Судьба Тирлинга - Эрика Йохансен

– Вы так ногу можете сломать, – мягко укорил ее Саймон, и Келси с проклятиями поджала ноги под себя. Она чувствовала приближение грозы, но где она разразится, в настоящем, будущем или прошлом, сказать не могла. Город Уильяма Тира начал рушиться. Келси посмотрела на камень, лежащий у нее на коленях, и задумалась о нем. Столько сапфиров в недрах Тирлинга; неужели, они все такие? И вообще, насколько они важны? Тир понимал свой камень, управлял его силой намного лучше, чем Келси, но все равно не смог спасти ни свой город, ни своего сына. Еще пара лет и темноглазый мальчик, который лишь хотел добра для всех, будет мертв.

«Как умер Джонатан Тир?»

Келси не знала почему, но иногда ей казалось, что разгадка всему кроется в ответе на этот вопрос. Роу Финн был самым явным подозреваемым; пусть Кэти и не могла сложить два и два, но Келси-то могла. Похищенные тела, украденное серебро, неприкрытое восхищение Роу при виде камня Тира… Келси готова была спорить на свое королевство, что второе ожерелье было сделано талантливыми руками Роу, но это было еще не все. В темном отражении Города Роу затевал что-то недоброе. Кэти не хотела об этом думать, а Келси хотела и думала.

«Кто убил Джонатана Тира?»

Келси, нахмурившись, уставилась на необработанный сапфир у себя на коленях. Ей хотелось поторопить воспоминания Кэти, пропустить кадры этого фильма, но с сапфирами или без них, это было не в ее власти. Можно было лишь смотреть и ждать. Она задумалась, что было бы, если бы она смогла заставить Кэти убить Роу Финна пока не поздно – ведь они с Кэти не всегда были разделены; иногда они становились одним целым на органическом уровне, о чем Келси узнала из последних отчаянных мгновений с Лили – но что-то в ней противилось такому решению. Оно казалось слишком простым. Роу оседлал волну, волну недовольства и страха, накрывшую Город, но был ли он истинной ее причиной? Келси так не считала. Какая-то ее часть все равно требовала убить Роу, просто из принципа, но она знала, что это за часть: Королева Пик, навсегда поселившаяся в ее голове, постоянно ищущая возможность вырваться на свободу. Прошлое, настоящее или будущее, разницы не было; эта часть Келси с радостью пронеслась бы по новому миру, мрачно скалясь и насаждая порядок при помощи своей косы.

– Нет, – шепнула Келси.

– Вы что-то там притихли, – заметил Саймон. – Я вас заболтал?

– Нет, – медленно повторила Келси, чуточку громче. – Саймон, позвольте спросить: если бы у вас был шанс вернуться в прошлое и исправить великое зло, вы бы это сделали?

– А, старый вопрос.

– Правда?

– Да, и ответ ясен. Физики называют это эффектом бабочки.

– Что это?

Келси не знала, зачем говорит об этом; убийство Роу не решало проблем Города. По словам историков, главной бедой стало убийство Тира, но никто не мог дать гарантии, что, если убить Роу, не умрет Джонатан. Ей вдруг захотелось все видеть и все знать.

– Я прочитал лишь одну книгу об этом, – сказал Саймон. – Эффект бабочки связан с тенденцией бесконечно малых вариаций со временем увеличиваться. Никогда не шутите с историей, потому что изменения, которые, как вы полагали, будут к лучшему, могут привести ко стольким непредвиденным последствиям, что, в итоге, ситуация станет еще хуже. Слишком много переменных, чтобы можно было просчитать результат.

Келси с минуту обдумывала его слова. Саймон привел научное обоснование, но помимо него существовал еще и вопрос морали: есть ли у нее право рисковать будущим. За те короткие шесть месяцев, что она провела на троне, ей пришлось принять немало решений, как хороших, так и ужасных. Две Келси бились у нее внутри: ребенок, выращенный Барти и Карлин с верой в то, что можно легко решить, что хорошо, а что плохо, и Королева Пик, которая весь мир видела в темно-серых тонах. Королеву Пик не волновали вопросы морали.

– Вы не ответили мне, Саймон. Что бы сделали вы?

– Вы имеете в виду, рискнул бы я, зная, что может случиться что-нибудь намного хуже?

– Да. Стоит ли так рисковать, или нет?

– Я думаю, результат полностью зависит от удачи, от стечения обстоятельств. Дело не в том, стоит или не стоит, дело в том, что, решившись, вы ставите на кон все, в надежде получить неопределенный выигрыш, который можете не увидеть, даже если победите. А я осторожный человек и совсем не люблю риск. Не думаю, что сделал бы это.

Келси, кивнув, снова уселась на пятки. Она приняла довод Саймона. Даже если ей каким-нибудь образом удастся убить Роу, на его место легко может прийти еще один. Сила – это обоюдоострый меч; нет уверенности, что она поможет принять правильное решение, и ее ждут катастрофические последствия, если решение ее будет неверным. Она закрыла глаза, и перед ней опять встало лицо Арлена Торна, залитое кровью.

– Странно, что вы заговорили об этом, – заметил Саймон. – Могу я спросить…

Глухой удар сотряс подземелья. Эмили проснулась внезапно, резко вскочив на ноги; Келси показалось, что ей, как и Булаве, было неловко, что кто-то застал ее спящей. Она тут же подняла нож, встав лицом к концу коридора.

– Это они? – спросила Келси. Если Эмили была права, и Булава планировал ее побег, становилось понятно, что здесь делает сама Эмили посреди ночи.

– Нет. – Эмили покачала головой. – Раньше срока почти на день.

Череда лязгающих ударов прогромыхала по коридору. Словно ребенок сыграл марш на горшках, но, эхом отразившись от сводов подземелья, этот шум стал почти оглушающим, и Келси пришлось зажимать уши ладонями, пока он не стих.

– Это толпа? – спросил Саймон из своей камеры.

Келси вопросительно посмотрела на Эмили, но та покачала головой. По словам фрейлины, Дворец сейчас окружала толпа, которую собрал и возглавил Левье. Булава и Ловкач работают вместе; Келси надо было это увидеть, чтобы поверить. Когда эхо стихло, на лестнице показалась женщина, которая тут же спустилась и побежала по коридору.

«Безумная», – сперва подумала Келси. На женщине был лишь халат, волосы беспорядочно рассыпались по плечам. Она держала факел прямо над головой, и только чудом она не успела подпалить собственные волосы. Дыхание с шумом вырывалось из ее груди, а в широко распахнутых глазах плескалось отчаяние. Полы ее халата были заляпаны кровью.

– Назовитесь! – выкрикнула Эмили. Но секунду спустя ее отбросило от решетки, как тряпичную куклу, которая, ударившись об стену, замерла на полу. Когда женщина резко остановилась у ее камеры, у Келси от удивления отвисла челюсть. Никто бы не узнал в этом безумном создании Королеву Мортмина.

– Нет времени, – выдохнула Королева. – Прямо за мной.

Она метнулась к бессознательному телу Эмили и начала рыться в ее карманах.

– Ключ, ключ, ключ. Где же он?

Скрип рвущейся стали хлынул в коридор с лестницы, и из горла Королевы вырвался низкий, животный стон. Она вытащила руки из карманов Эмили, и, сломленная, опустилась на колени, прежде чем заметила цепочку у фрейлины на груди.