Тайный ребенок для безжалостного дона - Эшли Сайлас

Большую часть времени я занимался бумажной работой.

Мы смотрим на Кэсси несколько секунд.

— Интересно, какое будет ее первое слово, — говорит Роман.

Я смотрю на него.

— Лучше бы это была "мама", — говорю я.

Он усмехается.

— Посмотрим.

Разговор заканчивается, когда в дверь стучат. Мы с Романом поворачиваемся к открытой двери, где стоят Мария и Роза. Роза улыбается, входя и направляясь прямо к кроватке.

— Не обращайте на меня внимания, я просто хотела пообщаться со своей племянницей, — говорит она.

Прежде чем я успеваю произнести хоть слово протеста, она хватает Кэсси из кроватки.

— Пока, мама и папа, — говорит Роза, имитируя детский голос.

Она машет нам рукой Кэсси, и они уходят. Мы с Романом переглядываемся, а Мария садится на нашу кровать. Ее глаза тут же встречаются с моими.

— Елена, иди сюда. Садись, — тихо говорит она, похлопывая по кровати.

После того инцидента Мария стала ко мне намного добрее. Думаю, чувство вины за потерю моего ребенка заставило ее начать лучше относиться ко мне. Это смешно, потому что она вообще не должна чувствовать никакой вины. Ничто из того, что произошло, не является ее виной, и я ей об этом сказала.

Но Де Лукас общеизвестно упрямы.

Я сажусь рядом с ней, и она берет одну из моих рук, помещая ее между своими. Она смотрит на мое лицо с улыбкой, а затем снова смотрит на сына, который смотрит на нас с любопытством.

— Когда вы двое планируете пожениться? — спрашивает Мария.

Мой рот открывается. Из всего, что я ожидала от нее услышать…

Роман откашливается и пристально смотрит на нее.

— Мы поженимся, когда будем готовы, мама.

Я даже не могу сказать мужчине, что люблю его, а она уже ждет, что мы пойдем под венец. Это просто идеально. Взгляд Романа встречается с моим, и я вижу, что он немного удивлен, когда снова смотрит на свою мать.

— Нет никакой спешки, — добавляет он.

— Не торопишься? — давит его мама. — Кэсси скоро ею станет. Вам не кажется, что пришло время вам обоим попытаться завести еще одного ребенка? И мне бы очень хотелось, чтобы ты сделал это, когда поженишься.

Моя челюсть отвисает еще сильнее. На этот раз Роман маскирует смех кашлем. Он наслаждается страхом, пробегающим по моим венам.

— Мама, не торопись. Как ты и сказала, Кэсси скоро ею станет. У нас много времени.

— Я просто хочу больше внуков, — грустно говорит Мария.

— Ты можешь выдать Тони замуж, — предлагает Роман. — Или Майкл.

— Как будто я могла заставить этих язычников жениться, — бормочет она. — Вы двое — моя единственная надежда.

— Хорошо, мама. Мы поняли.

Мария поворачивается ко мне, сжимая мои руки немного крепче.

— Ты намного сильнее, чем я могла когда-либо увидеть, Елена. И для меня будет честью видеть тебя моей невесткой, — шепчет она.

Ее руки еще раз сжимают мои, а затем она поднимается на ноги.

— Роман, — шепчу я, когда она уходит. — Мне кажется, или я только что получила одобрение твоей матери?

— Красный значок и яркая поддержка, — соглашается он, кивнув.

Затем он делает то, что меня удивляет. Он опускается на одно колено и с беспокойством смотрит на меня.

— То, что сказала моя мама… ты же знаешь, что здесь некуда торопиться, да? Сделаем все в твоем темпе. Мне действительно плевать.

Я улыбаюсь, кладя руки на его челюсть.

— Я знаю. И спасибо тебе за то, что ты такой замечательный.

— Спасибо, что ты моя, — отвечает он.

Ох, кого я шучу? Конечно, я люблю его. Я любила его гораздо дольше, чем когда-либо могла себе представить. И я буду любить его гораздо дольше. Говорят, дом там, где сердце, а у моего сердца всегда не было другого места, кроме него.

День Благодарения в доме Де Лука, который, я думаю, теперь является моим домом во всех смыслах этого слова, в лучшем случае хаотичен. И все это благодаря моему идиоту брату.

— Тони! — Киара огрызается. — Клянусь, если ты сейчас не отдашь мне этого ребенка, я врежу тебе локоть в ребра.

Мой брат закатывает глаза, но не ослабляет хватку на Кэсси, которой, похоже, нравится быть причиной их ссоры.

— Ничего не происходит, Ки, — говорит Тони, не обращая внимания на вспыхивающие глаза Киары.

— Ты держал ее всю ночь.

— Потому что я ее дядя, — заявляет он.

— Ну, я ее крестная мать, — парирует Киара.

Я тихо вздыхаю. Рука Романа обнимает меня за талию, пока мы наблюдаем, как они спорят. Мы закончили ужин час назад, и с тех пор Мария и мой отец удалились в гостиную, чтобы поговорить. Майкл исчез, и, как и мы, Роза с удовольствием наблюдает за сценой, разворачивающейся перед нами.

— Если ты хочешь ребенка, Ки, просто забеременей. Это буквально не так уж и сложно, — сухо говорит Тони.

Рука Киары дергается, как будто она хочет ударить его. Я полностью понимаю это чувство. Когда я собираюсь прекратить спор, рука Романа сжимает мое бедро.

— Нет, мы избегаем этого, — бормочет он.

Он буквально уводит меня прочь, поднимая по лестнице на балкон с видом на ясное ночное небо. Я тихо выдыхаю и тихо вдыхаю.

— Успокаивающе, да? — говорит Роман, накидывая мне на плечи свой пиджак и вставая позади меня.

— Да это оно.

Мы стоим так несколько минут, позволяя прохладному воздуху окутать нас. Я никогда не чувствовала себя более спокойно, чем в этот момент.

— Хочу желтую свадьбу, — говорю я вдруг. Позади меня Роман задыхается от воздуха.

— Прошу прощения?

— Много-много цветов. Ромашки, пионы, гвоздики. Моим платьем будет струящееся бальное платье с цветочным орнаментом.

Роман молчит несколько секунд. Он медленно моргает, словно пытаясь понять, что я сказала.

— Ты хочешь желтую свадьбу, — повторяет он. — Потому что ты не можешь сыграть белую свадьбу, как нормальный человек?