Нечто чудесное - Джудит Макнот

– Мелани, подождите, – пробормотала Александра, хотя насамом деле не слишком противилась этой части плана подруги, особенно сейчас,когда усталость все сильнее одолевала ее. – Пообещайте, что не предприметеничего, не посоветовавшись со мной.

– Прекрасно! – весело кивнула Мелани и, помахав на прощаниерукой, исчезла.

Дремота смежила веки Александры, и она свернулась клубочкомв уголке дивана. Разбудил ее звон часов, пробивших десять, и шум голосовбесконечных визитеров в холле. Приподнявшись на локте, Александра недоуменнозаморгала, удивленная тем, что уснула так рано. Наконец она села, прислушиваяськ громким шагам и непрерывному стуку входных дверей и сонно удивляясь, почему,кажется, весь свет стремится сегодня побывать у них… И тут она вспомнила.

Хок вернулся!

Очевидно, все считали, что он дома, и спешили поскорееувидеть его и поговорить – вопреки правилам этикета, предписывающим подождатьхотя бы до завтра.

«Хок, должно быть, предвидел это», – решила Александра,переодеваясь в шелковый пеньюар и ложась в кровать. Возможно, именно потому ипредпочел провести ночь в доме герцогини, предоставив остальным домашнимсправляться с назойливыми посетителями.

Муж, без сомнения, сейчас уже спит, наслаждаясь покоем иодиночеством.

Однако Александра ошиблась. Джордану было вовсе не до сна, иуж тем более он не наслаждался сегодняшним вечером.

Сидя в гостиной дома герцогини в обществе троих друзей,приехавших навестить его, он с непроницаемым выражением лица слушалповествование четвертого гостя, Родди Карстерза, явившегося, по-видимому,специально для того, чтобы поведать «забавные» истории о похожденияхАлександры.

Джордан с неослабевающим вниманием вот уже почти час слушалрассказы Родди. Нельзя сказать, что он при этом был немного недоволен, сильнораздражен или раздосадован. Он был вне себя от бешенства. Пока он ночи напролеттревожился, что сталось с обезумевшей от горя любящей молодой женой, та успелавзбудоражить весь Лондон! Пока он заживо гнил в тюрьме, поклонники дрались замалейший знак ее внимания! Пока он лежал в оковах Алекс выиграла скачки вГрешем-Грин и даже вызвала на шуточный поединок лорда Мейберри, причем своимиоблегающими мужскими лосинами сумела так интриговать противника, чтопрославленный фехтовальщик был вынужден признать поражение. Она посещалаярмарки, оказалась замешанной в какую-то двусмысленную историю с викариемСотби, которому, как мог поклясться Джордан, было не менее семидесяти лет. Иэто еще далеко не все!

Если верить Карстерзу, более шести дюжин поклонников просилиу Тони ее руки. Отвергнутые обожатели сначала спорили, потом ссорились из-заАлександры, и, наконец, один из них, Марбли, пытался похитить ее; какой-томолодой щеголь, Сивли, опубликовал стихотворение, прославляющее ее прелести,под заглавием «Ода Алекс»; старый дурень Дилбек назвал в ее честь сорт роз…

Откинувшись в кресле, Джордан скрестил ноги, поднес к губамбокал с бренди, продолжая прислушиваться к голосу Родди. Однако на его лице неотражалось ничего, кроме легкого удивления. Он знал: иной реакции от него и неожидали; предполагалось, что таковы все светские браки – мужья и жены быливольны делать что заблагорассудится, пока открыто не нарушали правил приличия.С другой стороны, среди связанного тесными узами братства высокородныхджентльменов было принято, чтобы самые близкие друзья извещали мужчину – совсей возможной деликатностью, конечно, – когда поведение его жены угрожалоперейти допустимые границы и навлечь позор на доброе имя. Вероятно, именнопоэтому его приятели не слишком старались заставить Родди придержать язык.

Карстерз ухитрился приехать одновременно с остальными итолько по этой причине был впущен в дом. Джордан относился к Родди как кслучайному знакомому и к тому же невыносимому сплетнику. И хотя остальные неоднократнопытались вынудить Карстерза сменить тему, по их деланно-безразличным лицам быловидно, что тот скорее всего говорит правду.

Джордан задумчиво взглянул на него, размышляя, почему тот неполенился примчаться сюда и поскорее ??росветить «обманутого» мужа. Всякому вобществе было известно, что Джордан считал женщин годными лишь на то, чтобыразвлекать его в постели. Вряд ли кто-то мог заподозрить, что он способенпотерять голову из-за хорошенького личика или роскошного тела. Как были бы онипотрясены, узнав, что он сходил с ума по очаровательной темноволосой куколкезадолго до того, как она расцвела и стала настоящей красавицей.

Четыре человека, собравшиеся в гостиной на Глочестер-стрит,были бы одинаково ошеломлены, поняв, что внешне бесстрастный, вежливоулыбающийся Джордан кипит от ярости. Почему, черт побери. Тони позволилАлександре зайти так далеко и как могла его властная бабка быть настолькослепа? Очевидно, носительнице титула герцогини Хоторн все сходит с рук! Джорданне мог переделать прошлое, однако в его власти изменить будущее этой женщины!Но сильнее всего его злили не выходки жены и даже не ее увлечения.

Как ни странно, больше всего его приводило в бешенство то,казалось бы, совершенно незначительное обстоятельство, что все называли ееАлекс. Все. Все общество, похоже, было на короткой ноге с герцогиней Хоторн,особенно его мужская половина.

Джордан взглянул на маячившего в дверях лакея и едва заметнокачнул головой, давая знать, что не следует вновь наполнять бокалы гостей.Подождав, пока Родди переведет дыхание, Джордан без зазрения совести солгал:

– Надеюсь, вы извините нас, Карстерз. Мне и этим джентльменамнеобходимо заняться делами.

Родди дружелюбно кивнул и направился к двери, но не раньше,чем нанес последний удар.

– Рад, что вы снова среди нас, Хоторн. Жаль, однако, беднягуТони. Он так же безнадежно влюблен в Алекс, как Уилстон, Грешем, Файтс, Морсбии несколько десятков других…

– Включая вас? – холодно осведомился Джордан. И Роддиневозмутимо поднял брови:

– Конечно.

После его ухода двое из друзей Джордана, лорд Хастингс илорд Фейрфакс, тоже поднялись, смущенно переглядываясь. Чтобы немного ослабитьнапряжение, лорд Хастингс счел за лучшее затронуть тему Королевских скачек,двухдневного стипль-чеза [8], участвовать в которых считалось делом честикаждого аристократа.

– Вы собираетесь скакать на черном жеребце, Хок? –осведомился он.

– Не знаю. Вероятно, на одной из своих лошадей, – ответилДжордан, одновременно силясь подавить злость на Карстерза и вызвать в памятибесшабашную радость полета и победы на самых престижных скачках года.

– Я так и знал. Готов поставить на вас, если выберетеСатану.