Господин барон - Михаил Дулепа
Шрифт:
Интервал:
И они так наглядно мне это демонстрируют.
Не знаю, пришлось ли управляющему собираться с духом, чтобы войти в этот круг пустоты, но вскоре он подошел ко мне и минуту постояв начал утешать:
— Александэр, вы не должны себя винить. По «Правде Эсков» благородный человек должен искоренять зло там, где он его увидит. Миллер не является вашим вассалом, и значит приезжий барон был вправе вынести ему приговор. И передать право выполнения вам, старейшему из баронов страны. Оскорбив одного барона Миллер таки образом оскорбил всех, и каждый благо…
— В жопу такое благородство.
— Это реалии прошлого, так жили наши с вами предки. Кстати и сейчас в общем-то все то же самое.
— Эгельберт, хватит искать оправдания. Скажите лучше — если бы я отменил приговор, то как бы это сказалось на моем статусе «старшего»?
— Поставило бы под сомнение как минимум. — Старик ответил без запинки и сам себе кивнул: — Но фон Кустхив все равно не может претендовать на это звание. Следующий за вами Эвальд фон Веллешварм. Вы думаете, что они в сговоре?
— Я уже ничего не думаю, Эгельберт. Я утра жду.
Фон Шнитце сник, снова начав теребить манжеты, потом, решившись, откашлялся:
— Боюсь, Александэр… господин барон, я был не совсем честен с вами. Видите ли, вы не сможете продать замок.
— Скажите мне что-нибудь, чего я не знаю, Эгельберт.
— О, вот как? Я полагал…
Старик замолк.
— Что вы там полагали это ваше дело, а я еще в первый же вечер проверил эту возможность. Майорат не подлежит передаче. Странно, что замок выставили на продажу.
— Замок завещали мне как посреднику, с тем, чтобы я нашел для него нового, достойного владельца. Я хотел сначала отдать его в руки какого-нибудь богача, но все желающие хотели иметь титул и не хотели тратиться на восстановление замка. А я слишком люблю Гравштайн, чтобы отдать его такому человеку.
— Так и знал, что тут что-то нечисто.
— Я бы вернул вам деньги, как и остальным. Но мне надо было найти нового барона как можно быстрее, а вы, Александэр… произвели на стряпчего изрядное впечатление. Он местный, и тоже заботился о замке, так что решил, что вы подходите.
— Молодой балбес, ни черта не смыслящий в местных реалиях, искренне считающий, что покупает только бумажку, и которому в голову не придет поехать проверить?
— И который сразу написал бумагу, позволяющую мне делать именно то, что я хотел.
— А отчеты?
— Я так плохо знаю иностранные языки, что мог и ошибиться с адресом, отправляя их.
— Кругом обман.
— Простите, Александэр. Судьба замка… слишком важна для меня.
— Я не в обиде, Эгельберт. А сами-то чего? Могли бы стать бароном и делать все то же.
— Как можно, Александэр? Семья фон Шнитце потомственные управляющие, а не владельцы! — Он даже слегка выпрямился от возмущения. Впрочем, порыв тут же угас. — Дети не хотели оставаться тут. Только младшего я смог воспитать в духе предков, остальные же… — Он вздохнул. — Баронству нужен хозяин, а я бы не справился. У вас лучше получилось.
Мой мрачный взгляд двадцать три года «не справляющийся» эск не заметил.
Еще раз извиняющеся пожав плечами старик поднялся, оправил, словно мундир, свою жилетку и двинулся куда-то, заложив руки за спину. На эшафот он не оглядывался.
Рядом кашлянули, привлекая внимание, Сато опустился на камни по правую руку, совершенно по-восточному сев на колени и поклонился, не выпрямляясь:
— Я должен признаться, господин барон.
— В чем?
— Я проник в замок обманом! — Мальчишка явно переживал, но очень по-восточному: напряжен, выпрямлен, только кулаки на коленях сжаты.
— В самом деле?
— Я не потомок самураев, моя семья из торговцев.
— Да ну? И что с того?
— Я занял чужое место, место того, кто мог бы вам помочь!
— Угу, как же. Хотя… Я слышал, что в Японии владению мечом обучают в школах. Как, сможешь если что обрубить веревку с первого раза?
Парень смотрел на протянутую ему саблю со странным выражением, словно мечтая ее схватить, потом дернулся, оглянулся на виселицу и покачал головой:
— Простите меня, господин. Я… — он замолчал, а потом продолжил, старательно скрывая чувства: — Я не настоящий самурай, я только притворяюсь им и потому не достоин взять оружие. Я тренировался с младшей школы, но… наверное, мне надо было идти в кружок волейбола, как и говорили друзья. Семь лет занятий — и я не уверен, что смогу. Я боюсь подвести вас. Простите меня! — И он снова перегнулся пополам.
И что тут ответить?
— Знаешь, Сато, я тоже не уверен, что смогу вот так с первого раза перерубить веревку. И не уверен, что я хороший барон. И что я хорошо обучаю вас. Но хоть я сомневаюсь, а все равно точу меч. Кто-то из твоих соотечественников сказал: «Если меч пригодится тебе лишь раз…»
— «Ты должен носить его всю жизнь».
— «Иначе этот раз может оказаться последним». Ладно бы — для меня, но когда от тебя зависят жизни других людей на сомнения времени нет. Нужно — делай.
Он повернул голову, долго смотрел на осужденного. Миллер начал уставать, делая паузы в молитве, опирался на плечо очередного подошедшего уже всерьез.
— Если я обрублю веревку, то будет задета ваша честь.
— Ну, грубо говоря будет всего лишь поставлен под сомнение мой статус старшего из баронов земли эсков и право судить их споры. Но черта с два я променяю сомнительное право на жизнь одного из тех, кто зависит от меня. Нахрен это «почетное звание» Сато. И без него проживу.
— Я не готов. Я не осмелюсь… Простите!
— Готов или нет — решать только тебе. Ты больше всех из пажей возился с оружием, уверен, твой меч достаточно остер. А раз ты говоришь, что в мечемашестве немного смыслишь, то мне было бы спокойней, если бы ты встал там, у края помоста, и был готов немного подстраховать.
— Я… — мальчишка опять опустил голову. — Вы слишком добры, господин! Я недостоин вашего доверия!
Уж эта мне молодость с ее закидонами. Небось, сунул Кацману деньги, краснея и обливаясь потом, а теперь каждую ночь ждет разоблачения. Да еще эта чертова казнь.
— В самом деле? Ну, если ты смотришь с этой стороны, то конечно. — Паж еще ниже опустил голову. — Но не стоит забывать, что взглянуть можно и по-другому. Сэр Ульфрик отметил, что ты самый исполнительный и обязательный среди пажей, сэр Эррайн с удовольствием принял твои соображения по проведению какого-то там фестиваля. — Я поднял руку, останавливая вскинувшегося мальчишку: — Да, я знаю, что вы все вместе как-то придумали это. Но если остальные пажи только посмеялись, ты решил в самом деле предложить и настоял на своем. Эгги все время канючит, чтобы я тебя к нему отправил, мол, ты способен заставить работать любую технику.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!