Десять месяцев (не)любви - Юлия Монакова

С трудом поднявшись и сев на кровати, Полина решила выпить чаю. Встала на ноги — и её тут же повело от слабости, голова закружилась… Кое-как, хватаясь за стены, Полина доковыляла до кухни с чайником в руках.

Слава богу, здесь никого больше нет… все уже разъехались или постепенно разъезжаются по домам на лето. Плита заляпанная — смотреть страшно, раковина забита какой-то дрянью… а ещё женское общежитие. Уезжают — и после них хоть потоп.

Дождавшись, когда чайник закипит, Полина осторожно сняла его с плиты и понесла обратно в комнату. В конце коридора, возле лестницы, она вдруг заметила Ксению с каким-то парнем. Та тоже увидела подругу, стрелой метнулась к ней, прижала губы вплотную к уху и быстро шепнула:

— Вадим!..

В ухе зазвенело. Полина не успела опомниться, как все трое очутились в комнате.

- Познакомься! Это Полина! — произнесла Ксения с таким победоносным видом, словно была циркачом, только что проделавшим удачный трюк. Ещё бы руки вскинула вверх для пущего эффекта… — А это мой двоюродный брат из Москвы, я тебе про него рассказывала.

Полина ошалело хлопала глазами, рассматривая гостя. Он был невысокого роста, очень подвижный, светловолосый, глаза смотрели простодушно и весело. Ну, писем-то он никаких не писал, за это можно было ручаться, слишком спокойный и прямой взгляд Полине в лицо… Но вообще неловко и непонятно — что, чёрт возьми, здесь происходит?!

Полина в смятении оглянулась на свою кровать, кое-как уже застеленную, и неловко поправила сбившееся одеяло.

— Вы, кажется, нездоровы? — понятливо спросил Вадим. — Тогда мне, наверное, лучше уйти? Не хочу мешать…

— Нет, нет! — бодро затараторила Ксения. — Полинка немного приболела, но как раз твой приезд очень кстати — ты нас немножко развеселишь, отвлечёшь, и у неё скорее пройдёт. Это у неё даже не болезнь, а так, недомогание… психического… то есть, психологического характера.

Вадим с опаской покосился на психическую, а затем перевёл взгляд на Ксению:

— Ксю, а где же твои чемоданы? Ты сказала, что надо помочь перевезти вещи из общаги домой, а сама ещё даже не начинала собираться…

— Да мне собраться — только подпоясаться, — беззаботно отозвалась Ксения. — И потом, куда ты так торопишься? Зачем обязательно уезжать сегодня? Вот завтра проводим Полину на вокзал, и тогда уж быстренько упакуем мои чемоданы…

По обрывкам разговора Полина сложила в уме более-менее полную картинку: мама Ксении, проживающая в небольшом городке в области, собирала всю родню на предстоящий пятидесятилетний юбилей. Вадим специально сначала заехал к кузине, чтобы помочь ей с вещами — а потом они вместе должны были явиться на праздник.

— Да вы садитесь, Вадим, — сказала Полина, чтобы прервать сумасбродную и бестолковую болтовню Ксении, от которой у неё уже начинала болеть голова.

Парень посмотрел на неё удивлённо и ещё более опасливо, чем раньше, а затем осторожно спросил:

— Позвольте… а почему именно Вадим? Это ваше любимое имя?

Хоть Полине и было не до смеха в эти дни, а всё же она засмеялась от души, глядя на сконфуженное лицо Ксении.

— Простите… мне послышалось. А как вас зовут?

— Андрей.

— Хорошо, Андрей. Садитесь же!

Вадим, он же Андрей, сел, оглянувшись на Ксению. Очевидно, что-то здесь казалось ему странным, но он пока ничегошеньки не понимал. Сестрица его вновь завертелась, как уж на сковородке.

— Ничего, ничего! Ты к Полинке скоро привыкнешь. Она очень интересная, милая. Это у неё сейчас меланхолия, совершенно излишняя. Но она ещё лучше, чем я тебе говорила, честное слово!

— А что она вам обо мне говорила? — коварно спросила Полина. Вадим заморгал, послушно задумался, добросовестно припоминая:

— Да ничего особенного, всё хорошее… Она очень быстро говорила, всю дорогу, пока мы от вокзала ехали. Сказала, что у вас блестящее будущее, что вы получили красный диплом и будете поступать в аспирантуру… — он отчитывался, точно боясь расстроить психическую.

Взгляд Ксении упал на чайник, принесённый Полиной из кухни.

— А давайте чай пить! — оживлённо воскликнула она. Вадим вскочил.

— У меня вафли есть! И конфеты ещё… — он потянулся к своей дорожной сумке. — А где можно руки помыть? Я прямо из поезда, и вообще…

— По коридору направо, — подсказала сестрица.

Едва он вышел, Ксения стрельнула в Полину любопытным зелёным взором:

— Ну, и как тебе прототип Вадима?

— Зачем ты его вызвала? — хмуро спросила Полина. — У тебя вещей не так уж и много, чтобы человек специально из Москвы тащился сюда и помогал перевозить твоё добро…

— Я хотела немного разрядить обстановку. А ну, попробуй-ка при нём лечь обратно на кровать и погрузиться в мировую скорбь! И не надо укорять меня взглядом — на распухшем лице это не очень убедительно смотрится. Ничего дурного я не сделала. Андрей тоже развеется, посмотрит город, погуляет… Он у меня вообще славный парень. Видишь, как я стараюсь тебя взбодрить!

— Спасибо за старания, но я, кажется, не просила…

— А дружба на что тогда? — удивилась Ксения. — Ты же вытаскивала Катю из депрессии, не давала ей плакать. Удивительно, сколько в этой комнате сырости и огненных страстей… Прямо-таки, не побоюсь излишнего пафоса, испытываю неопреодолимое желание тоже кинуться в омут любви, глядя на вас!

— Кидайся на здоровье.

— Какое уж тут здоровье, сначала парня надо найти, а это ох как хлопотно…

Полина впервые за неколько дней посмотрела на неё внимательно. Ксения даже как будто похудела. Так привычно её вечное зубоскальство, что невольно забывается главное — и она молодая девушка, и у неё есть свои печали… Любит кого-то, кого нет на свете. Так странно…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Но тут вернулся Андрей, и разговор о любви прекратился.

На следующее утро Полина проснулась ещё до звонка будильника, на рассвете. Тут же подорвалась с кровати Ксения и начала быстро одеваться, сонная, но полная решимости причинять подруге добро.

— Андрей обещал заскочить пораньше, от его гостиницы сюда рукой подать, так что я сейчас быстренько нам всем завтрак сварганю. Хочешь, уговорю его прокатиться с тобой до острова? Тебе будет веселее…