Фальшивое счастье - Лина Эрали

не станешь спорить с тем фактом, что никогда не давал поводов сомневаться в своей верности.

Происходит именно то, чего я боялась. Желание верить ему безоговорочно добивает его уверенный, проникновенный голос, который рубит на корню все сомнения.

— Зачем ты на мне женился? Скажи честно, — Костя недовольно хмурит брови, поджимает губы.

— Ты знаешь зачем. Это был холодный расчет, Рита. Мне была нужна жена, которая нуждается в моей поддержке и деньгах. После первого неудачного брака я предпочел честный, открытый договор на взаимовыгодных условиях, чтобы потом не испытывать разочарований, — выдал безжалостно глядя мне в глаза, — а еще я немного помешался на тебе. И ни капли не жалею. Иди ко мне.

Я не стала сопротивляться, удобно устроившись у него на коленях. В голове хаотично бродили мысли, а в груди колотило от волнения, страха, и неуемного желания довериться. Я позволила себе прислушаться к своей интуиции и она меня обнадеживала. Костя не станет отбирать у меня Рому. Но что-то мешало мне быть откровенной и рассказать о той псевдо-журналистке.

— Все получилось совсем не так, как я планировал. И очень этому рад, — прошептал, коснувшись губами виска. — Галя составила список нянь. Стоило заняться этим раньше. Но завтра можем пригласить претенденток.

— Нет! — тут же встрепенулась, — Я не хочу! Я не позволю посторонней женщине приблизиться к моему сыну.

Костя явно растерялся от моей категоричности.

— Помнится раньше ты говорила иначе, но как скажешь. Не буду на тебя давить. В случае чего вернемся к этому вопросу позже. И не к твоему сыну, а нашему, — мягко поправил.

Мы немного просидели так в объятиях друг друга. Это не избавило меня разом от гнетущих чувств, переживаний. Но болезненное давление в груди ослабло, позволяя лучикам надежды пробиваться сквозь толщу сомнений и страхов, наполняя теплом.

Это придавало сил, заряжая меня словно батарейку.

Нашу семейную идиллию и перемирие нарушил Антон, который только освободился и сразу приехал к нам с цветами и огромной игрушечной машинкой на пульте. От угощений он отказался, поэтому они с Костей расположились на террасе с пивом. Друг Кости порывался посмотреть на Рому, но я пообещала показать сына, когда он проснется.

Уже полчаса сижу и смотрю, как моя малютка спит. Это такой невероятный кайф и в то же время странное чувство. Какой же чудесный у нас получился малыш. Не могу налюбоваться им. Главное не превратиться в сумасшедшую “яжмать”, но у меня кажется все задатки к этому.

Рома проснулся и тут же начал горланить, требуя свою порцию еды. Кормила я его долго, медсестра в клинике неустанно инструктировала, объясняла, как это делать. Но я до сих пор не наловчилась. Наевшись сын сразу подобрел. Самое время познакомить его с будущим крестным отцом. Зная, что хорошее расположение духа у сына продлится недолго быстро спустилась на первый этаж, направляясь к террасе, где сидят мужчины.

Оказавшись совсем близко, резко затормозила, унимая оглушающее сердцебиение, чтобы не упустить ни слова.

— Я-то думал ты совсем поплыл с Риткой, — смеялся Антон. — Но добился таки своего, сукин сын. Теперь у тебя есть законнорожденный наследник и доля холдинга в твоих руках. Так что ты в любом случае в выигрыше.

— Я бы скорее прикончил Тараса, чем позволил ему прибрать к рукам хоть один процент акций, — усмехнулся Костя, в то время, как я с трудом удерживала себя на ногах.

Осторожно ступая босыми ногами, словно по битому стеклу я попятилась назад. Рома однозначно чувствует меня, потому что даже сын притих, внимательно вглядываясь в мое лицо.

Едва добравшись до спальни тут же схватила сумку, достала телефон.

— Я не знаю, что делать, во что верить, — всхлипнула в трубку, как только мне ответили. — Мне нужно все обдумать, но здесь я этого сделать не смогу. Не смогу рядом с ним. Ты правда сможешь спрятать меня и Рому?

42

Рита

Мой сын такой чуткий мальчик. Кажется он и вправду остро чувствует меня. В моменты, когда кажется, что нервы сдадут мой крикливый малыш становится на редкость тихим и спокойным. Согревает меня теплым и ласковым взглядом темных глаз, доставшихся ему от отца.

Сейчас я стою в коридоре клиники, мне нужно пройти всего несколько метров, выйти во внутренний двор и сесть в машину, в которой меня ждет Миша.

Но ощущение, что ноги приросли к земле.

Я выдумала причину для поездки в клинику. Костя оказался еще более маниакальным родителем, чем я, поэтому даже не усомнился в моих словах.

Всю неделю я сходила с ума. Костя был невероятно бережным, заботливым и ласковым. Это сбивало с толку.

Меня одолевал соблазн довериться мужу. Отбросить прочь сомнения. Но урывки их разговора с Антоном не давали покоя.

Я постоянно вела споры с самой собой. Снова и снова приводила аргументы в защиту Кости, но страх сносил прочь все доводы.

Пусть я услышала лишь часть разговора, но Антон выразился предельно ясно.

Мой сын часть какого-то замысла Кости, о котором я ничего не знаю и понятия не имею, чем это обернется против меня.

Утром я пришла в спальню, пока Костя спал и любовалась им. Запечатлела в памяти каждую черточку на его лице. Со дня выписки я спала в детской. Костя пытался убедить меня вернуться в нашу спальню, но я была непреклонна.

От няни я тоже отказывалась. На самом деле меня разматывало на куски от страха, что мой ребенок станет постепенно привыкать к присутствию посторонней женщины. И со временем потеряет потребность во мне. Чувство страха постоянно преследует меня и уже становится привычным.

Порой хотелось рискнуть и пойти на откровенный разговор. Спросить у мужа какая связь между Ромой, Тарасом и акциями холдинга. Но всякий раз язык прилипал к небу. А что если только его уверенность в моем неведении спасает меня от чего-то страшного?

Ведь я уже пыталась вывести его на откровенный разговор и он не признался. Нет гарантии, что он будет честен со мной сейчас.

Возможно во мне еще бушуют гормоны и после родов, стресс и страх искажают восприятие действительности.

Мне невыносима мысль о предательстве Кости, но в этой задаче слишком много неизвестных, поэтому действовать иначе у меня возможности нет. Если бы не Рома, я бы наплевала на все страхи, без оглядки доверилась бы любимому мужчине. Но сейчас слишком многое стоит на кону.

Глубокий вдох не возвращает трезвость мысли. На негнущихся ногах делаю шаги в нужном направлении. Понимаю, что оказалась снаружи только, когда свежий воздух ударил