Коварный камень изумруд - Владимир Дегтярев

— Выдать надо, согласен, но в казне таких денег нет!

— Денег нет... — угрюмо согласился государь, — а от ассигнаций подлые поляки отказываются. Требуют серебро!

— Так вот, ваше величество, будь у нас сберегательные кассы, мы бы из этих касс взяли наличные деньги и полякам выдали. Не из государевой казны, заметьте, а из народной казны...

Государь Александр Павлович надолго задумался, стоя у портрета своей венценосной бабки, императрицы Екатерины Второй. Она бы не одобрила игру с народом в деньги... Да и обедать давно пора, супруга вон требует к столу.

— Хорошо, оставьте мне свой проект этих сберегательных заведений, я подумаю. Дело это долгое, муторное... народ заманить отдавать копеечки и рубли... Хмм...

— Вы только сделайте одобрение, государь, а уж моё ведомство найдёт, как приманить народ в сберегательные кассы... тут, главное дело, чтобы меценат нашёлся. Уверенный и здравый человек. Сделал бы первый вклад. А потом по нему получил процент. Газеты наши тогда так протрубят, что от народа не отобьёшься.

— Ну, ну, разогнались... Мецената ему. Я своей личной казной меценатствовать не стану. Кладите проект на мой рабочий стол... Отобедать с нами, полагаю, вам некогда?

Дмитрий Александрович Гурьев помотал головой, откланялся и вышел в прихожую. Принял от лакея свою форменную треуголку, надевать не стал, а так и вышел к своему экипажу, помахивая треуголкой и повторяя как песню «меценат, меценат...».

— Мне ваши сказки уже надоели, мистер Егорофф! — пробурчал Александр Христофорыч Бенкендорф. — Второй час сидим, и кроме ваших имён, я ничего толкового не услышал.

— Нет, ваше превосходительство, вы услышали и про моё прежнее состояние прав, и про моё нынешнее состояние...

— Не нужно со мной спорить! Показав мне бумагу... вот она... что вы являетесь почётным гражданином города Невьйорка, будем считать, что вы показали мне свой паспорт. Не более того. Этот же... американский... или чей он господин, он мне ничего не показал. — Бенкендорф ткнул пальцем в хмурого О'Вейзи. — Может, он из Африки приехал... Если вы, господин Егоров, служили при нашей государыне Екатерине Алексеевне в тайной экспедиции, то обязаны знать роль бумаг, конкретных имён и явных фактов, каковые мне требуются для доказательства этого служения.

О'Вейзи сидел на стуле поодаль от стола. Со вздохом хотел сесть поудобнее. Привстал, снова сел. Стул под ним затрещал и рассыпался.

О'Вейзи собрал обломки и под изумлённым взором Бенкендорфа свалил обломки в угол кабинета, а себе взял новый стул из тех, что стояли рядком повдоль стены. Поставил стул рядом с Егоровым и осторожно сел. Стул выдержал огромного ирландца.

— Струмилин! — в ярости проорал Александр Христофорович. — Поди сюда!

В кабинет из-за плотной, тяжёлой шторы, что висела слева от стола Бенкендорфа, вышел сухонький, но ещё энергичный старичок. Там, видимо, имелась потайная дверь в другое помещение.

— Чего изволите, ваше превосходительство?

— Вот этого, который ломает мне тут стулья, отконвоируй пока в подвал... скамейки там гнуть...

О'Вейзи немедленно поднялся со стула. На такую дисциплину Бенкендорф поощрительно крякнул.

— А подождите выполнять приказание, господин Струмилин, — тотчас поднялся со своего стула и Егоров. — Вы ведь служили помощником по управлению делами у подполковника Булыгина, начальника транспортного отдела её величества тайной экспедиции. Вас звать — Николай Ермилович. Вы тогда были поручиком, как и я. Представляться не стану, сами вспомните меня, особого курьера экспедиции Александра Дмитриевича Егорова.

Струмилин осоловело переводил взгляд с Егорова на своего начальника.

— Ну-ну, — кивнул своему подчинённому Бенкендорф, — попробуй, Струмилин, узнай этого человека. Двадцать лет прошло. Так можно и лешего за медведя признать.

— Разрешите, ваше превосходительство, я схожу в архив. Там среди дел господина Шешковского мне встречалось и дело моего бывшего сослуживца Егорова Александра Дмитриевича.

— Иди! — велел удивлённый Бенкендорф. — А я пока... пока современными делами займусь. Ты садись, — приказал он О'Вейзи. — Не стану тебя пока гнать в подвал. Ведёшь ты себя тихо... Только стулья больше не ломай, стулья — инвентарь казённый.

О'Вейзи тихо сел на край своего нового стула.

Его превосходительство, будучи в назревающем злобствовании, поскольку приблизилось время обеда, а подследственные ему попались вроде как иноземцы и, может быть, иноземцы не простые... решил просто занять время... Выполнить до обеда свой урок, а дальше — дело себя покажет... Да, кажись, иноземцы не простые, а с большим влиянием в столице империи, или при больших деньгах. Что тоже есть большая сила против его Службы. Бенкендорф задумал просто накидать этому Егорову разных вопросов, какие в голову придут. А потом придёт и время обеда... а иноземцев, по закону, накормят рыбным варевом в подвале тайного департамента... И все будут довольны...

Надо было работать много, умело и результативно, ибо, как догадывался Бенкендорф, позади него, за спиной, упрямо маячил вечный его вражина генерал от инфантерии Аракчеев. И нынешнего места, что занимал Бенкендорф, Аракчеев желал исступлённо. Посему Бенкендорфу и приходилось тянуть служебную лямку не как бурлаку, вполнатяга, а как вятскому битюгу под жгучими вожжами кучера. Надо было работать, делать то, что пока никто в империи делать не умел. А то ведь Аракчеев... стул под ним подломит... солдафон бешенный!

— Да-с! А сообщите-ка мне, дражайший господин Егоров, — не встречалось ли вам имя... — тут взгляд Бенкендорфа упал на пачку допросных листов Черкутинского, — не попадалось ли вам там, в Америках, имя такого барона Халлера?

— Попадалось, ваше превосходительство. Мало того, вчера я лично видел момент его отплытия на английском корвете от первого причала Балтийского порта. Барона Халлера изволил провожать в Англию... или ещё куда... генерал Савва Прокудин... Тоже мой бывший сослуживец...

Тут Бенкендорф поднял палец, призывая Егорова помолчать, дабы занести его слова на новый допросный лист.

Слова записал. И после этого стал нечаянно улыбаться при последующем разговоре. Ибо у него нашёлся крючок на барона Халлера! Вот он, сидит тут, большой крючок, крепкий!

— Продолжим. А кто таков этот барон Халлер? И что он делает в пределах нашего государства? Можете ответить?

— Проживание он имеет в Америке, в городе Новый Йорк. Состоит на службе у... воров и бандитов, у разных там американских заговорщиков, основной план которых как минимум отрезать от России Сибирь.

— Как отрезать? Откуда знаете?

— А так отрезать. Восстанием сибирского народа и с американской военной помощью. А откуда это знаю? Как не знать. Ведь я, будучи председателем «Американо-Русской Акционерии» изволил проживать в доме одного из заговорщиков по фамилии Зильберман. Он являлся мне тестем...