Чистильщики пустошей - Дмитрий Манасыпов

— Вот еще сюрпризец-то… — Тундра сплюнул, вставая и автоматически отряхивая коленные щитки от густой серой пыли. — Кувалда, что у вас там?

— Тут что-то типа платформы, командир, — пробасил динамик наушника. — Рельсы, в два полотна.

— Есть дрезины?

— Так точно, командир. Только у них гнезда под аккумуляторы расхерачены.

— Херово. — Тундра еще раз сплюнул.

Мусорщик и Толстый тем временем полностью изучили небольшое помещение. Оно напоминало комнату ожидания или отдыха. Во всяком случае — в углу нашлись две кушетки, почти полностью уничтоженные грызунами и насекомыми, просевшие и какие-то склизкие на вид. Рядом с ними в стену были врезаны несколько железных шкафов, покрытых облупленной краской. В помещении было сыро, пахло затхлостью и мышами. Тундра поморщился: мышей он не любил с самого своего крестьянского детства.

— Интересного ничего нет? Планы, схемы, документы какие-то?

— Ничего, в тумбах пусто, одни мокрицы, тьфу ты, дрянь-то какая. Командир, они тут здоровые, бледные и светятся, — пожаловался Толстяк. — Ненавижу их, честное слово, мерзкие такие, фу…

— О-о-о, Толстяк! — Мусорщик радостно осклабился. — Я теперь знаю, как тебя достать, спасибо.

— Хорош трепаться, Мусорщик. — Тундра задумался. — Остаешься здесь. С тобой Толстяк, это понятно, и оба парня Виннету. Мы с Кувалдой наверх, он остается у входа, на всякий случай, я на броневик и в лагерь. Все ясно?

— Конечно, командир, — голос чистильщика мгновенно стал серьезным. — Не переживай, если полезут — мы их прижучим прямо здесь.

— Да я в вас и не сомневаюсь, как ты мог такое подумать, а? Ты ж у меня орел просто или беркут там, царь птиц. — Тундра посмотрел на своих ребят, понимая, что может видеть их и в последний раз. — Если что, парни, не геройствуйте, очень прошу, просто уходите и все.

* * *

Енот защелкнул последний карабин на где-то найденном Ганом в своих закромах разгрузочном жилете. Попрыгал, проверяя экипировку на звон и то, настолько хорошо все подогнано. Может, эта разгрузка и считалось у крутых профи «второй сорт — не брак», но ему положительно нравилось.

Дисковые магазины к выданной ему «трещотке» сидели в нижних подсумках плотно, не мешая и не сковывая движений. Верхний ряд карманов, куда он вложил несколько гранат, нисколько не закрывали клапаны нижних и не давили тяжестью. Сзади, в районе поясницы, был закреплен небольшой рюкзак, куда вошли еще два диска и несколько пачек с патронами. Самое главное, что «сбруя» легко легла на кирасу и надежно притянула своим весом наплечники, при этом не давя на мышцы. Что-то похожее он видел у Штыря, когда ходил в караул на воротах, но даже сейчас, чувствуя за спиной некоторый опыт, Енот понимал, что до старшего капрала ему, как обезьяне до нормального человека. У Штыря все было подогнано настолько аккуратно и верно, что с полным боекомплектом капрал двигался так же свободно, как и без него. Бывшему стражнику еще только предстояло этому научиться.

— Ну, ты мой герой… — протянула откуда-то сзади Медовая, незаметно войдя в помещение оружейки. — С тебя хоть прямо сейчас пиши портрет юного Мэдмакса перед его походом в Старую столицу.

— Смеешься? — Он покосился на нее и нахмурился. Потом разглядел пляшущих бесенят в ее глазах и не выдержал, засмеялся сам.

— Ну, ты такой серьезный стоял, даже со спины было заметно. — Девушка улыбнулась, обнимая его за шею. — Страшно, только честно?

— Конечно. — Енот уткнулся лицом в ее волосы, пахнущие именно медом, таким сладким, таким желанным…

— Это хорошо, родной, — прошептала девушка, чуть касаясь пальцами его лица. — Если бы я, к примеру, не боялась, то точно пошла бы к Айболиту. Даже Мерлин, и тот боится, наверное. Хотя кто его знает, но я так думаю.

— Выходим скоро?

— Еще минут двадцать от силы, и по машинам. Слышала, что пойдем пешком через какой-то тоннель?

— Да, мне Ган рассказал.

— А где он, кстати? Вроде бы я не видела, чтобы выходил…

— Да здесь я, радость моя… — Донеслось с самого верхнего стеллажа. — Устал уже висеть на руках, а вы тут все никак романтику свою не закончите.

— Вот ты нахал, а?! — Медовая нахмурилась. — Да и ты тоже, мое солнце, хорош. Я тут его обнимаю, всяко разно говорю ласковое и интимное, а он хоть бы сказал, что этот извращенец болтается под потолком! Вот ненавижу тебя, Енот, брошу и забуду, ясно?

— Не надо… — Енот улыбался, прижимая к себе возмущенную Хани, и старательно не думал о том, что минуты уходят. — Я не специально, честное слово.

— Эх ты, енот-полоскун несчастный, или потаскун… Так оно лучше будет. — Девушка чуть отстранилась, потом мягко и нежно коснулась его губ. — До чего ж ты у меня и хороший и глупый. Ну, скажи, какая мне разница, что Ган там из себя летучую мышь изображает, когда я тебя обнимаю? Ты же мой, зараза, запомни это — ты мой. Ладно, хорошего помаленьку, радость моя. Мне тоже осталось немного собрать, и я готова. Встретимся у машин, ага?

Енот только улыбнулся, глядя вслед ее стройной фигурке, скрывшейся за дверью.

— Ох ты ж, брат, повезло тебе. — Оружейник наконец-таки спустился вниз. — Такую девчонку отхватил, а ведь без году неделя в отряде! Ай, малацца!

— Да ладно, — парень снова привычно почувствовал, в который уже раз за неделю, что краснеет, — хотя ты полностью прав. Она чудо, я никогда не встречал таких.

— Хорошо, брат, если ты вообще встречал… Да не обижайся, я ж любя. — Ган внимательно посмотрел на странного вида кургузый ствол, который вертел в ладонях. — А Медовая, она как кошка. Такая же ласковая и злая одновременно. Да нет, не было у меня с ней ничего, не смотри волком, просто опыт большой, вот и все. Во, глянь, чего нашел.

— А что это? — Енот посмотрел на двухствольный обрубок, с длинной рукоятью с шаром на конце.

— Это, брат, самый натуральный обрез, сделанный хорошо и добротно. Патроны с картечью тебе как раз войдут вот в эти кармашки, раз уж у тебя нет подствольника. И чего пропадать пустующему месту, согласись? А кобуру под него мы тебе закрепим на левом бедре, будешь у нас настоящий техасский рейнджер.

— Техасский рейнджер? — Енот недоуменно посмотрел на оружейника, полезшего в стеллаж за ремнями и кожаной амуницией. Взял в руку обрез, покрутил, погладил металлические накладки, идущие по остатку ложа.

— Да вроде как были когда-то такие крутые парни. — Ган подошел к нему с необходимой сбруей. — Давай примеряй и подгоняй, времени уже мало. А я сейчас патроны достану.

Когда они вышли на площадку, где проводился общий сбор отряда, солнце уже уходило за горизонт. Енот подошел к Медовой, молча слушающей перебранку Ферзя и Кота, и встал рядом, внимательно глядя на тех, с кем волей судьбы должен был идти в бой.

Мерлина, баюкающего в руках любимый автомат и невозмутимо поплевывающего на землю. Варяга, положившего руки на талию Файри, сегодня обтянутую своим кожаным костюмом, застегнутым под самый подбородок. Дылду Ферзя, обвешанного подсумками с боеприпасами и спорящего о чем-то с флегматичным Котом. Волка, который, не теряя времени даром, правил свой клинок, такой же, как у всех в группе Мерлина. Темнокожего здоровяка Чунгу, сосредоточенно жующего бутерброд. Трех молчаливых девушек-снайперов, с которыми он так и не успел познакомиться, — сейчас вооруженных короткими автоматами. Близнецов, вооружившихся сегодня пулеметами, калибром явно не уступающими станковым. Фроста, который, несмотря на защитную экипировку и шлем, выглядел всезнающим умником, лениво жующим сорванную травинку. Айболита и Хирурга, сегодня снаряженных так, что они ничуть не уступали основным ударным силам чистильщиков. Механиков, которых он тоже еще не знал, стоявших отдельной кучкой.