Братство - Алексей Рудаков

— Всё уже есть, капитан, — повернувшись к своему креслу он наклонился над ним и когда выпрямился — в его руках был термос. — Кофе тоже есть.

— А вы предусмотрительны. — Приняв из его рук кружку я отпил горячего напитка. — Неплохо, только в следующий раз — имбиря добавьте.

— Сделаем, капитан, — улыбнулся он, но тут что-то коротко пискнуло, и он согнал её со своего лица. — Корабль, к началу движения, готов.

— Двинули тогда.

— Да, капитан!

Бабулюс вздрогнул, начиная разгон и я откинулся на спинку кресла — впереди было около двух часов полёта до буя… А там… А там посмотрим. Разберёмся. Прорвёмся!

Отвлекать дежурную вахту от работы мне не хотелось, и я принялся ёрзать в кресле разыскивая наушники. То, что они есть — я был абсолютно уверен. Заходя в рубку ещё в бытность Лосева капитаном, я несколько раз заставал его с наушниками на голове.

— Капитан? — Подошедший Шнек вопросительно посмотрел на меня.

— Старпом, вы не в курсе, где тут наушники? Не хочу никого отвлекать.

— Левый подлокотник, сэр. Позвольте? — Откинув его, он показал мне небольшое углубление, в котором, среди различного хлама — я успел разглядеть несколько карандашей и пачку стикеров, лежали и наушники.

— Прошу вас, капитан. Как их активировать знаете?

— Разберусь, и — спасибо, Шнек.

Он кивнул и намеревался было отойти, но я жестом руки попросил его задержаться.

— Что-то еще, капитан?

— Да. Когда мы будем там, где сеть есть?

— Мы уже в прыжке, капитан…

Я мысленно поморщился — слышать, как он называл меня капитаном было приятно — первые раза два-три. Но когда это звучало раз так в десятый — согласитесь, это напрягает. Сделав себе пометку, я было вернулся к нему — всё это время он давал пояснения о прыжке, но вспомнив об ещё одной вещи поднял подлокотник.

— Ээээ… Капитан?

— Извините, старпом. Я сейчас.

Вытащив пачку стикеров я ещё раз заглянул в нишу — увы, но все лежавшие там карандаши были сломаны.

— Шнек? — Я протянул ему несколько штук. — У вас точилка есть?

— У меня лично — нет, но мы найдём, капитан. Разрешите?

Забрав карандаши, он отошёл к штурманскому столу и, вопросительно посмотрев на Жбана, протянул ему их.

Как у любого штурмана, у Жбана карандаши были. Первосортно заострённые, с твёрдым грифелем они стояли остриями вверх в специальном стаканчике, закреплённом на его столе. Но, как и любому штурману — делиться ими ему крайне не хотелось. Это были его карандаши. Любовно заточенные, так, чтобы оставлять на карте линию толщиной в ноль точка два миллиметра они были его основным инструментом, а давать свой инструмент в чужие руки… И зачем капитану карандаш? Почесаться? Так пусть старпом почешет. Писать? Капитану? Что за бред!

Считая себя ключевой фигурой на корабле Жбан смотрел на всех свысока, полагая остальных сборищем неграмотных дикарей. Нет, среди экипажа, конечно были и более-менее разумные существа, но их разум находился в иной, приземлённой плоскости.

Он же — творил.

Жбан вкладывал в прокладку всю душу, читая лоцию как священную книгу и, ведя карандашом по карте, физически ощущал, как на его руку воздействуют гравитационные волны соседних светил, как карандаш вздрагивает, когда линия проходит в опасной близости от астероидных полей. И теперь — отдать ему свой карандаш? Отдать капитану частицу своей души?

— Жбан? Карандаш дай, у тебя много.

Слова старпома прокатились волной боли по крупному телу штурмана, но дисциплина взяла свое. Поколебавшись, он, со вздохом принял от Шнека поломанные и не глядя закинул из во второй стаканчик, предназначенный для утерявших остроту, и требовавших немедленного лечения, карандашей. Нагнувшись над первым он секунд двадцать разглядывал торчавшие вверх острия своих детей, прежде чем, сопроводив свои действия ещё более горестным вздохом, не достал один.

— Вот, — он протянул его старпому. — Держите. Передайте им.

В последнее короткое слово он вложил целую гамму чувств. Тут было и негодование профессионала, и оскорблённое достоинство и даже классовая ненависть трудового человека, у которого власть предержащие отбирают последнее орудие заработка. Обрекая его на голодную смерть.

— Спасибо, Жбан, — вежливо поблагодарил его старпом, прекрасно заметивший недовольство штурмана. В ответ тот только мотнул головой, с недовольным видом рассматривая новые карандаши. Уверен — после вахты он будет медитировать над ними, снимая с них порчу и чужую ауру, прежде чем допустить вновь прибывших к своей работе.

— Капитан, прошу, — вернувшийся Шнек протянул мне идеально подготовленный к работе карандаш.

— Спасибо, — примостив на подлокотнике стикер я сделал короткую пометку — «Поговорить со ст пом о капитане».

— Капитан? — Он несомненно подглядывал.

— Ничего важного, старпом, — поспешил успокоить его я. — Когда всё это закончится, я бы хотел с вами приватно пообщаться. Нет, — я сделал успокаивающий жест рукой, видя, как он напрягся. — Ничего серьёзного. Так, ни о чём. Посидим, за кружкой чая, за жисть потрындим. Познакомимся по ближе, понимаете? Мы же друг друга практически не знаем, а работать нам вместе предстоит долго.

— Ээээ… Долго? Вы считаете, что Вильсон, ээээ…. Вас…

— Оставит капитаном?

— Да.

— Вот это мы и обсудим. Но позже. Хорошо?

Дождавшись его неуверенного кивка, я поспешил сменить тему. — А скажите мне, Шнек. Когда мы уже будем в системе с сетью? Надо бы новости посмотреть.

— Прыжок будет завершён через четыре минуты, капитан. Потом минут сорок будем набирать энергию для следующего.

— Сорок минут? Так долго? — Припомнив свою перелёт на курьере я удивился — тогда я уходил в прыжок практически сразу. Выпрыгнул, определился и прыгнул. А тут — целых сорок минут!

— У нас не курьер, сэр. Это на вашем Вжухе вся энергия шла в накопитель. На нём-то и оборудования, почитай, не было, — он принялся загибать пальцы. — Реактор, движок накопитель и прыг-модуль. Вся энергия от реактора и шла в накопитель. А у нас — и жизнеобеспечение и освещение, гравитаторы, — он махнул рукой. — Сорок минут. Как минимум. Тем более — мы же самым быстрым маршрутом идём, то есть — выйдем из прыжка с сухим накопителем.

— Понял вас, старпом, — кивнул головой я. — Что ж… Значит у меня будет достаточно времени, чтобы ознакомиться с новостями без спешки.

— Именно так, капитан.

— Вас понял. Хорошо. Не смею вас более задерживать.

Он молча кивнул и отошёл в сторону, оставив меня одного. Серая хмарь за иллюминатором продолжала накатываться волнами — до окончания перехода оставалось ещё пара минут, и я снова поёрзал в кресле, устраиваясь по удобнее.