Музы дождливого парка - Татьяна Корсакова

*****

Этои всамом деле былабомба! Информация,которую раздобылЛысый, расставлялавсе по своимместам. Интуицияне подвела,садовник Акимоказался вовсене тем, за когосебя выдавал.

АкимВладимировичСеров —воткакимбылоего полное имя!Аким ВладимировичСеров —бывшиймуж НатыСтрельниковой,незаконноосужденныйпо доносу СаввыСтрельникова,дед и единственныйнаследникМарты.

Чтоим двигало,месть илижажданаживы, ещепридетсяразбираться,но одно известнонаверняка —у Акима Серовабыли и мотивы,и возможностьразобратьсяс любым из обитателейПарнаса. К слову,Савва Стрельниковумер вскорепосле появленияв поместьенового садовника.Совпадениеили предопределенность?

Авнезапнаясмерть самойНаты? Так ли ужона естественна?Вопросов покабольше, чемответов, нотеперь Арсенийхотя бы знает,в каком направлениидвигаться.Теперь, когдаон видел пылящиесяв подвалахфонда работыАкима Серова,он может почтис полной уверенностьюутверждать,что наброскив ученическомальбоме и, возможно,мраморнаяУрания — этодело рук неприметногосадовника.Искусствоведы,с которымиАрсению удалосьпобеседовать,в один голосутверждали,что Аким Серовбыл гением,едва ли не большимгением, чемСавва Стрельников,что, не случисьв его жизнидоноса и лагерей,он рано илипоздно затмилбы своего учителя,добился быславы и признания.Жена-красавица,любимая работа,прекрасныеперспективы— всего этогоАким Серовлишился по винеСаввы Стрельникова.Двадцать летжизни прошлов лагерях,перспективыистаяли, какдым, а жена-красавицаушла к злейшемуврагу...

Дажето, что от рукиАкима Серовастрадали совершенноневиновныелюди, можнопонять. Наталюбила своихдочерей и своихвнуков, смертьлюбого из нихпричиняла ейнестерпимуюболь. Что сделалис некогдарафинированными утонченнымчеловекомлагеря, в когопревратили,можно толькодогадываться,но, судя по всему,новый АкимСеров не щадилникого: ни бывшуюжену, ни роднуюдочь, ни внучку.Особенно внучку!Теперь всестало на своиместа, и покушениена Марту обрело,наконец, смысл.Марта ошибалась,у нее был наследник.После ее смертивсе досталосьбы ее родномудеду, АкимуСерову.

Непонятнымоставалосьтолько одно.Тогда, в далекомвосемьдесятчетвертом, Натанаверняказнала, когонанимает наработу. Зналаи не побояласьмести. Что это,чувство виныили холодныйрасчет? Хорошоэто или плохо,когда врагвсегда рядом,всегда на глазах?Кто знает, какиеузы и какиецепи связывалиее с бывшиммужем. Кто знает,почему онапозволила АкимуСерову убивать...

—Лысый,спасибо! Тыдаже не представляешь,что нарыл. —Арсений похлопалдруга по плечу,бросил нетерпеливыйвзгляд на часы.

— Ну,отчего же непредставляю?!— Друг расплылсяв довольнойулыбке. — Оченьдаже представляю.Это бомба, Крысолов,настоящаябомба! Ты толькотеперь осторожно,смотри, чтобыона не рванулапрямо у тебяв руках.

— Нерванет. Предупрежден— значит вооружен!

Теперь,когда почтивсе стало насвои места,будущее ужене казалосьтаким беспросветным,как раньше. Емуеще предстоялоразобратьсяс Мартой, ноэто потом, послетого как будетнейтрализованАким Серов.Арсений смутнопредставлялсебе, как именнонейтрализуетсадовника, ноточно знал, ктостанет следующейжертвой Акима,если он непоторопится.

ТелефонМарты молчал.Молчал, когдаАрсений садилсяв машину, молчал,когда он, рискуяпопасть в аварию,и не обращаявнимания натемноту, доупора выжималгаз, молчал,когда внедорожникс раздраженнымревом замерна подъезднойдорожке у дома.

Ненужно былооставлять ееодну! К чертуважность иконфиденциальность!Марта должнабыла находитьсяс ним. Уже нина что не надеясь,Арсений набралнаизусть выученныйномер, всмотрелсяв утопающийв темноте дом,лишь кое-гдеподсвеченныйльющимся изокон электрическимсветом. ОкнаМартиной комнатыбыли черны. Воти верь послеэтого женскимобещаниям...

Грим,сидевший спокойноу его ног, вдругзаволновался,тихо зарычал.

— Чтотам? — Арсенийухватил псаза ошейник.

— Этоя. — Темнотасначала сгустилась,а потом превратиласьв тонкую женскуюфигуру. Марта!

— Явелел тебесидеть дома!— Арсений и самне знал, какоеиз двух чувств,его одолевающих,сильнее: облегчениеили злость. —Почему ты неотвечала назвонки?

—Прости.— Она подошлапочти вплотную,опасливо покосиласьна неспокойнопереминающегосяс лапы на лапуГрима. — Арсений,я теперь всезнаю. — В молочномсвете луны еелицо казалосьбездушноймаской, на которойживыми оставалисьтолько глаза,а призрачнаядиадема надее головойтревожно вспыхивалакровавымисполохами. —Нам нужно поговорить.

Да,им уже давнонужно поговорить.

—Пойдемв дом, Марта. —Он хотел, быловзять ее заруку, но онаотшатнулась,в нетерпенииповела плечами.

— Вдом нельзя, —сказала шепотом.— Пойдем, я должнатебе кое-чтопоказать.

—Куда?

— Впавильон. —Марта отступилана шаг, поманилаза собой.

Значит,в павильон? Нучто ж, пустьпавильон несамое уютноеместо в поместье,но уж точно несамое опасное.К тому же у негосамого естькое-какая таки не реализованнаяидея...

—Секунду.— Арсений заглянулв салон машины,с заднего сиденьявзял флейту.

—Зачемтебе? — В темнотеон почти невидел лицаМарты, толькослышал ее охрипшийот волненияголос.

— Хочупроверить однудогадку. — Разговорс невидимойМартой вызвалстранное чувство,словно Арсенийразговаривалне с живым человеком,а с тенью. — Тыне волнуйся,тебе ничто неугрожает.

— Яне волнуюсь,просто все этоочень страннои неожиданно.Обещай, чтовыслушаешьменя, что нестанешь перебивать,даже когдарешишь, что ясошла с ума.

— Аты сошла с ума?— поинтересовалсяон,доставаяиз футлярафлейту.

— Нет,но после того,что я тебе расскажу,ты можешь такподумать.

Наивная!Она до сих порсчитает, чточеловека, общающегосяс призраками,можно еще чем-тоудивить...

Подсвеченныйлунным светомпавильон сторожевойбашней возвышалсянад старымпарком, дверьего была гостеприимнораспахнута.Когда Марташагнула накрыльцо, Арсенийсжал ее руку,сказал шепотом:

— Япервый, еслине возражаешь.

— Тамникого нет. —Бледных губкоснуласьгорькая усмешка.— Никого, кромених, но они никомуне смогут причинитьвреда.

—Музы?— спросил Арсений,уже заранеезная ответ.