Спартак - Андрей Валентинов

Плутарх:

"Когда Лентул окружил Спартака большим количеством войск, последний, ударив всеми силами в одно место, разбил легатов Лентул а и захватил весь обоз".

Ага! Выходит, не просто "неудачно", но еще и обоз потерял.

Аппиан:

"Один из консулов опередил его и закрыл путь к дальнейшему бегству, а другой догонял сзади. Тогда Спартак, повернув и напав на них, поодиночке разбил обоих. Консулы отступили с поля битвы в полном беспорядке…"

Уже яснее! Знакомый почерк — бить врага по частям. Кто еще что расскажет?

Флор:

"…Напав в Апеннинах на консула Лентула, разбил и его войско…"

Орозий:

"…А Лентул, побежденный Спартаком, бежал".

И, наконец, вновь вспомним поэта Клавдина:

"Огнем и мечом бушевал он вдоль всей Италии, битвой открытой не раз он сходился с консульским войском, у слабых владык отнимая их лагерь".

Не знаю, как вам, дорогой читатель, а мне вот показалось, что я присутствую на допросе какой-то мелкой шайки. Нашкодили, негодники, но признаваться не спешат, слова еле цедят. Мол, правда, было дело, сразились неудачно… Ну и обоз потеряли, есть такой грех… Да, в Апеннинах, именно там горы такие есть… И лагерь тоже профукали… Ну, бежали, так что было делать?

А еще вояки!

В этом дружном мычании можно выделить некоторые важные детали:

— Бой Спартака с Лентулом произошел после разгрома Крикса.

— Римские армии действовали раздельно, причем

Лентул пытался загородить Спартаку путь и окружить его войско, а Геллий догонял.

— Это случилось в Апеннинах.

— У восставших не было численного преимущества, иначе консул не смог бы окружить их "большим количеством войск".

— Спартак сначала разбил легатов Лентула, а потом и его самого.

— Разгром римлян был полный, они потеряли обоз и лагерь.

А что мы еще услышим?

Плутарх:

"В начале войны с рабами, или войны со Спартаком, армией командовал Геллий. Катон участвовал в походе добровольно, ради своего брата Цепиона, который был военным трибуном. Война была неудачной, поэтому Катон не мог проявить по мере сил своего усердия и храбрости. Тем не менее при страшной изнеженности и роскоши, царивших тогда в армии, он высказал свою любовь к порядку, мужество, присутствие духа и ум во всех случаях…"

Уже понятнее! Плутарх пишет о войске Геллия, но едва ли у Лентула порядки были строже. А теперь вновь смотрим на карту.

Где именно, в какой части Апеннин случилась битва, мы не знаем. Очевидно одно — римляне не сумели перехватить Спартака на юге Италии, ведь там гор нет. Очевидно, Лентул и его легаты стерегли спартаковцев на дорогах, ведущих на север, — на Помпилиевой и Аппиевой. Это разумно, ведь Лентул знал, что Спартак собирается прорываться — то ли в Галлию, то ли в родную Фракию. Более того, консул был уверен, что восставшие будут не воевать, а УБЕГАТЬ (Аппиан так и пишет: "бегство"). Значит, лови, окружай, хватай, тащи веревки!..

А Спартак? А Спартак сделал то же, что и осенью, сражаясь с Варинием, — ушел с Помпилиевой дороги, которая вела из Бруттия на север, и, не сворачивая на

Аппиеву, прорвался МЕЖДУ ними, где-нибудь возле города Компасы. Прорвался — и оказался в горах, в тех самых Апеннинах. Пока консул Лентул скликал своих легатов, что дороги сторожили, собирал войско в кулак, спартаковцы быстрым маршем ("убегали"!) двинулись дальше, оставив Беневент, где скорее всего и была ставка консула, по левую руку.

Спартак прорвался, точнее, проскользнул, без больших боев. Бруттий и Лукания остались позади, войско шло по Самниуму. Консул Лентул и его легаты вкупе с военными трибунами дружно моргали глазами, еще ничего не понимая, а Спартак уходил горными тропинками на север.

Идти горами нелегко, особенно с обозом и конницей, но Спартак, конечно же, заранее выяснил маршрут. Время было — и для этого, и для того, чтобы договориться с самнитами о проводниках и поставках провизии. Римских колонистов в горах не встретишь, а местные пастухи любили римлян трепетно, не меньше чем бруттий или галлы.

Что оставалось делать Лентулу? Бежать следом, плутать горными склонами?

Дорогие поклонники Рима и непобедимых римских легионов! Придется вас снова огорчить — римляне в горах воевать не любили и НЕ УМЕЛИ. Римский военный устав предусматривал бой сомкнутым строем манипулов, а какой строй среди паутины горных тропинок? Поэтому римская армия старалась в горах бой не вести, в крайнем случае строить в седловинах укрепления, дабы не пропустить врага. Как раз в это лето победоносное войско Луция Лициния Лукулла подобным образом пыталось добить Митридата в ущельях Команы. Не вышло! Митридат со своими горцами не только ускользнул из-под удара, но и сам загнал римлян в самую скалистую глушь, заставив занять круговую оборону. Ох, и несладко же пришлось Лукуллу! А ведь он, в отличие от консула Лентула, был и вправду талантливым полководцем.

А теперь вспомним, что Плутарх о честном Катоне рассказывал. "При страшной изнеженности и роскоши, царивших тогда в армии" поворачивать в горы, карабкаться по склонам, бросать обоз с серебряной посудой и шелковыми покрывалами? Да ни за что на свете!

Что мог сделать Лентул? Только две вещи. Первое — дать знать своему коллеге Геллию, дабы тот оставил в покое недобитых "галлов" и спешил на помощь. Тут не до амбиций, ведь с каждым днем Спартак все ближе к Риму! И второе — самому попытаться ОБОГНАТЬ Спартака, отрезав ему путь на север. По какой дороге? Аппиева слишком далеко, у моря, а вот Латинская, та, что параллельно ей идет, вполне подходит. Обогнать, свернуть куда-нибудь к Арпину, что на границе Лация и Самниума, а уже оттуда атаковать спартаковцев. Геллий же должен был наступать дорогой, по которой шел Крикс, — от Сипонта на север, вдоль Адриатического моря. В общем, снова Канны — один консул хватает Спартака за горло, второй за ноги…

Что из этого гениального плана вышло, мы уже знаем. Где-то в Самниуме, среди гор, армии Спартака и Лентула встретились. Геллий не успел — слишком далеко был. Впрочем, Лентул был уверен в успехе. Вспомним о "большом количестве войск". Типичная проговорочка по Фрейду, так что зря перепуганные римляне толковали о неисчислимых спартаковских полчищах.

Ох, и любопытно было бы узнать об этом бое подробнее! Побывать бы в палатке у Лентула на военном совете. Представим… Стол посреди палатки, да не простой, резного дерева с гнутыми ножками, вместо лавок или табуретов — кресла, тоже резные, покрывалами покрытые. А на креслах — легаты и трибуны, гладкие да кормленые. И сам Лентул, важный, нос вверх дерет, щеки толстые надувает, карту пальцами холеными разворачивает…

…Никогда не видел его портретов, но уверен — таким Лентул и был. Как же! Консул, патриций, живое воплощение римского величия.

А вот его офицеры. Мало кто из них воевал, зато спеси и амбиций — выше крыши. Сидят у карты и планы военные сочиняют. Стратеги, понимаешь, Ганнибалы! Все точно по Льву Толстому. Помните — "Война и мир", военный совет перед Аустерлицем? Первая колонна туда марширует, вторая — сюда… Не уйдет супостат!