Тень ее высочества - Лана Ежова

Стоя на возвышении, в окружении четырех позорных столбов, он казался грозным и значительным. Аташ вдохновенно читал о смене действующего наместника, уличенного в растрате городской казны. Элевтийцы возбужденно переговаривались — то, что часть налогов оседала в карманах местного правителя, знали все. Император прозрел недавно. И, похоже, не без помощи второго регента.

Эва с удивлением слушала хвалебные речи в честь Эвгуста. Он, мол, проводит реорганизацию армии, с его подачи охотники за нечистью получили более действенные артефакты по приемлемой цене. Его стараниями сменяют вот уж третьего недобросовестного наместника.

Две молоденькие цветочницы язвительно перетирали последние дворцовые сплетни. Они сошлись на том, что принцесса как-то странно сорвалась в странствия, раньше назначенного времени, а это еще раз подтверждает, что она — капризная и чересчур взбалмошная девушка. И неудивительно, она ведь росла без матери, да еще и отец не обращал на дочь внимание. Одна надежда, что будущий муж сможет положительно влиять на императрицу. И было бы неплохо, чтобы им стал второй регент, а не его подопечный, герцог Риз…

Слушая столь дикие речи, Эва с трудом сдерживалась, чтобы не захихикать. Бедная Мариэлла! Какого женишка ей желают поданные! И ведь не скажешь, что со зла. Наоборот, девочке желают счастья и сильного мужниного плеча, на которое она сможет опираться… Умеет Эвгуст работать с массами, ничего не скажешь. А ведь совсем недавно его именем ругались, пугали детей. Теперь же о пророчестве позабыли, он больше не маг-отступник. Нет, он не ренегат, а кандидат в императоры!

Размышляя над дикостью сложившейся ситуации, Эва почувствовала на себе чей-то тяжелый взгляд. Девушка подняла голову и встретилась взглядом со светловолосым мужчиной с голубыми ледяными глазами.

Фирон. Тайный убийца, служащий принцу Артуру. Между ними стояло четыре-пять человек, но возникло такое чувство, что взгляд холодных глаз осязаемо-колючий.

Эва захлопала длинными ресницами, улыбнулась и слегка покраснела, как и положено кокетливой девице, заметившей лестное мужское внимание. Смущенно опустив глаза, девушка пыталась успокоить дыхание. Нет, он не мог ее узнать. Она второй раз сменила ауру и внешность. Нет, нет! Он не мог обладать поисковым амулетом. Она замела за собой следы, она не могла оставить ни единого волоска в покоях принцессы. Или могла?!

Продолжая гадать о возможном, нужно держаться и играть новую роль дальше.

Эва потянула за руку Юлиана, чтобы тот наклонился ближе. Что-то быстро ему зашептав на ухо, девушка скосила глаза в сторону Фирона.

Блеклый не отводил от нее пристального взгляда. Юлиан засмеялся и взъерошил ее короткие волосы. Фирон переменился в лице — он только сейчас заметил, что девушка, за которой он следит, не одна. Слуга принца заметно поскучнел и переключился на другие объекты. Благо выбор был: почти рядом с ним стояла пышная розовощекая горожанка, судя по дорогой одежде, дочь купца. Чуть дальше находилась сердитая магесса, в сером запыленном плаще и при мече.

Значит, поисковой амулет у Фирона все-таки есть. Но толпа мешает найти искомого человека. Нужно убираться от него, смешавшись с толпой.

Юлиан точно читал ее мысли. Она всего лишь шепнула, что недалеко человек, который с помощью поисковика разыскивает ее, а парень сразу начал действовать. С извиняющейся улыбкой на привлекательном лице он легко проталкивался сквозь толпу, работая свободным локтем, и не забывая крепко держать подругу. При этом умудрялся прокладывать маршрут так, чтобы вокруг не оказались одни только мужчины. Преследователь поймет, что объект движется, но вычислить его среди десятков женщин, не сможет.

— Как мне себя вести, когда мы окажемся у пегасов? — поинтересовалась Эва под вечер.

Они уладили все свои дела: забрали вещи из номера Эвы, продали уже ненужных лошадей и плотно пообедали.

— Во-первых, отвыкай называть их так. Народ ламчериона не любит дурацкую кличку, данную человеческим магом, — наставительно произнес Юлиан. — Не рассматривай их, как диковинку, они умеют считывать эмоции.

— Они эмпаты?

— Можно сказать и так. Они чувствуют ложь, так что нам придется изворачиваться, прикрываясь полуправдой.

— Кругом одни правдолюбцы, — пробормотала Эва, — арбитры, летописцы, ламчерионы, а лжи меньше не становиться…

* * *

Оазис Мектубиан, дворец рода Эспинс,

44-й день пришествие Эвгуста Проклятого

— О чем задумался, племянник? — спросил Вариор у сидящего на подоконнике Карима.

— Да так, — отмахнулся арбитр, — соприкосновение со смертью навевает философские мысли: о смысле жизни, о праве выбора.

— Ты бы лучше подумал о лихорадке Мульхема.

— Она-то и настроила на такой лад. Смерть рядом, мы не замечаем ее, не ощущаем ее дыхания за нашей спиной.

Вариор усмехнулся кривоватой улыбкой и указал на пустынную пантеру, чья голова примостилась на колене арбитра. Рука младшего мага без устали чесала светлошкурого хищника между острыми ушками.

— Значит, о смерти за спиной рассуждаешь? А опасности перед лицом не видишь.

— Какая же это опасность, дядя? Песчинка — ласковая кошечка, она еще маленькая, чтобы считаться опасной. Да, моя девочка?

Точно в подтверждение слов, пустынная пантера потерлась клыкастой (два верхних клыка выпирали наружу из пасти) мордой о колено хозяина.

— И как ты не боишься? Я бы не стал рисковать самым дорогим для мужчины, — с усмешкой проговорил магистр ордена Огня.

Карим снисходительно улыбнулся и погладил питомицу по загривку.

— Больше шансов подхватить лихорадку Мульхема и стать бездетным, чем случится то, от чего ты предостерегаешь.

— Наверное, ты прав.

— Так что там на счет лекарства, дядя? Стоит надеяться или рассчитывать только на свои силы?

— Прости, Карим, я подвел тебя — лекарства пока нет.

Вариор отвернулся к раскрытому окну. Внизу, в саду, выращенном вдовой младшего брата, пели цикады, и ночные цветы благоухали душно-сладкими ароматами.

— Не люблю прикрываться подобным оправданием, но, кажется, в игру вступила Судьба. Со дня на день я ожидал посланца вискурского двора. Он не прибыл на условленное место. Марк вычислил возможный путь следования хэмеллской свиты: они угодили в ловушку разбойников. Людей перебили, след хэмелла затерялся.

Арбитр не мог скрыть досаду:

— Почему ты не сказал мне о договоре с Вискуром раньше?

— Из предосторожности, мой мальчик, я доверяю тебе, не подумай обратного…

— Я видел его дядя, — перебил магистра Карим, — видел в клетке, на цепи, закованного в хианит.

— Что?! И ты молчал, зная мое отношение к хэмеллам?!

Вариор взволнованно заходил вдоль стены.