📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгРоманыЖена султана - Джейн Джонсон

Жена султана - Джейн Джонсон

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 68 69 70 71 72 73 74 75 76 ... 104
Перейти на страницу:

Я лишаюсь слов и просто киваю. Амаду пляшет на холке лошади, словно это он все сделал, и бен Хаду смеется. Протягивает руку, хлопает меня по спине.

— Молодчина. Мне нужен кто-то, кому можно доверять. Меня уже обременили каким-то мерзким отступником-англичанином, от него одни неприятности, все знают, и других гадюк в посольстве тоже предостаточно. Смотри, слушай, обо всем подозрительном докладывай мне. Если кто-то еще сделает тебе предложение, сразу скажи. Не пожалеешь.

Медника не все любят, это мне известно, так что я не удивлен. Он ведет себя властно, может задеть, несколько нетерпелив с бестолковыми — и слишком охотно это показывает. Есть и вражда между племенами — у марокканцев она всегда есть. Я соглашусь быть его глазами и ушами: всегда лучше быть на стороне бен Хаду, чем против него. Но я не настолько глуп, чтобы доверить ему свою тайну, поскольку, как бы хитер он ни был, он верен султану, и какое бы расположение ко мне ни выказывал, без малейших терзаний отошлет маленького принца обратно в Мекнес под стражей и с моей головой в сумке.

В Танжере непростое перемирие: сразу видно по тому, как выщерблены ядрами и закопчены белые городские стены. Вокруг лежат развалины укреплений, свидетели долгих обстрелов, которым колония подвергалась в последние годы. Среди вздыбленной земли собирают корм для скота на зиму крестьянские женщины; когда приближается наша пестрая кавалькада, они выпрямляются и испускают приветственные крики из-под покрывал, опущенных на лица. Из города появляются всадники, узнать, кто мы, и когда бен Хаду называет себя, вести быстро доставляют в город, и вот уже повсюду видны английские войска в красивейшей форме, и нас встречает пушечный салют. Отношения так сердечны, что и не подумаешь, будто мы воевали за этот порт, за кусок земли, тычущий в море, как палец, почти касающийся берегов Испании, отделяющий Средиземное море от Атлантики. Нам навстречу выходит сэр Джеймс Лесли. Несмотря на то, как сурово принял его император, он — само радушие: для нас устраивают пир, палят из мушкетов, а потом запускают фейерверки, и они разрываются цветными вспышками, шипя над морем. Жаль, Момо их не видит. В разгар праздника я выскальзываю и иду его проведать. Он провел в сундуке четыре дня на одном хлебе и финиках, с маленькой фляжкой воды. Но груз под строгой охраной, и у меня нет полномочий на нее повлиять: меня твердо, но вежливо выпроваживают. В ту ночь я не могу спать в своих уютных покоях, зная, что малыш лежит, съежившись, в грязи, в своей тюрьме. Неподъемность того, что мы затеяли, снова меня подавляет: разлучить ребенка с матерью, возможно, навеки, рискнуть всем…

Прекрати, Нус-Нус, зло говорю я себе. Будь мужчиной.

Часть четвертая
30

Корабль, на котором мы отправимся в Англию, стоит на якоре в голубых объятиях бухты. Паруса его свернуты, он нежно покачивается на приливной волне: вполне справное на вид судно. Бен Хаду разочарован.

— Две палубы и не больше пятидесяти пушек. Я ждал от англичан большего, они себя считают такими умелыми мореходами. А это в лучшем случае третьесортный корабль. Приплывем на таком — будем как нищие. У меня и так свита меньше, чем я хотел бы.

Он переживает по поводу жалкого впечатления, которое мы произведем, всю дорогу через город до ворот, ведущих к воде. На причале мрачно произносит:

— Мы — народ, воздвигший мечеть Кутубия и башню Хасана, потомки Аль-Мансура, богатейшего человека на земле; придворные самого могущественного правителя в Африке. Если мы не появимся с большей роскошью, на султане это дурно скажется.

На самом деле понятно, он имеет в виду, что это дурно скажется на нем. О гордости бен Хаду ходят легенды. Но корабль, по крайней мере, выглядит крепким и надежным. Когда я пытаюсь это сказать, Медник нетерпеливо отмахивается и отъезжает, чтобы накричать на одного из помощников.

Когда мы грузимся, он все еще в дурном настроении. В конце концов, он раздраженно поворачивается ко мне.

— Пригляди тут за всем, Нус-Нус: проследи, чтобы ничего не испортили и не разлили. Я вернусь до заката.

Он перебегает полосу песка, выхватывает поводья коня у мальчика, которому только что сам их вручил, проворно прыгает в седло (впечатляюще для того, кому за сорок) и галопом скачет обратно в город.

Один за другим наши ящики загружают в трюм. Я удостоверяюсь в том, что сундук Момо поставили так, чтобы к нему поступал воздух и было легко подобраться, когда мы выйдем в море.

Солнце уже окрашивает облака над горизонтом в красный, когда бен Хаду возвращается — во главе странной процессии. Человек десять еле переставляют ноги под грузом двух огромных ящиков с решетками, за которыми видно какое-то движение. За ними следуют люди, ведущие… я сдвигаю брови. Быть этого не может. Но они подходят ближе, и мои подозрения подтверждаются: похоже, бен Хаду нашел и купил у кого-то из купцов, вывозящих товары из Танжера, пару берберийских львов и большое стадо страусов. Львы сонно глядят из своих темниц, как страусы (тридцать! я их сосчитал) пробираются мимо них на берег, высоко поднимая ноги с крупными коленями, осторожно ставят когтистые лапы, и их лысые головы потешно качаются на длинных шеях, а щегольские хвосты тревожно складываются и раскладываются. В саванне кошки и птицы — хищники и добыча, но здесь они сведены к простому грузу, грузу, для перевозки которого наш корабль не приспособлен.

— И куда мы их всех посадим?

Я почти вою, задавая этот вопрос.

— Уверен, ты что-нибудь придумаешь.

Бен Хаду неумеренно доволен своими покупками.

— Английский король никогда ничего подобного не видел, — заявляет он.

Теперь, раздобыв посольские дары, которые его устраивают, он в самом добром расположении духа.

Мы с каидом Мохаммедом Шарифом обмениваемся красноречивыми взглядами, а бен Хаду тем временем устремляется обживать свою каюту.

Прилив начинается с восходом полной луны. Я стою на палубе, глядя, как команда поднимает якорь, и мы идем мимо белых стен касбы, в бурное море. Я смотрю, как светлое лицо луны сияет сквозь облака, серебря их края и бегущие воды, и думаю об Элис.

Вскоре мы выходим в открытое море, бен Хаду и посольские чиновники ложатся спать. Я задерживаюсь, ссылаясь на непорядок с желудком, потом иду в трюм, вызволить Момо из заточения. Я планирую спрятать его в своей маленькой каюте: она размером со шкаф в покоях офицеров, но это благословение, которое я получил вместе с удачным возвышением. Я обустроил место под койкой, где маленький мальчик может спрятаться с куда большим удобством, — там есть не только постель, но и игрушки, чтобы его развлечь. И, разумеется, Амаду составит ему компанию. Стрекот обезьянки покроет любой звук, изданный ребенком, пока я хожу по кораблю, а ее присутствие позволит мне объяснить, зачем носить еду в каюту.

Я радуюсь своей удаче и предусмотрительности, пробираясь вниз; пока на трапе, ведущем к люку кубрика, мне не приходится отступить в сторону, чтобы пропустить встречного. В золотом свете моего фонаря со свечой глаза его сверкают, потом сужаются. Мгновение мы смотрим друг на друга, потом он уходит.

1 ... 68 69 70 71 72 73 74 75 76 ... 104
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?