Норвежская рулетка для русских леди и джентльменов - Наталья Копсова

Вся растерзанная и перемазанная, с разбитым фонарем и ножом в глубоком кармане кофты явилась я к компании друзей своего детства. Никто не подумал спросить меня о дополнительных доказательствах, и с чувством глубокого удовлетворения мне удалось проходить в героинях еще два следующих лета. Бабушка, конечно же, устроила незабываемую взбучку, во-первых, за то, что неизвестно где пропадала вечером, не предупредив ее; во-вторых, за разорванную и перепачканную одежду, а, в-третьих, за то, что по возвращении отказалась доесть до конца гречневую кашу с молоком из большой глубокой тарелки. Я этого ожидала и ничуть не удивилась: иной ее реакции на подобные шалости просто не смогла бы себе и вообразить.

* * *

Лежа на промерзшей за ночь деревянной лавочке, я понемногу пришла в себя. Оказывается, я спала, хотя самой удивительно отчетливо казалось, что всю ночь напролет даже глаз не сомкнула. Светало. По-девичьи румяный восход бросал лучистые, розово-сиреневые пятна на немного выхрусталенный за ночь залив, а от гаснущих звезд вместе с прощальным сиянием исходила какая-то чарующая, тихая мелодия, как если бы они были птицами или цикадами. Лиловое, усыпанное блестками бледнеющих звезд небо понемногу становилось сапфирным. С морозным хрустом поднялась я с гостеприимной скамьи и подошла ближе к тонкой полынье на гордых водах. Какая же необыкновенная стояла вокруг тишь! Прямо напротив меня на противоположном берегу белел-светился добрыми голубыми огоньками дом-музей знаменитой норвежской фигуристки и бывшей голливудской звезды Сони Хенни; той самой, из «Серенады Солнечной долины». Я читала, что миллионерша Соня в свои последние годы жизни полюбила ночью танцевать на льду, покрывающем зимой морской залив. Если это на самом деле правда, то все происходило здесь, прямо перед моими глазами, только на сорок лет раньше. Позже, умирая от рака, Соня подарила свой огромный дом и собрание картин родному Бэруму. Видно, всем на свете иногда приходится не сладко!

В бухте слева красивейшие, лебедеподобные яхты Норвегии сейчас стояли укутанными в брезент и издали казались большими серо-зелеными палатками полувоенного образца, а их обычно изящные кружевные мачты торчали вверх в виде чересчур графично-жестких церковных крестов. «Выходила, перстами играя, златокудрая Эос» – ни с того ни с сего прочитала я вслух единственные сохранившиеся в памяти строки Гомера. Свежая морозная прохлада поневоле веселила сердце, и, видно, оттого думалось глубоко и светло несмотря ни на что. А еще, наверное, русская душа всегда будет находить в зимней поре покой, очарование, гармонию и чистоту. Я мягко и легко прислушалась к себе, и обостренная, но не печальная интуиция предложила мне дождаться хотя бы половины десятого утра, чтобы позвонить Алене, излить ей изболевшуюся душу, получить дружескую поддержку и живое участие и вместе с ней решить, что следует делать дальше.

С первого же попавшегося телефона-автомата я подала своей подруге отчаянный SOS-сигнал.

– Хеллоу-у-у… – кокетливо-томно ответил очень нежный и очень заспанный голосок.

– Я разбудила тебя, Аленушка?

– Да, разбудила. В такую воскресную рань ты уже вовсю по хозяйству хлопочешь, хозяюшка наша? Все для дома, все для семьи…

– Да нет, Ален, честно говоря, мне сейчас не до хозяйства! Я всю ночь просидела на пляже в Сандвике, а тебе сейчас звоню, как в клуб взаимопомощи ушибленным жизнью. Аленк, а я ведь ушла от Вадима!

– На пляже?

И тут подружка моментально проснулась от удивления.

– Ой, да ты что! Что ты такое говоришь, Ник! Слушай, опиши мне подробнее, где ты сейчас стоишь и в чем одета, а я свяжусь с каким-нибудь из моих коллег и попрошу его тебя на машине забрать и привезти ко мне. На автобусной станции в Сандвике в своей белой шубке? О’кей, перезвони мне минут через десять – я сообщу тебе цвет и номер машины.

Минут двадцать спустя на жгуче-красном авто за мной был прислан не слишком-то видный собой, но чрезвычайно вежливый и церемонный английский джентльмен лет около пятидесяти по имени Кисс. В автомобиле он много шутил в стиле знаменитого английского юмора, например: «Почему у коров всегда такие печальные глаза? Еще бы, если дважды в день вас дергали бы за титьки, но до секса допускали бы лишь раз в год, то и у вас глаза вряд ли были бы веселыми!»

В который раз меня удивила настолько вежливая этимологическая суть английского языка, что все остроты Кисса отличались неизменной изящной словесностью, джентльменской изысканностью и почти аристократичным остроумием. Вот попробовать эти самые шутки пересказать по-русски или по-норвежски?.. Всю дорогу я много смеялась: делала вид, что мне очень и очень весело.

Кисс (до чего же удивительное имя, в переводе с английского означает поцелуй) доставил меня к подъезду Алениного дома в Мортенсруде, а это почти на противоположном от Сандвики конце города Осло.

«Мне так жаль, что у тебя такие грустные глаза, чудесная девочка. Постарайся научиться принимать все в жизни спокойно, такое умение всегда кстати», – сказал он на прощание, когда я высаживалась из ярко-красного, как пожарный автомобиль, «Ровера». С нетерпением нашла я нужную кнопку с фамилией Алены на переговорном устройстве, одновременно припоминая, что к ней вроде бы надо на третий этаж. Она ничего не сказала и не спросила, а просто распахнула передо мной автоматическую входную дверь в подъезд.

Алена купила квартиру не так давно и почти сразу затеяла в ней ремонт. Я была у нее в гостях только один раз. Сейчас ремонт был почти завершен, и все выглядело свежо, пастельно и приятно глазу. Подруга встретила меня в ярко-малиновом тренировочном трико:

– Я сейчас делаю тренировочную растяжку мускулатуры. Ты раздевайся и проходи, присаживайся на диванчик. Я скоро закончу все упражнения, приму душ, потом легкие косметические процедуры, и мы начнем завтракать.

Женственно обняла и на миг прижалась своей мягкой щечкой к моему носу Алена:

– Ну-ну, не плачь, киска. Мы что-нибудь обязательно придумаем. Где наша не пропадала, а?!

Пока Аленка выделывала все возможные и невозможные гимнастические па и выкрутасы на специальном коврике, я тихонечко притулилась в уголочке большого кресла с бархатистой серебристо-бежевой подушечкой в Алениной гостиной и пыталась вслушиваться в ритмично-медитационные музыкальные мотивы стереопроигрывателя.

«Позвонить домой или не позвонить? А как Игоречек воспринял уход мамы? Что они сейчас делают? Вдруг Вадим обратится в полицию, и они примутся меня разыскивать? А если позвонить и положить трубку? Тоже глупо! Но что же делать?!» Голова прямо-таки раскалывалась от вопросов, как жареный каштан на горячей сковороде.

Аленка к тому времени покончила с косметическими процедурами и вышла из ванной в зеленой крем-маске на лице и на шее.

– Масло кокосового ореха с авокадо плюс эмульсия плаценты плюс экстракт из сперматозоидов. Очень омолаживает кожу и моментально подтягивает даже самые мельчайшие морщинки. После этого сразу выглядишь лет на пятнадцать моложе, и это – только как минимум.