Жизнь среди людей - Алиса Рекунова

– А ты что? – спросила Надя Соловьева.

– Ну а что я? Зомбарь ее отвлек, а я свалил.

Я повернулся в их сторону.

– О чем вы говорите?

Саша Соколов и Надя Соловьева засмеялись.

– Заткнитесь, – сказала Вика.

– О чем они? – тихо спросил я у нее.

– Ой, блин, не тупи, – отмахнулась она.

Я больше не спрашивал.

* * *

К концу недели я заметил, что Артем Хвостов и Гриша Зыбин больше не общаются. Соня была права, когда говорила, что Артем Хвостов не дружит с людьми долго.

Почему она такая умная?

Я хотел пообщаться с ней, но Соня все время отвечала, что занята, и убегала. От этого мне было не по себе. А на факультативе я не мог об этом поговорить, потому что личные дела надо обсуждать наедине.

23 февраля выпало на воскресенье, а выходного дня не было, поэтому девушки поздравили нас в пятницу.

Последние два урока отменили, и вместо них мы ели трюфельный торт.

Я немного расстроился из-за того, что отменили геометрию, но торт поднял мне настроение. А после того, как все разошлись, я пошел к Ольге Алексеевне.

Она была в кабинете одна. Сидела за столом и что-то печатала на ноутбуке. На ней были очки.

– Здравствуйте, – сказал я, заглянув, – Вы носите очки?

– Привет, – она улыбнулась мне и сняла их, – Да, иногда.

– Ясно. Можно мне войти? Вы не заняты?

– Да, конечно. Заходи, – она кивнула.

Тогда я закрыл за собой дверь и сел напротив нее.

– У тебя какой-то вопрос? – спросила Ольга Алексеевна.

Я пожал плечами.

– А почему вы все время спрашиваете о других? А как дела у вас?

– Нормально. А к чему такие вопросы?

– Я понял, что слишком мало внимания уделяю другим людям.

Ольга Алексеевна улыбнулась.

– Я ведь о вас ничего не знаю. Только то, что вам нравится «Звездный крейсер „Галактика"».

Ольга Алексеевна молчала четыре секунды.

– А что ты хочешь услышать?

– Чем вы занимаетесь в свободное время?

– Читаю. Пожалуй, много читаю. Общаюсь с друзьями, пишу стихи, понемногу смотрю сериалы. Особенно люблю космическую фантастику и историю. Но с 2011 года не снимают сериалов про космос.

Я задумался, пытаясь вспомнить, что снимали в последнее время. Ольга Алексеевна была права. Последним сериалом были «Звездные врата: Вселенная», который закрыли в 2011 году.

– А ведь правда, – сказал я, – Интересно, почему?

– Сейчас упор делается на социальную фантастику и влияние технологий на нашу жизнь. Генетика, кибернетика. О, еще про зомби в последнее время много снимают.

Я подумал о том, что мы застряли на этой планете.

– А ты что любишь? – спросила Ольга Алексеевна.

– Вы имеете в виду сериалы? О, их много. «Звездные врата», «Стар трек», «Доктор Кто». А книги любимые – «Гиперион» и «Дюна».

– Значит, ты именно фантастику любишь?

– Да, фэнтези мне меньше нравится. Хотя «Властелин колец» и «МИФы» Асприна мне показались очень интересными.

– О, «Властелин колец», – Ольга Алексеевна улыбнулась. – Одна из любимых книг в детстве.

– В детстве, – прошептал я, подумав о том, что Ольга Алексеевна когда-то была ребенком. Это было странно. – А вам там нравилось?

– Где? – спросила Ольга Алексеевна.

– В детстве.

Она немного помолчала, но улыбаться не перестала.

– Можно я отвечу вольной цитатой? Это было лучшее из всех времен, это было худшее из всех времен; это был век мудрости, это был век глупости; это была эпоха веры, это была эпоха безверия; это были годы света, это были годы мрака; это была весна надежд, это была зима отчаяния; у нас было все впереди, у нас ничего впереди не было.

– Откуда это?

– «Повесть о двух городах» Чарльза Диккенса.

– Это… – я попытался подобрать слово, – очень красивая цитата.

– Да, пожалуй.

– А я не читал Диккенса.

– Если честно, я тоже.

– Правда? – спросил я.

– Сама удивляюсь.

– А взрослые разве удивляются?

– Все удивляются.

Я кивнул. Значит, все.

– Знаете, мне сложно читать что-то, кроме фантастики и научной литературы. Вот, например, школьная программа. Или даже «Франкенштейн». Я читаю и просто не понимаю персонажей. Абсолютно не понимаю. Кажется, что там всегда все плохо. А в фантастике все не так. Там люди часто проявляют свои хорошие качества. Ну мне кажется.

– Помнишь, мы говорили о пирамиде Маслоу?

– Да, конечно.

– Помнишь, что там говорится о потребностях?

– Базовые потребности лежат в самом низу. Сначала физиологические потребности вроде сна и еды, на второй ступени безопасность, на третьей социальные аспекты, на четвертой вроде бы уважение, а на пятой самоактуализация. Я, правда, не до конца понял, что это такое.

– Духовный аспект: развитие личности, самовыражение, самоидентификация.

Я кивнул.

– В фантастике человеку часто приходится бороться за жизнь, – медленно сказала Ольга Алексеевна, – Это ведь относится к базовым функциям, поэтому это легко понять и сопереживать. Для тебя так же важны жизнь и безопасность, как и для тех героев. Конечно, такие сюжеты есть не только в фантастике. В общем-то, они всегда востребованы. Сколько фильмов-катастроф было снято, сколько биографий написано! Но если мы говорим о книгах, где герои не борются за свою жизнь, то их сложнее понять.

– Да, у нас ведь нет ничего общего.

– Можно и так сказать. Но помимо этого в фантастике герои защищают не только свою жизнь, но и жизнь других людей. Иногда целого мира. А это уже высшая ступень пирамиды потребностей. Но спасение других людей тоже встречается не только в фантастике.

– Вы имеете в виду книги и фильмы про войну?

– К примеру, да.

– Это очень сложно. Потому что это было на самом деле. Историю нужно знать, я понимаю это, просто некоторые события… это слишком.

– Видишь. Ты умеешь понимать и сопереживать. К тому же в фантастике часто рассматриваются актуальные темы. Влияние технологий, экологические и социальные изменения. Жизнь в глобальном смысле. Кто мы, откуда и зачем.

Я ничего не ответил. Некоторое время мы с Ольгой Алексеевной молчали, а потом я все же сказал:

– Папа сказал, что в детстве у меня подозревали аутизм. Но не поставили диагноз, потому что я умел говорить.