Призыв - Дэвид Гейдер

В глубине души он с грустью подозревал, что вполне мог бы обрадоваться такому заявлению.

— Нет, Дункан. Это сон. Плод воображения.

Дункан повернулся к двери, но Мэрик схватил его за плечо и рывком развернул назад. Теперь паренек пришел в ярость, но за этой яростью в его глазах таилось что-то еще. Может быть, сомнение? Мэрик ухватился за эту соломинку.

— Дункан, ты знаешь, о чем я говорю, — не отступал он. — Ты — Серый Страж. Мы в Тени, во сне, нас забросил сюда демон, которого мы обнаружили в гномьем дворце.

Неужели ты этого не помнишь?

Дункан вырвался, отпрянул так резко, что ударился спиной о дощатую стену мастерской. Штабель кресел, высившийся по соседству, отозвался громким бряканьем.

— Неправда! — прорычал он, вдруг придя в бешенство. — Не было всего этого, не было! Это просто сон!

— Нет, Дункан, это — сон.

— Нет! — выкрикнул паренек.

Размахивая кулаками, он бросился на Мэрика, но тот перехватил его запястья, и вместе они повалились на стол, предназначенный для некой маркизы. Стол свалился с козел и рухнул на пол с оглушительным треском — это отломалась начисто пара гнутых ножек. Дункан навалился на Мэрика, извивался, пытаясь высвободить руки, лицо его исказилось от ярости. Королю едва удавалось сдерживать его натиск. Наконец он отшвырнул от себя юношу.

— Не дури! — рявкнул он. — Ты же знаешь, что это правда! Вижу, что знаешь!

Дункан грянулся на пол, ударился головой о другое кресло, и оно от толчка вылетело на залитый дождем двор.

Дверь, ведущая в дом, распахнулась настежь, и в мастерскую, размахивая плотницким молотком, ворвался перепуганный и взбешенный отец Дункана.

— Что здесь творится?

Увидев, что Мэрик валяется навзничь на сломанном столе, а неподалеку от него сидит на полу Дункан, плотник тотчас ринулся на Мэрика. Сильные руки, ухватившись за горловину нагрудника, вздернули короля в воздух с такой легкостью, словно он вовсе ничего не весил. Перед самыми глазами Мэрика оказалось багровое от ярости лицо силача.

— Зачем ты явился в мой дом? Пакостить? А ну убирайся!

— Погоди, отец, — прозвучал едва слышный, просительный голос Дункана.

Этого было довольно, чтобы плотник остановился. Держа на весу Мэрика, он обернулся к сыну и смерил его сердитым взглядом:

— Так это ты виноват? Дункан, я тебя такому не учил.

Паренек взглянул на отца, и в этом взгляде было столько безнадежной тоски, что Мэрик понял: он осознал правду.

— Да, отец, — тихо проговорил Дункан, — ты меня такому не учил.

— И что же ты скажешь в свое оправдание?

— Ты умер, — прошептал Дункан.

Глаза его влажно заблестели, и он, отвернувшись, украдкой провел по ним ладонью. Ярость плотника мгновенно испарилась, и он опустил Мэрика на опрокинутый стол с такой небрежной легкостью, будто отложил какую-то безделицу.

— Сынок, — проговорил он внезапно севшим голосом, — этого могло бы и не случиться.

— Это уже случилось.

С глазами, красными от слез, юноша повернулся к отцу. Мгновение они молча смотрели друг на друга. Потом плотник печально вздохнул, и Дункан закрыл глаза. И в этот миг мастерская исчезла. Попросту сгинула, сменившись равниной и небом Тени, в котором плыли острова.

Дункан этого словно и не заметил. Он снова был в черном кожаном доспехе и тунике Серого Стража, на поясе висели кинжалы. Паренек неотрывно смотрел на то место, где только что стоял отец, и по лицу его катились слезы.

— Я думал… — Голос Дункана сорвался, и он тяжело сглотнул. — Я думал, это и вправду они, а все остальное мне приснилось в кошмарном сне.

— Знаю.

— Я так радовался. Так радовался, что я не остался один, что они не…

— Знаю.

Мэрик напрягся, увидев, что к ним приближается Катриэль. Он уже почти поверил, что она просто исчезнет, что ее появление было очередным сном. Эльфийка, однако, никуда не делась. Подойдя к ним, она с насмешливым интересом воззрилась на Дункана.

Паренек обернулся посмотреть, куда это глядит Мэрик, опешил от неожиданности при виде Катриэль. Он настороженно попятился, нашаривая на поясе кинжалы, но эльфийка подняла руку, показывая, что в ней нет оружия.

— Слишком уж ты молод, — заметила она, усмехаясь.

Дункан обернулся, недоуменно поглядел на Мэрика.

— Это Катриэль, — со вздохом пояснил тот.

— Ты хочешь сказать…

— Да, та самая Катриэль.

— Но она же…

— Мертва? — договорила за него эльфийка, настороженно покосившись на Мэрика. — Это всего лишь слухи. Я пришла вам помочь. Если ты предпочтешь вообразить, будто я — исчадие преисподней, воображай на здоровье. Я и при жизни была немногим лучше.

Дункан явно смешался.

— Мы не можем ей доверять! — пробормотал он.

— Она привела меня к тебе, — отозвался Мэрик.

Затем он обратился к Катриэль, стараясь при этом не смотреть ей в глаза. Невероятно мучительно было видеть ее рядом, пробуждать воспоминания, которые он, казалось бы, давно и надежно похоронил в толще памяти.

— Нам нужно отыскать остальных, — сказал он.

Катриэль кивнула и жестом указала на пустынную тропу, вдоль которой с двух сторон стояли статуи.

— В том направлении есть еще одна дверь, — сказала она. — Она перенесет вас туда, где вам нужно оказаться.

Мэрик и Дункан стояли в сердце Морозных гор. Дул резкий холодный ветер. Высоко над головой вздымались величавые, увенчанные голубоватыми шапками вершины. Снег, укрывавший землю, почти доходил до края сапог, и, судя по собиравшимся в небе тучам, надвигалась снежная буря.

— Замечательно! — кисло пробормотал Дункан. — Опять по уши в снегу.

Мэрик искоса глянул на паренька, но смолчал. Катриэль, как и в прошлый раз, осталась по ту сторону портала. То ли она не могла последовать за ними, то ли не хотела — Мэрик не знал наверняка. Он обнаружил, что все время возвращается мыслями к эльфийке. Если она — творение его сна, то каким образом смогла уйти оттуда? Почему она помогает Мэрику бороться с демоном, который ее сотворил?

Может, она и сама — демон? Или же его, Мэрика, попросту водят за нос? Но до сих пор все ее сведения неизменно оказывались полезны.

В глубине души Мэрик подумывал о том, возможно ли, что это на самом деле Катриэль. Говорят же, что умершие на пути к Создателю проходят через Тень и иным случается здесь заплутать. Быть может, Катриэль — призрак? Это была опасная, пугающая мысль, и Мэрик постарался отогнать ее.

Вверх по горному склону тянулась крутая тропа, и путники двинулись по ней. Ели и сосны, которые в основном и росли в здешних местах, зачастую так тесно подступали к тропе, что приходилось раздвигать руками колючие ветки, чтобы пройти дальше.