо было попасть туда.

До него можно добежать.

Я бросила деньги водителю, выскочила из автомобиля и пустилась в сторону стадиона «Роуз Боул». Люди засвистели и заулюлюкали, когда я, не обращая ни на кого внимания, пробегала мимо в своих коричневых ковбойских сапогах и белом кружевном летнем платье. Я распустила волосы и даже умудрилась нанести макияж, разумно использовав время в самолете. Когда стал слышен рев толпы, я схватила телефон.

Я: Приближаюсь. Встретимся снаружи с билетом.

ЭЛЛИ: Уже в пути. Скоро начало!

Добравшись до входа, я поднялась наверх, перепрыгивая через две ступеньки. Оттуда выбежала Элли в джинсовых шортах, майке «Тайд» и потянулась к моей руке. Ее радостная улыбка ослепляла.

– Моллс, обниму тебя позже. Прямо сейчас нужно бежать. Надень это!

И швырнула в меня мою майку и билет.

Она принесла мою счастливую майку. Она не сомневалась, что я приду. Она не сомневалась во мне.

Я натянула футболку поверх платья, и Элли потащила меня на стадион, на бегу показывая билет сотрудникам. Мы петляли по коридорам, поднимались по лестницам, пробирались сквозь толпы людей и наконец спустились на нижний уровень. Выбравшись из туннеля на яркий солнечный свет, мы увидели, как огромный американский флаг покрывал поле. Национальный гимн как раз подходил к концу – какая-то поп-звезда активно надрывала легкие. Толпа ревела от возбуждения и патриотизма. От вида этой церемонии я застопорилась, но Элли крепкой хваткой тащила меня дальше.

Прямо за перегородками на трибуне я заметила Касс, которая свистела и размахивала руками, указывая на наши места. Судя по радостным возгласам, мое прибытие не осталось незамеченным и фанатами «Тайд». Я знала, что, подними я глаза, увижу себя на больших экранах, поэтому уверенно держала голову опущенной.

Когда я неслась мимо болельщиков, люди отдавали дань уважения моей потере, снимая шляпы в знак сочувствия и похлопывая меня по спине, желая мне сил.

Я застыла на месте.

Элли повернулась ко мне с печальным лицом.

– Это была громкая новость, дорогая, но все здесь желают тебе только добра. Не нужно смущаться. Местные ненавидят, что сделали родители Роума. Они любят вас.

Я сглотнула и, покраснев, подняла руку в знак благодарности за доброту совершенно незнакомых людей.

И мы помчались к Касс, которая, как