Странная неожиданность - Борис Владимирович Попов

грести рубли лопатой. Не осилила сама, я бы помогла, любой оберег могу перебороть. Но мужчина даст денег, даже если и не женится, ласки будет требовать, любви. Ну а уж если охомутает, претензий будет – всех святых выноси.

Ей совсем другого надо – ежедневно шлюшничать. Пытается мать хоть слово сказать против – Ксюшка ее зверски лупит.

В походе Оксанка своими ежедневными поисками очередного желающего доймет невиданно, особенно в безлюдных местах. Мало того, что будет кидаться на каждого встречного-поперечного, к вам ко всем еще будет приставать. Ее брать с собой нельзя – все дело опакостит. Поэтому я пойду без нее.

– В ком-то другом?

– Именно. Войти я могу в любую девушку или женщину, согласие только ее нужно.

– Кто же на это согласится? Чужой человек внутри тебя, – ни спрятаться, ни одному побыть. Я бы не согласился.

– Ты – это ты. Ты мужчина, и этим все сказано. Женщина, она мыслит по-другому. Для нее главное не в своей скорлупке укрыться, а чтобы дети и муж были живы и счастливы. Конечно, если она тебе не верит, ни за что в себя не пустит – вдруг гадость какую-нибудь сделаешь, а на нее свалишь, или вовсе в ее мозгах приживешься.

– И кто же тебе, ведьме, может так довериться?

– Кроме Танюши и некому – она меня с детства знает.

Я перевел взгляд на богатырку.

– Тань, у тебя же любовь новая, зачем тебе в мозгах чужой человек?

– Она клятву дала, что когда мы с Олежкой ЭТИМ будем заняты, уходить станет! Вдобавок, это только на время похода.

Я вздохнул.

– Дело твое. Я бы не пустил.

– Ты забываешь, – вмешалась Пелагея, – что ни один черный волхв ведьму убить не посмеет, Танюша по любому жива останется. А у нее ведь сын, его она любит больше всех на свете.

– Невзор тебя рассмотрит в Татьяне?

– Рассмотрит, куда он денется. В нем силы больше, чем во всех вас вместе взятых. Это и его жизни касается, поэтому кудесник не налетит на вас ураганом, а сначала присмотрится – что за люди идут в твоей ватаге, какой силы и способностей.

– Тогда да, резон подселить тебя к Тане имеется.

– И вашему отряду лишний богатырь не в убыток. Мало ли как судьба завернет.

– Да у нас уже есть один…

– А будет два. Запас спину не трет. Деньги подойдут к концу – я придумаю чего-нибудь. Надобно бабе получку положить какую-нибудь, ей сына кормить – не по родне же его отдавать.

– Ладно, – окончательно решил я, – богатырка с нами идет, ты при ней. Сколько тебе здесь платили? – спросил я у золотой работницы, любимицы оборотня.

– Семь рублей этот гаденыш давал, на пристани в два раза больше получала.

– Больше десяти дать не могу, уж не взыщи. Выдадим тебе тридцать рублей, делись там с матерью как хочешь, и уйдем – дольше трех месяцев вся эта катавасия не продлится.

– Неужели так долго камень лететь будет? – спросила ведьма.

– Нет конечно. Но ведь надо еще будет назад дойти, если повезет, и не пришибут где-нибудь по дороге.

– Ты может быть поесть хочешь? – забеспокоилась обо мне богатырка, – сегодня гусей поджарили неплохо.

Золотая баба! Я ведь не Олег, а и за мной следит, чтобы голодным не остался.

– Я из гостей иду, наелся до отвала. Мы сегодня переезжаем в тот дом, где нас вчера Павлин-мавлин привечал.

– Само сорвалось, прости, – извинилась Татьяна.

– Больше так не зови, Павлин обижается. Олег тут остается, один в своей комнате, к лошадям поближе.

Глаза женщины подернулись поволокой в предчувствии массы новых неизведанных чудес при будущем общении с любимым.

– Трудности у нас с Богуславом из-за ведьмы Василисы – шныряет возле нас, явно убить хочет. Пелагея, помоги нам поймать ее.

Женщина подумала.

– Переезжать всей кучей будете?

– Разумеется.

– На толпу она не полезет, попытается вас с Богуславом по отдельности словить. Друг без друга сегодня никуда не выходите, при надобности посылайте младших. Василиса меня в обличье Оксаны прекрасно знает, близко не подсунется. А вот то, что я в Тане, для нее будет как гром среди ясного неба. Она увидит другую ведьму, но слишком поздно. Сегодня Танюша в вышибалах досиживает, а завтра и займемся.

– Хорошо. Только давай, чтобы и я в вас не путался, опознавательный знак какой-нибудь введем.

– Синяя ленточка на голове подойдет? Есть лента – перед тобой ведьма, нету – это Татьяна.

На том и порешили. На прощанье я спросил:

– Не знаешь кому в Киеве краденное барахло можно кучей сбыть?

– Вчера добыл?

– Ну да, у бандитов.

– Есть такой душевный человечек, скупщик краденого. Завтра сведу тебя с ним. Заодно и Василису половим. Много денег перекупщик не даст, но и обманывать не станет, побоится.

– То, что надо! До завтра?

– До завтра.

Пора начинать переезд. Матвей деловито и не задавая лишних вопросов сразу взялся складывать вещи, Богуслав уже был готов.

Зашел к протоиерею. Тот как раз рассказывал какое-то нравоучение Емеле. Я заинтересовался, присел тоже послушать.

– Пей воду из твоего водоема и текущую из твоего колодезя. Пусть они будут принадлежать тебе одному, а не чужим с тобою. Источник твой да будет благословен; и утешайся женою юности твоей, любезною ланью и прекрасною серною, любовью ее услаждайся постоянно. И для чего тебе, сын мой, увлекаться постороннею и обнимать груди чужой?

– А откуда это взято, святой отец? – поинтересовался я.

– Из Ветхого Завета, сын мой, поучения Экклезиаста.

Цитаты из Экклезиаста в моих веках встречались часто, но кто он и чем известен я никогда не знал. Мои попытки вникнуть в Ветхий Завет быстро закончились полным крахом из-за многочисленности героев и событий. Вызнаем у протоиерея.

– А кем он был, отче? Чем известен?

– Никем не был и ничем не известен.

Вот те раз!

– А как это?

– Экклезиаст – это в переводе с греческого наставник, учитель, проповедник. Богословы склоняются к мысли, что от имени Экклезиаста в Библии проповедует сам царь Соломон.

Вот оно как!

– А ты перестань по проституткам бегать, да последние деньги на них тратить. Удовольствуйся своим, и из чужого колодца не пей. На потеху с публичной женщиной денег взаймы не дам! Тут возле своего нужно держаться.

– А у меня нету пока своего! Ни лани, ни серны… Я любой был бы рад, – заныл богатырь.

Ишь какой страдалец по женской ласке оказался!

– Ты же вчера с рублем отсюда ушел, – вмешался я, – и сегодня на ночь должно бы хватить.

– Да Оксана такие изыски показывала, что все деньги у нее и