Виза на смерть - Мария Шкатулова

— Ты че, мать, такая квелая сегодня? — поинтересовался Генка, заметив ее унылый взгляд.

— У меня, Геночка, бо-ольшая лажа, — грустно ответила Оксана и, широко разведя руки, добавила: — Во-от такая.

— Чё случилось-то?

— А! — Оксана досадливо махнула рукой.

— Ну так давай, рассказывай. Может, я чем подмогну.

— Не-е-ет… Ты мне тут… ничем. Тут, Геночка, мне никто не поможет.

— Так не бывает. Ладно, давай колись.

Оксана наклонилась к нему через стол и громко прошептала:

— Игорек не хочет на мне жениться.

— Это почему же? — удивился Генка.

— Потому что он хочет… блин! — Оксана прыснула, таким смешным ей вдруг показалось желание Барсукова. — Хочет стать отцом, мать его!

— Так ты его сделай… отцом, — предложил Генка, слегка перепутав назначение полов.

Оксана поцокала языком и, подперев голову кулаком и глядя пьяными глазами в одну точку, раздельно сказала:

— Эт-того я сделать не могу. Не мо-гу.

— Это почему же?

— Много будешь знать, скоро состаришься… Не могу я, блин, иметь детей. Понял?

— Да-а, хреново… — посочувствовал Генка. — А твой-то знает?

— Да ты че… Конечно, нет.

— Так придумаем что-нибудь. Ты только ему не говори… На следующий день Генка позвонил и потребовал встречи. Оксана, сильно перебравшая накануне и пребывающая в дурном настроении, долго не соглашалась. Пришлось намекнуть, что речь идет о возможности решить ее проблему, и Оксана, недоумевая и чертыхаясь, отправилась на свиданку.

— Слушай, у меня идея, — сказал Генка, когда они устроились за столиком кафе. — Ты со своим папиком давно живешь?

— Ну год, немного больше.

— Сколько точно?

— Год и два месяца.

— Вот блин! Хреново…

— Почему?

— Потому что мало.

— Чего мало? Ты что, спятил?

— Я не спятил. Если б ты жила с ним года три-четыре…

— Больной, что ли? Ну и что бы было?

— Я бы мог тебе помочь…

— Как это, интересно знать?

— А так… Понимаешь, если бы я достал тебе ребенка, готового, а ты бы навешала лапшу своему папику…

— Как это — достал? Родил бы, что ли?

— Не родил, дура, а достал. Сечешь разницу?

Оксана усмехнулась.

— Ну так достань.

— Ишь ты какая, обрадовалась: «достань». Достать-то я могу, только вот ребенку уже три года.

— Слушай, — Оксана начала терять терпение, — ты объясни толком: что за ребенок?

— Это не твоего ума дело, ясно? Да и вообще — что говорить, если он все равно тебе не подходит.

— Что значит «не подходит»? Это ты так решил?

— Это не я решил, дура, а природа. Если ты со своим папиком трахаешься только год, то как…

— Кто тебе сказал, что год?

— Да ты сама только что сказала!

— Я сказала, что живу с ним около года, а трахаться мы начали… — она подумала, — еще в 1999 году на Кипре, когда познакомились.

— Ну? — вытаращился Генка.

— Что — «ну», баранки гну. Давай, колись: что за ребенок такой?

— Такой, что обойдется он тебе… в немалую сумму.

— Сколько?

— Ишь ты, какая быстрая!

— Слушай, ты мне надоел. Или говори — сколько и что за ребенок, или катись отсюда к едрене матери.

— Ладно-ладно, «катись»… — примирительно проворчал Генка. — Ты еще благодарить меня будешь. Значит, так. Товар, прямо скажем, не дешевый. Но качественный. — И выпалил: — Сто тысяч зеленых.

— Из золота он у тебя, что ли? — вытаращила глаза Оксана.

— Не из золота, а из хорошей семьи. А это важнее.

— Мальчик, девочка?

— Девка.

— Плохо.

У Генки вытянулось лицо.

— Чем плохо-то?

— Не люблю я баб.

— Дура! Что ты понимаешь! Беленькая, кудрявенькая, прямо куколка! Твой как увидит, так сразу и растает.

Оксана задумалась. До нее постепенно начала доходить суть Генкиного плана, и этот план ей нравился.

— Растает, говоришь..? А как я ему втюхаю, что она от него? И как объясню, где она пропадала все это время?

Генка, обрадовавшись, что клиент клюет, а названная сумма бурного протеста не вызывает, с энтузиазмом воскликнул:

— Тоже мне, проблема! Соври что-нибудь. Вам, бабам, соврать что плюнуть. Скажи — отдала на воспитание.

Оксана вспомнила, что недавно видела по телевизору старый фильм с Софи Лорен, игравшей проститутку, втайне от своего сожителя растившую троих сыновей. Когда парни подросли, она возьми да и предъяви их ему. «Вот, мол, один из них — твой собственный сын». Тот поломался-поломался, покричал-покричал, а потом все-таки женился как миленький — очень уж ему, старому козлу, хотелось стать папашей. Но ведь это когда было? Пятьдесят лет назад? Тогда не было ни ДНК, ни компьютеров, ни экспертиз… Золотое было время — мужику можно было втюхать что угодно. Особенно такому, который хочет, чтобы ему втюхали. А Игорек? А что — Игорек? Игорек уже созрел, Игорек готов обрюхатить первую попавшуюся телку, Игорек уже спит и видит… Тут-то она и предложит ему все готовенькое, и не придется ему ни ждать, ни терпеть возле себя брюхатую бабу, ни даже раскошеливаться на роддом. Раз — и в дамки! То есть в папочки. Разве не красота? А заставить его поверить?.. Что ж, она не дура, она все продумает, все сделает как надо… Вот только бабки. Бабки и документы на ребенка. Вернее, только бабки, потому что, когда они есть, все остальное — не проблема.

И Оксана начала думать. Во-первых, надо было понять, где взять бабки. Во-вторых, ребенка не спрячешь — это не кошка и не собака. А предъявлять его — опасно. Это папику можно лапшу на уши навешать, а обмануть подружек, Аню Молочковскую, Румию Юсупову, Вику Селезневу, Гулю Зейналову, Ирку Гришакову, да что там… даже Люську, собственную подругу детства, которая знает про нее все или почти все, будет трудно. Впрочем, что касается Люськи — тут просто. Люську надо купить. Просто купить и все. Посидеть с ней, распить бутылец, дать денег, поплакать по-бабьи и все рассказать. Она же тоже женщина, должна понять. Правда, плохо, что у нее своих двое — вдруг возмутится? Хотя чего там? Кто ж ей скажет, что он украденный, этот ребенок? Даже наоборот, еще и лучше: у тебя, мол, есть дети, а мне тоже недостает в жизни материнских радостей — каждую ночь плачу в подушку, так хочется прижать к груди какого-нибудь маленького записанного засранца. Скажу, что взяла за огромную взятку из дома младенца. Почему за взятку? Потому что неполным семьям просто так не дают, я узнавала. И не просто за взятку, а без документов. Вот поэтому пусть и попробует достать через мамашу, которая работает в местном загсе, бланк метрики.