Хорошие девочки получают все - Алисия Холлидей

– Кирби, я первый.

Удивленно поднимаю глаза. Стив приподнимает со стола мою руку и берет в ладони.

– Я тоже хотел признаться. Я пошел в клуб знакомств не затем, чтобы познакомиться с женщиной. Ну, то есть, конечно, и не за знакомством с мужчиной… В смысле – с ориентацией у меня все в порядке… Просто… ох, опять ни чего не выходит. – Он отхлебывает еще кофе. – Ну в общем, дело вот в чем. Мне очень нравится эта женщина. Звучит глупо, но так и есть. У меня к ней определенные чувства. Она умная, симпатичная, с чувством юмора, и у нас общие интересы. Она профессор математики, представляете, как мне повезло?

Он весь светится, и я прихожу к выводу, что у каждого в этом мире есть своя половинка. Подумать только – профессор математики!

– В общем, я прочел статью Си-Джей Мерфи о клубах знакомств и подумал: почему бы не попытать счастья? Вы ведь, наверное, заметили, что я неособенно умею общаться с женщинами. Я подумал, что если приду туда и не выставлю себя полным идиотом, то это придаст мне уверенности, чтобы решиться пригласить куда-нибудь Мей Лин.

– Сработало? – спрашиваю я с ухмылкой.

– Да я не пробовал, – сникает он. – После позора на первом свидании с вами я подумал, что лучше забыть обо всем этом и стать монахом.

Я придвигаю к нему тарелку с выпечкой:

– Первым этапом стратегии завоевания дамы сердца всегда должно быть поедание пищи, способствующей ожирению.

Он неуверенно улыбается:

– Значит, вы не сердитесь? Честно говоря, я вообще не планировал никаких свиданий. А меня даже выбрали! В смысле – еще две женщины, кроме вас. Но им я отказал, а вот вы… Я не мог поверить, что меня выбрала такая ослепительная красавица, и подумал: если уж я смогу пойти на свидание с ней и не выглядеть идиотом, то у меня есть надежда. – Он хватает круассан с шоколадной начинкой. – Но вы же сами видели, что из этого вышло. А Мей Лин, между прочим, вегетарианка. Я вчера специально поинтересовался, потому что не видел, чтобы она ела что-нибудь, кроме риса и овощей. Можете представить? Вегетарианка в «Мясной горке». – Качая головой, он откусывает круассан и запивает глотком кофе. – К тому же вряд ли она знает приемы Хеймлича, так что сначала я бы умирал со стыда, а потом бы помер по-настоящему.

Не могу удержаться от смеха.

– О, Стив! Спасибо огромное за рассказ. Я-то думала, что у меня была убийственная неделя, а тут вы – с перспективой выбора между монашеством и ужасной смертью. Я вас просто обожаю.

Тот улыбается, но взгляд встревоженный.

– Кирби, я не хотел вас обманывать. Насчет Мей Лин…

От смеха я не могу разговаривать и лишь качаю гол вой, пытаясь отдышаться.

– Не волнуйтесь, все хорошо. Думаю, мы подружимся, и я помогу вам стащить трусики с Мей Лин.

Теперь он серьезно встревожен.

– Э-э… по-моему, обычно говорят «стащить носки»,[40]разве нет?

– Как вам будет угодно. Но с трусиками, по-моему, интереснее. Что ж, приступим к подготовке заговора. – Приятно для разнообразия подумать о чужих проблемах, а не о своих собственных. – Начнем с маркетинговой стратегии, Стив, а в этом я гений, как сама люблю говорить. Как только Мей Лин узнает вас поближе, непременно полюбит. – Я решительно встаю. – Но нам понадобится дополнительная порция булочек.

За полтора часа произошло многое: я насмеялась на месяцы вперед, мы со Стивом разработали стратегию покорения его будущей девушки (она точно не устоит!), и мне стало немного грустно оттого, что не я объект его обожания. Смотрю на симпатичную бойскаутскую физиономию Стива и понимаю суть проблемы. Он по-настоящему славный парень.

– Ведь всем известно, что хорошие парни предпочитают хороших девушек, правда? – бормочу я.

– Что? Кто хороший парень? – вопрошает Стив, складывая свой конспект по стратегии обольщения (да, он записывал; говорю вам – профессор математики идеально ему подойдет).

– Так, ничего. Не важно, – отвечаю я, внезапно ощутив, как меня снова захлестывает печаль, и тут же понимаю, что профессора – народ проницательный; он внимательно смотрит на меня и тихо произносит:

– Мы ведь совсем не поговорили о тебе.

– Что? – Я уже натягиваю пальто, но он останавливает меня, взяв за локоть.

– Кирби, вы сказали, что у вас ужасно прошла неделя. Тогда колитесь. Я ведь вывернул перед вами душу и продемонстрировал, какой я ужасный зануда. С вашей стороны было бы логично поделиться проблемами и рассказать о своих недостатках, если, конечно, у вас таковые имеются.

Я недовольно морщусь:

– Ну что ж, ладно. Во-первых, я иногда фыркаю и громко смеюсь. Не очень женственно, правда?

Но мне не удается развеять его внимание кокетством. Это видно во взгляде, и он продолжает держать меня под руку.

– Расскажите.

И я рассказываю. Весь нелицеприятный сюжет об увольнении, о пари и о Бэннинге. Черт, я даже делюсь некоторыми подробностями насчет Дэниела, мамы и папы – меня уже просто несет. К концу повествования по лицу моему текут слезы, а Стив придвигается поближе, вместе со стулом, прижимает меня к груди и поглаживает по спине, приговаривая:

– Тсс… Успокойся. Все будет нормально.

Выпрямляюсь и вижу, что совсем промочила бедняге рубашку. Оранжевую рубашку.

– Стив, – сопя, произношу я. – Нам обязательно нужно купить тебе новых рубашек. Любого цвета, кроме оранжевого.

Он смотрит на себя и хохочет:

– Да, знаю. Мама все время присылает мне рубашки в подарок, на Рождество и на день рождения, а оранжевый – ее самый любимый цвет. Жалко выбрасывать хорошие рубашки, к тому же отпадает необходимость ходить по магазинам, вот я и…

Я чуть-чуть отодвигаюсь и сморкаюсь в салфетку.

– Ага. То есть – нет. Перед твоим свиданием мы непременно пойдем в магазин. Увидев тебя в голубом, она упадет в твои объятия от одного удивления.

Стив награждает меня шутливым тычком в плечо:

– Очень смешно. Ты тоже хороша. Легкая атака, что бы отвлечь человека от разговоров о тебе. Нет уж, извини. За десять лет общения со студентами, которые пытаются отвлечь меня при приеме экзаменов, я научился концентрироваться в любой ситуации. – Он протягивает мне еще салфетку. – Хочешь знать мое мнение?

Я вновь сморкаюсь. Отлично. Я, наверное, превосходно смотрюсь с красным, опухшим носом и красными глазами. Просто красавица.

– У меня что, есть выбор?

– Смейся, смейся, шутница. Но я вообще не понимаю, в чем суть пари. Ты очень хорошая. И с какой стати это кому-то доказывать? – На его лице отражается неподдельное, искреннее недоумение, и я на мгновение лишаюсь дара речи.