Пара для дракона, или рецепт идеального глинтвейна - Алиса Чернышова

Фло помимо воли усмехнулась.

— Это была умора, — признала она. — Покойный король, овдовев в пятый раз, пошёл по юным девочкам — вспомнил старые законы про право первой ночи и прочую лабуду подобного рода. Было это лет триста назад, тогда о законной защите человечьих женщин и речи не шло — права были только у магинь. А я как раз в тот период всячески пыталась доказать самой себе, что творю благое дело — вот и выбрала престарелого сластолюбца в жертвы, когда дочка знакомого после ночи с ним головой в колодец кинулась. Думала себе: изловчусь, убью старикашку так, что комар носа не подточит, и покоролевствую годик-другой. Представляла себе это все, как многие другие девицы: тут тебе платьишко, тут поклонники, там величие да справедливость, а сям я, вся такая в белом, причиню всем и сразу добро и справедливость — оптом, ибо мне не жалко. Дурой была, как ты понимаешь.

— И когда ты поняла, что все не так уж однозначно? — улыбка Михала была ироничной и очень понимающей.

— Да в первый же день, — Фло сдавленно фыркнула. — Помню как сейчас. Я сделала вид, что проснулась, и говорю: не оправилась ещё, мол, от несчастного случая, погубившего несчастного супруга. Канцлер меня послушал, покивал с умненьким видом и говорит: "Ваше величество, я приготовил вам завтрак — сидит в соседней комнате. Надеюсь, его сердца вам хватит, чтобы оправиться и поговорить о делах".

Михал расхохотался.

— Интересный, должно быть, был кадр. И что, не влюбился в тебя?

— Кровь ши, — развела руками Фло. — Как это у них частенько бывает, внешне — человек-человеком, может, посмазливее прочих, а вот внутри… А зачаровать дивных, сам знаешь, почти невозможно. Этот конкретный экземпляр ещё и сам больше по мужчинам, как это часто у эльфийских полукровок случается. Да и отчего — был? Он, кажется, давече снова сменил должность Верховного Жреца на Канцлера, подправив личину по ходу дела. Долголетие ши — оно такое.

Бровь Михала поползла вверх.

— Напомни обсудить это с Чебой, — отметил он. — А мы ещё гадали, отчего в Бордони последнее время больше королев…

— Фейри и их матриархат, — кивнула Мстислава с усмешкой. — По их меркам, мужик с короной — не к добру, мужик стоит в тени, за троном. Вот и мрут в Бордони принцы-короли загадочнейшим образом… Не важно. Так или иначе, то утро — это только первый день, когда я поняла, что, мягко говоря, не самая жуткая и зубастая при дворе. А потом как-то походя выяснилось, что даже в первую десятку не вхожу.

— Развей мои сомнения, какой из королев ты была?

— Гентриэттой Праведной, — вздохнула она и переждала второй, вполне предсказуемый, взрыв хохота.

Ну, что уж там — заслужила.

— Вижу, тебе весело, — сказала она. — А я-то сдуру тебя связывать планировала!

Оборотень покачал головой:

— Извини, не очень люблю эти игры. Но, если очень надо, можем прийти к компромиссу: к примеру, завтра ты меня связываешь, а послезавтра я разрешаю себе лёгкую трансформацию.

Фло кашлянула.

— Вообще-то я имела в виду — связать, пока буду историю жизни рассказывать, — сказала она. — Но в твоем предложении тоже что-то есть.

Он усмехнулся и покачал головой:

— Думаю, надо прояснить это между нами, нет? Чтобы ты нервничала чуть меньше, когда я приближаюсь.

Она досадливо поджала губа, но он лишь тепло улыбнулся, молчаливо говоря — все в порядке.

— Будь мне, как драконьему князюшке, лет шестьсот от роду — как знать, какой была бы моя реакция. Нам с тобой, думаю, очень повезло, что мы оба уже переросли одни вещи и доросли до других. Мстислава… Прошлого не изменить — ни твоего, ни моего. И в моей жизни, можешь поверить на слово, предостаточно было такого, чем я не горжусь — одно то, что творилось во времена Звериных Войн, чего стоит. Да и к власти я пришел, скажем, не по розовым лепесткам. И я не хотел бы тебе всей этой боли и вины, но рад, что ты — это ты, а не какая-то глупая малолетка. Понятия не имею, что бы с ней делал.

Фло хмыкнула и собралась уже выродить несколько вариантов возможных действий, но тут снизу раздались громкие голоса. Тут же в дверь осторожно постучали.

— Ну? — вопросил Михал грозно.

Растрепанный Чеба, проскользнувший в комнату, смотрел со смесью вины и веселья.

— Простите, что мешаю, — сказал он. — Меня тоже дёрнули очень не вовремя, если вас это утешит. Но увы — там княгиня изволит дела по трактиру передавать. Просила, чтобы вы спустились ненадолго, подписались.

— А с Казначеем и его секретарями этот вопрос потом уладить никак нельзя? — вопросил Михал грозно.

— Нет, — смех в глазах Чебы стал ещё очевидней. — Княгиня сказала, что не доверит проходимцу вроде Казначея бумаги на свой трактир.

Фло уткнулась лицом в колени, гася приступ смеха.

— Ага, — сказал Михал. — Напомни мне, будь так добр, отправить подарок господину Осу с наилучшими пожеланиями, терпения в том числе — благо, оно ему ой как понадобится.

То было зябкое и очень неуютное утро — таким оно бывает почти всегда перед дальней дорожкой.

Ирейн было тоскливо. Хоть она стребовала с Тира обещание сюда когда-нибудь наведаться, но и сама понимала, что уезжает навсегда, по-настоящему вернуться в уютную трактирную рутину, в сонный покой маленького городка, в устоявшуюся человеческую жизнь уже не получится. От этого на неё накатывала паника (и сама ведь согласилась, дура эдакая, сама!!). Накручивая себя все больше, она превращалась, если быть совсем честно, в ту ещё стервозу, клепающую мозг всем окружающим с завидным упорством, свойственным разве что голодной, неудовлетворенной, невыспавшейся женщине в красные дни, которая, словно всего прочего было мало, ещё и не влезла в любимое платье.

Досталось за эту ночь, предсказуемо, всем.

Начала она с того, что попросила Казначея оформить бумаги для трактира лично и отвергла двенадцать вариантов, демонстративно порвав его писанину (безупречно составленную, конечно) на мелкие кусочки, не забывая придираться к каждой запятой. Надо отдать Серому должное — на его лице ни единый мускул не дрогнул. Высокий класс, что уж там.

В сторону Тира, попытавшегося было мягко вмешаться, полетела круговерть эмоций настолько характерных, что князь примолк и предпочёл позволить лучшему другу и новообретённой паре разбираться самим. Мудро с его стороны — Ирейн все ещё злилась на эту парочку и считала себя вправе получить небольшую, так сказать, моральную компенсацию.

Ей удалось-таки сманить вниз Фло под смехотворным предлогом — не могла не проверить, все ли с той в порядке, ибо мощный, хмурый Медведь доверия ну никак не внушал. По её опыту, мужик с такой вот рубленой упрямой челюстью просто не может быть милашкой, потому Ирейн выдохнула с некоторым облегчением, увидев в глазах нечисти лишь веселье. Это не помешало, правда, походя пофыркать на рыжую феечку, что пыталась убить Фло. Злиться на девицу всерьёз Ирейн не могла, благо та лишь исполняла приказ, но вид на себя постаралась нацепить максимально недовольный. А то расслабилась, ушастая, с медвежьим помощником развлекается, как так и надо, пока другие работают! (И да, Ирейн было за себя немного стыдно; но лишь слегка. В конечном итоге, ни один человек не может быть вечно всепонимающим и всепрощающим — если, конечно, он не овощ).